Подарок мертвеца
Шрифт:
— А мне интересно, почему он здесь. Я не слышала никаких предположений, что похищение и убийство Табиты были частью действий серийного убийцы. И мне кажется, я бы запомнила, если бы другая девочка была похоронена на кладбище, в милях от того места, где ее похитили, то есть похоронена поверх другого тела в чужой могиле. — Я немного поразмыслила над этим. — Вообще-то, кроме того, что Табита оказалась в чужой могиле, в ее случае нет ничего выдающегося. Но само по себе все ужасно, если об этом задуматься.
Толливер был не в настроении обсуждать вырождение американского общества на примере того, что появление серийных убийц стало обычным делом. Он просто кивнул.
— Он не такой, как остальные, — сказала я. —
— Точнее?
— Он очень напряженный, — покачала я головой — очень серьезный. Не похож на обычного представителя закона.
— Ты втюрилась в него?
— Не-а, — засмеялась я. — Он для меня слишком стар.
— Насколько стар?
— Ему, наверное, уже за сорок.
— Но, судя по твоим словам, он в хорошей форме.
Иногда я не могу должным образом оценить поддразнивания Толливера.
— Я говорю не о его теле. Я говорю о его голове.
— Ты не могла бы выражаться немного точнее?
— Думается… — Я колебалась, неуверенная, как выразить свои мысли. — Думается, он испытывает не только профессиональный интерес. Может, он одержим.
— Тобой, — очень ровным тоном сказал Толливер.
— Нет. Табитой. Не лично ею, — с трудом старалась я подобрать слова. — Он одержим загадкой этого дела. Знаешь, как некоторые люди проводят большую часть жизни, пережевывая случай с Лиззи Борден [10] ? Это же бесплодное занятие, поскольку все вовлеченные в дело люди уже мертвы и похоронены. Но до сих пор все время появляются посвященные этому книги. Думаю, именно так Сет Кениг относится к Табите Моргенштерн. Посмотри на записи его работы. Он не сделал ничего стоящего с тех пор, как работал над ее делом. И вот он здесь, человек, на которого всегда можно положиться. Не из-за Табиты как личности, не из-за Дианы и Джоэла, а из-за этого загадочного случая. Он относится к этому делу так же, как некоторые полицейские в Колорадо относились к той маленькой девочке, убитой в собственном доме.
10
Лиззи Борден (1860–1927) — американка, ставшая известной благодаря нашумевшему делу об убийстве ее отца и мачехи, в котором ее обвиняли. Несмотря на множество доказательств вины Борден, она была оправдана. Споры вокруг этого дела не утихают до сих пор.
— Маленькая королева красоты… [11] Итак, ты думаешь, что Сет так же зачарован делом Табиты, как некоторые люди зачарованы тем делом?
— Думаю, это возможно. И мне сдается, это опасно.
Я села рядом с братом на край кровати и поняла, что смотрю на фотографию, которую он прикрепил к раме зеркала, — эту фотографию он возил с собой повсюду. На снимке были изображены Камерон, Марк, Толливер и я. Мы улыбались, но не искренне. Марк смотрел слегка свысока, отличаясь от остальных круглым лицом и крепким сложением. Камерон стояла слева от меня и глядела в сторону, поэтому получился только ее профиль. Ее светлые волосы были завязаны в хвост. Толливер и я стояли в центре, 0н обхватил меня рукой за плечи. На первый взгляд меня и Толливера можно было принять за брата и сестру: оба темноволосые, бледные и худые. Но тот, кто проводил с нами хоть немного времени, замечал, что лицо у меня длиннее и уже, чем у Толливера, — у брата лицо практически квадратное, а глаза темно-карие. Хотя мои темные глаза часто путают с карими — люди всегда видят то, что ожидают увидеть, — на самом деле я сероглазая. Губы у Толливера тонкие, отличной формы, а мои — полные. В подростковом возрасте у Толливера была угревая сыпь, и поскольку ее не лечили, на щеках остались шрамы. Моя кожа гладкая и чистая. Толливер притягивает к себе женщин, а мне с противоположным
11
В 1996 году таинственное убийство шестилетней королевы красоты Джон-Бенет Рэмси, задушенной в собственном доме в штате Колорадо, потрясло всю Америку.
— Ты просто пугаешь их, — тихо произнес Толливер.
— Я говорила вслух?
— Нет, но я могу проследить за ходом твоих мыслей. Ты единственный экстрасенс в нашей семье.
Он обхватил меня рукой и обнял.
— Мне не нравится, когда меня называют экстрасенсом, — возразила я, хотя на самом деле не сердилась.
— Знаю, но как еще можно тебя назвать?
Мы уже обсуждали это раньше.
— Я та, которая находит трупы, — заявила я с притворным высокомерием. — Я человеческий счетчик Гейгера.
— Тебе нужен костюм супергероя. Ты хорошо бы смотрелась в сером и красном, — заметил Толливер. — Трико и плащ… Может, в придачу красные перчатки и высокие красные сапоги?
Я улыбнулась, представив себе такое.
— После того как закончится шумиха в прессе, мы можем вернуться на недельку в квартиру, — предложил Толливер. — Заняться накопившейся стиркой и отоспаться.
Наша квартира в Сент-Луисе не была роскошной, но жить в ней было все же лучше, чем в мотеле, даже самом крутом. Мы могли прочитать письма — те немногие, что получали, — постирать одежду, немного заняться стряпней.
Непрерывные странствия быстро начинали надоедать. Мы находились в дороге уже пять лет, сперва почти ничего не зарабатывая, залезая в долги. Но последние три года, когда обо мне начали ходить слухи, дела поступали к нам регулярно — пришлось даже отказаться от пары расследований. Мы расплатились с долгами и накопили кругленькую сумму.
Нам хотелось когда-нибудь купить дом, может, в Техасе, чтобы жить недалеко от младших сестер, хотя благодаря моей тете Ионе и ее мужу шансы на то, что мы будем часто навещать сестричек, оставались невелики. Но все равно мы были бы под рукой, если понадобились бы. И возможно, если Мариелла и Грейси смогут время от времени с нами видеться, то составят о нас лучшее мнение.
Когда у нас появится дом, мы купим газонокосилку и я каждую неделю буду постригать газон. У меня будет большой ящик для комнатных растений, один из тех, что похожи на бочку со срезанной верхушкой, и я наполню его цветами. На цветы станут опускаться бабочки, пчелы с жужжанием будут то влетать в цветки, то вылетать из них. А еще мне хотелось иметь один из больших почтовых ящиков «Раббермейд» [12] , их можно купить в «Уол-Марте».
— Харпер?
— Что?
12
«Ньювелл Раббермейд» — американская компания, производящая товары для дома и офиса.
— У тебя снова отсутствующий взгляд. В чем дело?
— Думаю о доме, — призналась я.
— Что ж, может быть, в следующем году, — сказал Толливер.
— Правда?
— Да, у нас уже солидный счет в банке. Если не случится катастрофы…
Я мгновенно сделалась серьезной. Конечно, таким людям, как мы, трудно получить медицинскую страховку, так как у нас нет того, что называется постоянной работой, а удар молнии всегда классифицируется как ущерб здоровью, нанесенный до получения полиса. Это означает, что я не могу требовать возмещения ущерба за недуги, которые люди из страховой компании могли бы классифицировать как результат удара молнии. Нам приходится платить громадные суммы за самый обычный страховой полис, и я злюсь всякий раз, когда думаю об этом. Поэтому я прилагаю все силы, чтобы сохранить здоровье.