Подцеплен по-крупному
Шрифт:
Как говорится, на ловца и зверь бежит! Случайность это или судьба? Не важно. Марик умел избавляться от слежки. Он всю сознательную жизнь ходил под чьим-то прицелом. Опыт накопился. Избавившись от хвостов, хотел позвонить посреднику, увидеться с главным и рассказать о случившемся. И надо же, в этот момент он встречает сторожа на улице.
— Бог мой, Саша, а я тебя ищу!
— Здравствуйте, Марк Львович. Только я не Саша, я Антон.
— Да-да, извини. Голова плохо соображает. Давай заглянем в закусочную, тяпнем по рюмочке. У меня есть к тебе выгодное предложение.
— Почему бы не выпить, у меня выходной.
Нашли
— На клинику менты наехали. Вроде бы пропал морфий. Шухер подняли. Нужна одна услуга. Лично мне. Плачу сто долларов. Менты тебя искали. Ты не должен им говорить, что я вчера вечером выезжал из служебных ворот на чертовом «уазике» с красным крестом. Понял?
— Ваш выезд записан в журнале, вы же ни о чем меня не предупреждали.
— Думаю, что в журнал они не заглядывали.
— Заглянут. Правда, мы не указываем водителя машины. Только номер и время прибытия и отбытия.
— Слушай, Антоша. Еще сотня сверху, если ты не упомянешь моего имени.
— Деньги тут ни при чем. Я должен сказать правду. Виноваты вы в хищении или нет, это сыщикам разбираться, лгать я не буду.
— Хорошо. Договоримся на тысячу баксов.
— Спасибо. Но я остаюсь при своем мнении.
— Что за глупый разговор. Хорошо. Назови свою цену, хотя дело-то пустяшное.
— Как я слышал, оно вовсе не пустяшное. Похищен морфий, предназначенный для больницы, где лежат люди, которые в нем нуждаются. Причем квартальная поставка. За такие вещи надо сажать. Я за мелочь отсидел, вроде Жана Вальжана, укравшего булку. Ясно же, что кроме тебя, Марк Львович, никто морфий вывезти не мог. Ты же его и привез, но не разгрузил. Об этом тоже есть отметка. Накладные мы проверяем при разгрузке. Не сегодня, так завтра тебя арестуют. Вопрос времени. Суета уляжется, сыщики начнут думать и раскладывать все по полочкам. Тогда мелочи и всплывут.
Профессор покачал головой и повторил:
— Назови свою цену.
Антон достал из кармана диктофон и выключил его.
— Того, что записано, суду хватит. А теперь поговорим как люди, Марик. Морфий я перепрятал, его теперь с собаками не найдешь. Тебя выручил. Сколько тебе обещали за ампулы, мне наплевать. Ты человек богатый, мне нужно шестьдесят тысяч долларов на операцию матери. У тебя такие деньги есть. Мне шестьдесят тысяч, тебе коробки с ампулами, и я буду молчать. В противном случае запись попадет куда надо. Диктофон оказался у меня случайно, друг принес починить. Я починил. Вот несу возвращать. У меня, Марик, на любой вопрос есть ответ, а у тебя ни одного.
— А ты, я смотрю, парень не промах. Вот только не понимаешь, с кем мы дело имеем. Да, я сработал неуклюже и глупо. Но заказчики мне дали двое суток. Я могу им описать ситуацию. Попадусь я или нет, вряд ли кого интересует, а вот тебе деваться некуда. Мамочка к койке привязана, а ее ты не бросишь.
Антон усмехнулся.
— А зачем мне прятаться? Я в доле. Наши личные проблемы заказчиков не интересуют. Им нужен товар. Пусть приходят ко мне, но тогда я все заберу. Ты же ничего не заработал и теперь ходишь под колпаком у прокуратуры. С тобой лучше дел не иметь.
— Ладно. Сегодня вечером, часов в десять, я принесу тебе деньги. Ты вернешь коробки и прикроешь меня. На этом ставим точку.
— Где встречаемся? — спросил Антон.
— Там, где ротозеев поменьше. Ты прав, за мной наверняка следят, мне
— Заметано. Деньги должны быть при тебе.
На этом они расстались.
Айзикович на встречу не явился. Антон с приятелем следили за входом в парк из машины. Сорвалась сделка или нет, было неясно. Обстоятельства могли складываться по-разному.
Заступив на смену в восемь утра, Антон узнал последние новости. Труп Марка Львовича Айзиковича найден вчера в восемь вечера на огороде собственной дачи. Убит ударом по голове. Скорее всего, лопатой, которую там же и бросили. Рядом с трупом вырытая яма. Кто ее копал, неизвестно. Полицейских вызвала соседка, видевшая происходящее из окна второго этажа своего дома, что стоит поблизости. Деталей полицейские не разглашали. Антон мог выдернуть из журнала страницу с записью, но не стал этого делать. Если Марика убили покупатели, во что трудно поверить, он мог успеть назвать имя похитителя товара. Сейчас шесть коробок с ампулами морфия повисли на нем, и что с ними делать, Антон не знал. Выходить на рынок с таким добром невозможно, весь город знает о хищении. Это не коробка спичек, чтобы ее вывезти в кармане на электричке. По сути, его затея провалилась.
На следующий день во всех газетах опубликовали продолжение истории: «Арестован сосед Айзиковича, Терехин. Трижды судим. Его соседка и видела. Участок Айзиковича находится между участками Терехина и свидетельницы. Терехин отпирался, но когда в его подполе нашли мешки со следами земли, он все рассказал. Молчать уже не имело смысла — в мешках лежали деньги. Валюта. Около миллиона долларов. Терехин давно подозревал Айзиковича в грязных делах. К профессору на дачу часто приезжали подозрительные типы. Двоих он даже знал, так как имел связь с криминальным миром. После отъезда гостей Айзикович всегда выходил в огород с лопатой. На этот раз гостей у профессора не было, но он опять отправился на грядки с лопатой. Терехин перелез через забор и стал следить. Уже темнело, от любопытства он чуть не свалился в яму. А там стоял Айзикович с пачками денег в руках. Бес попутал — Терехин схватил лопату и огрел хозяина участка по черепу. Убивать не хотел, скорее с испуга ударил. Кто же знал, что он умрет. Мешки с деньгами отнес к себе, не пропадать же добру. Дело об убийстве можно считать закрытым. Но откуда у врача, даже у профессора, миллион долларов? — спрашивал автор статьи. — Не связано ли это с таинственным исчезновением крупной партии морфия? Следите за нашими публикациями. Следствие продолжается!»
Степан тоже прочитал заметку и решил возвращаться в Москву. Антону дорога лежит туда же, ведь главный целитель его матери живет в Москве. Наркотик ему спать не даст, нужно искать возможность сбыта. Позарез необходимы деньги.
5
Доклад Степана Катя слушала очень внимательно.
— Сидел Антон за брата. Не раз брал вину на себя, учитывая, что их практически невозможно различить. Вероятно, у него появился огромный опыт, тем не менее он остается доверчивым мальчишкой. Афера с морфием была на грани фола. Невероятно, но он вышел победителем. Когда убили Айзиковича, я и на секунду не мог представить, что это сделал он. Антон не преступник. Жизнь так сложилась. Парню патологически не везет. Настоящий преступник — его брат Денис, теперешний ваш муж. Вот он не знает границ. И самое кошмарное — его безнаказанность. Он возомнил себя Богом и решил, что ему все под силу…