Под звездным дождем
Шрифт:
Гнев и страсть в его голосе поразили Шанталь, и она смущенно покачала головой. Она попыталась вырваться, и на этот раз он отпустил ее.
Шанталь подошла к окну. Небо потемнело, и слуги бесшумно ходили по террасе, зажигая толстые свечи, отбрасывавшие в темноту мягкий свет.
В гостиную вошла горничная.
— Ужин готов, — слегка поклонившись, объявила она.
Шанталь заняла свое место за обеденным столом. Длинный деревянный стол был покрыт белоснежной кружевной скатертью,
Шанталь было нестерпимо жарко. Она вся горела и не могла заставить себя даже взглянуть на Деметриса. Неужели возможно желать кого-либо так сильно?
— Ты почти ничего не ешь, — заметил он.
Деметрис прав. Она не хочет есть. Ее голод можно утолить не едой — прикосновением. Удовольствием. Ощущением.
— У меня нет аппетита, — сказала Шанталь.
— Тебе не нравится баранина? Я могу приказать, чтобы повар приготовил что-нибудь другое.
— Не надо. Я люблю баранину.
— Десерт? Фрукты? Сыр?
Шанталь сжала пальцы так, что ногти впились ей в ладони. Деметрис обеспокоен тем, что она не прикоснулась к еде, в то время как она сходит с ума от желания. Она не хочет есть. Она хочет, чтобы он расстегнул ей платье и провел руками по спине, по бедрам…
Ей нужна самая темная комната, самая мягкая постель, соблазнительная тишина.
— Ты не будешь возражать, если я раньше лягу спать? — спросила Шанталь, пытаясь скрыть свои ощущения. Она не может сидеть напротив него, у нее нет сил, потому что она — одна большая, кровоточащая рана.
Деметрис посмотрел ей в глаза.
— Буду. Я хочу, чтобы ты сначала посмотрела кое-что. Можешь подождать здесь или пройти в мой офис.
— Есть какая-то информация? — спросила Шанталь, бросив на него недоверчивый взгляд.
— Пойдем со мной. Увидишь.
Шанталь спустилась за Деметрисом в офис. Он состоял из двух смежных помещений и отдельного зала заседаний, в который провел ее Деметрис. На столе лежали бумаги.
— Посмотри на это, — предложил он.
Шанталь увидела, что это письма. Написанные от руки. Адресованные ей. На одном листке почерк мелкий, аккуратный, компактный. На другом — крупные, небрежные буквы, беспорядочные каракули.
— Кто-то написал эти письма мне?
— Да, — наклонившись. Деметрис наблюдал, как она просматривает листки. — Самые отвратительные я тебе не дал. Но я надеюсь, что ты узнаешь почерк.
— Нет. — Шанталь подняла на него глаза. — К сожалению, он мне незнаком.
Деметрис вздохнул.
— Я не думал, что ты узнаешь его, но такой шанс все-таки был. — Взяв письма у нее из рук, он посмотрел на листок с каракулями. — Письма были отправлены во дворец в Мелио, но на них стоит почтовый штемпель Ла-Круа — главной почты неподалеку от замка Тибоде.
Ей трудно сосредоточиться, когда он так напряженно смотрит на нее.
— Итак, опасность исходит из Ла-Круа. И, возможно, от кого-то в замке.
Он согласно кивнул.
— Сейчас проводится графологическая экспертиза, но детективы, работающие над этим делом, убеждены, что это мужчина и притом довольно образованный.
— Трудно поверить, что у меня есть такой одержимый… обожатель. — Шанталь почувствовала, как ее охватывает страх. — А есть какие-нибудь сведения об образе жизни или профессии этого человека?
— Пока нет.
— Но ведь должны быть какие-то характерные признаки…
— Они есть. Но, к сожалению, эти парни не выставляют их напоказ. Преследователь — это хищник. Он скрывает свои намерения, прилагает все усилия, чтобы казаться нормальным. — Деметрис нахмурился. — Большинство из них считают себя нормальными.
Он заметил, что Шанталь побледнела. Он не хотел расстраивать ее, но ему необходимо, чтобы она помогла ему. Они должны схватить преследователя до того, как пострадает кто-нибудь еще.
Фирме Деметриса приходилось иметь дело с одержимыми поклонниками много раз. Из всех видов работы ему меньше всего нравилось заниматься именно такими случаями. Преследователь представляет собой самую серьезную угрозу, потому что он может принять любое обличье, раствориться в толпе, проскользнуть и выскользнуть незамеченным.
— Почему ты занимаешься этим? — спросила Шанталь дрожащим голосом. — В этом столько… — Она содрогнулась и не закончила предложение.
— Грязи, — договорил Деметрис, и его губы скривились. — Но именно это мне нравится. То, чем я занимаюсь — чем занимается моя фирма, — помогает людям. Я рад, что могу оказать помощь и предоставить защиту, потому что знаю, каково это — потерять сон, когда тому, кого ты любишь, угрожает опасность. Я знаю, что невозможно есть, когда ты болен от страха. Когда-то я прожил три недели в таком состоянии, и они были самыми долгими в моей жизни.
Его голос резок, тон мрачен. Шанталь почувствовала, как по ней пробежала дрожь.
— Я надеюсь, что у твоей истории был счастливый конец.
Лицо Деметриса окаменело. Оно дышало неукротимой жестокостью.
— Нет.
Шанталь обдало холодом. Что-то ужасное произошло в жизни Деметриса, и трагедия превратила его в человека, которого она видит сейчас, человека, который не позволяет ей бояться или прятаться от жизни.
— Как ты пережил утрату?
— Я отомстил.