Подарок ко дню рождения
Шрифт:
исчезли женщины. Впрочем, они-то самолюбивую Наташу интересовали меньше всего.
Лена, дружившая с ней с пеленок, подруге не завидовала. Как ни странно, даже
временами сочувствовала. И себя рядом с ней изгоем никогда не чувствовала. Может,
потому, что знала: она сама не менее интересна. Просто по-другому.
Девочка по натуре была художницей и прекрасно понимала: понятие красоты -
многолико и индивидуально. Некрасивых, на взгляд Лены, среди женщин практически не
встречалось. В каждой была своя изюминка, только сумей ее разглядеть.
Наташина же внешность казалась Лене излишне плакатной и... стандартной, что
ли? Это была красота для всех, а значит - ни для кого. Девочка искренне опасалась, что
слишком красивой подруге просто напросто не повезет в любви. Лена сомневалась, что
НАСТОЯЩИЙ парень заинтересуется этой безликой, какой-то слишком классической,
рекламной красотой, и заранее переживала. Она действительно любила шебутную,
веселую и довольно легкомысленную Наташку. Хотя частенько и сердилась на нее.
39
Вот и сейчас Лена окинула скептическим взглядом мужчин, пожирающих
невозмутимую Кудрявцеву глазами, и кивнула на них подруге:
– Если хочешь поговорить, пошли отсюда. Тут слишком много слушателей.
– Подумаешь, - передернула плечами Наташка.- Очень им интересны наши
разговоры! Обычный фон.
– Ну как хочешь...
Поняв, что упрямая донельзя Лена при посторонних рта и в самом деле не
раскроет, любопытная Наташка сдалась и горделиво продефилировала через строй
восхищенных зрителей к сумкам.
Взгляды мужской половины пляжного пространства послушно следовали за ней,
как головки подсолнухов за солнцем. Женская - презрительно фыркала и
перешептывалась, осуждая Наташкин "чересчур" открытый купальник и вызывающую
походку.
На Кудрявцеву же внимание окружающих действовало как хороший глоток
шампанского, а чьего-то там неодобрения она просто не замечала. Наташка,
сощурившись, посмотрела на стоящее в зените солнце:
– И, правда, вполне можно поваляться. Последние деньки догуливаем!
***
– Ну, что случилось?
– едва устроившись на своем великолепном полотенце,
потребовала она объяснений.
– Если честно, то ничего особенного.
– Ленка!!! А если - не очень честно?
Лена невольно фыркнула и буркнула:
– Знаешь, трудно сказать...
– Ничего, - раздраженно покосилась на нее Кудрявцева.
– Я со своими трудностями
сама справлюсь. Ты, главное, начни. Разбираться потом будем.
– Ну... Понимаешь...
– Ленка!
Девочка подняла на нее грустные глаза и воскликнула:
– Но я действительно не знаю, как начать!
– Хорошо, - грозно проворчала Наташка.
– Помогу!
Она некоторое время помолчала, затем наморщила невысокий, чистый лоб:
– Слушай, а на вопросы тебе проще отвечать будет?
– Наверное.
– Значит так. Вопрос первый: это связано с твоим азиатом?
– Да. Кажется, связано.
– Я так и знала, - торжествующе улыбнулась Кудрявцева.
– Значит, второй вопрос:
вы поссорились?
– Нет.
– Интересненько...
Наташа озадаченно посмотрела на подругу:
– Давай так: до вашей последней встречи этой проблемы не было?
– Нет.
– Вопрос: когда ты его в последний раз видела?
– Вчера вечером. Он пришел около восьми.
– Черт, - с досадой пробормотала Наташка, - а я как раз ушла.
– Ну да. Почти сразу же после твоего ухода.
– Долго был?
– Как всегда. Минут сорок.
– Что-то я не о том. Дай подумаю...
40
– Пожалуйста.
Лена посмотрела на носившихся у самой кромки воды Димку с Умкой. И
улыбнулась: из под мощных лап огромного пса далеко в стороны летел мокрый песок, и
редкие на том пустынном участке пляжа отдыхающие спешно шарахались, уступая ему
дорогу.
"Надо будеnbsp;т предупредить Димку, чтобы они отходили еще дальше..."-
озабоченно подумала девочка, и тут ее мысль прервала Наташка.
– Я правильно поняла: он был у тебя всего сорок минут, вы не ссорились, но у тебя
появилась какая-то проблема?
– Ну, если это можно так назвать...
– Не морочь мне голову! Я права?
– Да.
– Какая же? Начало мы положили, теперь продолжай!
– Ну, понимаешь, - нехотя пробормотала Лена.
– Если ты перестанешь нукать, - крикнула покрасневшая от злости Наташка, - и
скажешь хоть пару словечек по делу, тогда, быть может, и пойму!
– Хорошо, - обреченно кивнула Лена.
– Помнишь, я говорила: маме осенью нужно
проходить новый курс лечения?
– Еще бы не помнить! Мне и предки об этом все уши прожужжали. И о том, что ты,
паршивка ты эдакая, не хочешь принять у них на это денег.
– Уже приняла, - тяжело вздохнула девочка.
– Ну да?
– недоверчиво воскликнула Наташка.
– От папы? Когда?
– Не от дяди Саши. От Игоря. Взаймы. До ноября. Сотню баксов.
– Что?!
– Что слышала, - еле слышно прошептала девочка.
– До сих пор не пойму, как это
случилось.