Подарок смерти
Шрифт:
Она справилась со своей задачей, потому что сын Агнии произнёс оптимистично:
– Тётя Тереза, передавайте маме привет. Представляю, как она захлопоталась.
– Да-да, – пролепетала Ананьева. У неё язык не повернулся сказать Михаилу Журавлёву правду. «Вот приедет и узнает», – решила она. «А так расстроится, и мало ли что может произойти», – подумала она, успокоив свою совесть принятым решением.
Врачи сказали, что теперь Агнии ничего не грозит и подруга скоро пойдёт на поправку. Телефон у Евстратовой был отключён. Так велели доктора.
– Правда? – обрадовалась Агния.
– Да, дорогая, – подтвердила свою ложь Ананьева и повинилась: – Агния, дорогая, я не сказала Мише, что ты в больнице. Не хотела его расстраивать. Не знаю, правильно ли я поступила.
– Конечно, правильно, – заверила её Евстратова, – я как раз хотела тебя предупредить, чтобы ты пока Мишеньке ничего не говорила, да забыла.
– Я у тебя и сама сообразительная, – пошутила Тереза и ласково погладила исхудавшую всего за пару дней руку подруги.
– А Толечки больше нет, – беззвучно прошептали губы Евстратовой.
Увидев, что на глазах подруги выступили слёзы, Тереза перепугалась.
– Агния, родная, я умоляю тебя, не надо. Тебе нельзя расстраиваться. Подумай о Мише, обо мне, о Лидочке. Агния, Агничка, – повторяла Тереза Лаврентьевна на разные лады имя подруги. – Я позову доктора?
– Нет-нет, – прошептала Агния Артемьевна, – я сейчас успокоюсь, – дай мне, пожалуйста, минеральной воды.
Ананьева бросилась выполнять просьбу подруги. А Евстратова постаралась взять себя в руки. Умом она понимала, что её слёзы не оживят жениха. Но так хотелось выплакаться, повыть в голос по-бабьи, оплакивая свою горькую потерю. Горевать долго она не станет из страха, что сама может остаться разбитой болезнями развалюхой. Кому она в таком случае будет нужна? Конечно, у неё есть сын и внучка. Но, во-первых, они живут в другой стране. А во-вторых, она не хочет портить им жизнь, превращаясь в обузу. Ещё у неё есть верная Тереза. Но подруга и сама немолода, да и не может Агния, не имеет права превращать Терезу в вечную сиделку.
Евстратова выпила принесённую подругой воду, нашла в себе силы улыбнуться и спросила:
– Какая сегодня погода за окном?
– Погода замечательная! – у Терезы отлегло от сердца, когда она увидела, что подруге немного полегчало. – Поправляйся побыстрее, и мы пойдём с тобой гулять в саду. У них тут столько яблонь и ранеток! И уже все зацвели!
– Как я люблю ранетки, – выдохнула Агния.
– Я помню об этом, дорогая. Мы купим с тобою целое ведро спелых ранеток и сварим варенье!
– Варенье лучше из китайских яблочек сварить, – задумчиво проговорила Агния Артемьевна.
– И из китайских яблочек сварим! – подхватила Тереза Лаврентьевна. – А когда ты полностью поправишься, – продолжила она воодушевлённо мечтать, – мы отправимся с тобой в круиз по Волге! Правда ведь отправимся? – спросила она подругу.
– Непременно, – согласилась Агния и проговорила виновато: – А теперь можно я немного посплю? А то что-то силы оставили меня.
– Поспи, дорогая, конечно, поспи. – Тереза Лаврентьевна заботливо поправила одеяло подруги и на цыпочках, крадучись, вышла из палаты.
Она подошла к открытому окну в коридоре и чуть ли не до половины высунулась из него.
– Осторожнее, Тереза Лаврентьевна, – проговорила проходившая мимо медсестра, – не вывалитесь.
– И не подумаю, – весело отозвалась Ананьева, – просто я по свежему воздуху истосковалась.
– Так выйдите в сад, погуляйте.
– Не хочется Агничку одну надолго оставлять.
– Ну, как знаете, – отозвалась медсестра и заторопилась по своим делам.
Глава 6
Не думающий ни о чём плохом Сергей Савельев приехал домой рано утром в понедельник. Тем, как он провёл выходные, молодой мужчина был доволен. Одно плохо, он не выспался и сейчас с удовольствием бы вздремнул часок-другой. Он ругал себя за то, что поддался на уговоры своей пассии и не отправился домой вчера вечером. А теперь придётся идти на работу со слипающимися глазами. Он даже подумывал о том, чтобы позвонить начальнику и, сославшись на недомогание, выпросить день отгула. Но отгулов у него не было, а за просто так Силантич, их начальник, его не отпустит. Он и так зудит, что Серёга у него как камень на шее. Можно подумать, что он меньше других работает.
«Короче, нужно идти на работу», – подумал Савельев с сожалением, и как раз в это время раздался длинный нетерпеливый звонок в дверь.
– И кого это с утра несёт, – пробурчал Сергей и пошёл открывать.
На пороге стояло несколько мужчин.
– И чего за делегация? – сердито спросил Савельев.
Его удивлению не было предела, когда Турусов, представившись, развернул удостоверение, а потом сунул под нос ордер на обыск.
– Какой ордер? Вы чего, очумели? – выкрикнул Савельев.
Но его никто не слушал.
– Понятые, проходите, – пригласил капитан.
– Это ты чего, – возмутился Сергей, – как у себя дома распоряжаешься?! Я на вас жаловаться буду! В эту, как её, в ООН!
– Лучше сразу в НАТО, – усмехнулся лейтенант Уваров.
– Ты чего, самый умный, да? – обиделся Сергей. Но потом махнул рукой и сел. Только и проговорил: – С Силантичем сами будете объясняться.
– Кто такой Силантич? – поинтересовался капитан.
– Кто надо! – произнёс Савельев с угрозой в голосе.
– А конкретнее?
– Начальник мой! Между прочим, злой как собака.
– Ничего, объяснимся мы с вашим Силантичем.
Тем временем один из оперативников произнёс, обращаясь к понятым:
– Обратите внимание, найден нож, завёрнутый в полотенце.
– Так это не мой! – воскликнул Савельев.
– Вы хотите сказать, что вам его подбросили?
– Никто мне ничего не подбрасывал. Я сам взял его у дяди Толи.
– У какого дяди Толи?
– У соседа, что подо мной живёт.