Подарок от кота Боба. Как уличный кот помог человеку полюбить Рождество
Шрифт:
Ведь совсем недавно я ничем не отличался от Брайана. Почти десять лет я тоже был в толпе невидимкой, чья жизнь зависит от доброты случайных прохожих. Последнее Рождество, когда мне пришлось работать на улице, случилось всего три года назад. И пока такси ехало по Риджент-стрит, освещенной яркой праздничной рекламой, я мысленно вернулся в то недалекое время.
Выживать на улицах всегда непросто, но в 2010-м начало зимы стало для меня настоящим испытанием. Тем не менее три года спустя я вспоминаю об этом времени с благодарностью, ведь именно тогда жизнь преподнесла мне немало важных уроков, которые невозможно приобрести ни за какие деньги. И хотя теперь меня ждало совсем другое Рождество, я понимал, что в жизни есть вещи, забывать
Три года назад. Лондон, канун Рождества
Глава I. Золотые лапки
Путь домой был долгим и трудным.
Декабрь 2010 года выдался одним из самых холодных за всю историю метеонаблюдений, а накануне Лондон накрыла сильнейшая за последние двадцать лет метель. За несколько часов выпало почти шесть дюймов [2] снега, и на следующий день мостовая превратилась в неровный блестящий каток. Она предательски скользила. Занося ногу для очередного шага, я всякий раз задавался вопросом, смогу ли удержаться в вертикальном положении или разобью лицо о тротуар. Ситуацию осложнял еще и тот факт, что при малейшем движении правое бедро простреливала острая боль.
2
Дюйм – единица измерения расстояния в некоторых европейских неметрических системах; равен 2,54 см.
Она-то и выгнала меня сегодня из дому. Болеть нога начала еще месяц назад, и на прошлой неделе доктор подтвердил мои опасения: тромбоз, который однажды уже уложил меня на больничную койку, вновь обострился. Врач прописал мне болеутоляющие и посоветовал пореже бывать на улице до конца арктических холодов.
– Холод замедляет кровоток, что способствует образованию тромбов, – сказал он. – Поэтому лучше сидите дома, в тепле.
«Если бы я мог! – хмыкнул я про себя. – Приближается Рождество, в Лондоне снега больше, чем в Сибири. Если я не буду работать, то на что куплю еды и как заплачу за отопление?»
Тем не менее дня два я все-таки не высовывался из квартиры – снежная буря бушевала с такой силой, что я предпочел отсидеться в тепле. Но сегодня боль в ноге стала нестерпимой, и я с трудом поковылял за лекарством. Было воскресенье, поэтому я не сразу нашел открытую аптеку.
Скользко было невероятно, и, купив таблетки, я добирался до дома довольно долго. В одном месте мне даже пришлось держаться за стену и передвигаться приставным шагом, чтобы не растянуться на льду. Когда я наконец добрался до подъезда дома, в котором прожил последние четыре года, то вздохнул с облегчением. Я радовался не только тому, что сумел остаться целым и невредимым. За полчаса, проведенные на улице, я промерз до костей, поэтому оказаться в тепле было очень приятно.
Работающий лифт еще больше улучшил мое настроение. В этом году в доме установили современный аппарат с электрическим табло. Новый лифт был куда быстрее и надежнее своего гидравлического предшественника, все время ломавшегося. Я побаивался нового лифта, но перспектива подниматься с больной ногой на шестой этаж нагоняла на меня такой ужас, что я все-таки решил рискнуть. И не прогадал. Лифт, негромко гудя, поднимался вверх, и мое настроение вместе с ним. А уж зрелище, открывшееся мне на пороге квартиры, и вовсе заставило меня широко улыбнуться.
В тот день к нам в гости заглянула моя подруга Бэлль. Она, как и я, пыталась избавиться от наркотической зависимости. Если
Первым делом мне бросились в глаза ленточки. Они были буквально повсюду! Видимо, Бэлль приклеивала бантики к открыткам, и Боб стащил обрезки, когда она отвлеклась. Такое чувство, что кот пытался украсить ленточками всю квартиру: они валялись на ковре, свисали со спинки дивана и даже с телевизора. Рыжий крайне серьезно подошел к выполнению поставленной перед собой задачи!
Но одними ленточками он не ограничился. Помимо них на ковре и на диване красовались золотистые отпечатки кошачьих лап. Цепочка блестящих следов тянулась на кухню – очевидно, «маэстро» бегал попить воды. На журнальном столике я заметил штемпельную подушку, по которой Боб явно старательно потоптался. Да, про «Голдфингера» я слышал, а вот с золотыми лапками столкнулся в первый раз!
Бэлль была так поглощена рождественскими украшениями, что даже не заметила, как рыжий с головой ушел в творчество.
– Я смотрю, Боб времени даром не терял, – сказал я со вздохом, снимая куртку и кивая на разбросанные повсюду ленточки и многочисленные золотые следы.
Бэлль ответила мне недоуменным взглядом:
– Ты о чем?
– Ну, ленточки… Отпечатки лап…
– Ленточки? Отпечатки лап? – Бэлль растерянно огляделась по сторонам. – О…
До нее наконец дошло. На секунду девушка смутилась, но потом весело рассмеялась и все никак не могла успокоиться.
– Вот дуралей! Но ты же знаешь, как он любит всем помогать, – сказала она.
Бэлль обожала Рождество и каждый год с нетерпением ждала этот праздник. Когда мы нарядили елку, она крепко обняла Боба, словно поздравив его с началом обратного отсчета до «большого дня». Для нее хаос, царящий в квартире, был неотъемлемой частью веселья. А мне оставалось только смириться с неизбежным.
Судя по поведению Боба в последнюю неделю, можно было легко понять, что он в восторге от праздничной суматохи. Мы вместе встречали уже третье Рождество, но никогда прежде я не видел, чтобы кот был так взволнован.
Впрочем, наряженные елки ему нравились всегда. На первое Рождество мы довольствовались маленьким деревцем, которое нужно было подключать к компьютеру через USB. Бобу сразу полюбились мигающие огоньки; он мог часами следить за ними как зачарованный. На следующий год мы купили в местном супермаркете елку побольше. Теперь она возвышалась над старым письменным столом, который я много лет назад отыскал в магазине подержанных вещей. Конечно, по сравнению с другими елками, наводнившими улицы Лондона в последние дни, наша смотрелась очень скромно, и тем не менее Боб был в восторге.