Подчинение миллиардеру
Шрифт:
Я едва улыбаюсь ему. Мне хочется дотронуться до его лица, но я сдерживаюсь. Этот мужчина не для меня. Найджел — мой муж. Я отступаю на шаг назад.
— Я никогда тебя не забуду, Николай.
Он пристально смотрит мне в глаза, а потом говорит:
— Нет, я думаю, что забудешь.
— Ну, мне кажется, тебе лучше вернуться на свою встречу.
— Хммм…
Я отступаю на еще один шаг назад, а затем делаю два шага к нему, поднимаюсь на цыпочки и целую его в щеку.
Разворачиваюсь и убегаю, потому что мое сердце грустит.
ГЛАВА
Стар
Вернувшись в свою комнату, начинаю вышагивать туда-сюда. Я понимаю, что стоит позвонить Найджелу. Мне следует сообщить ему хорошие новости, но по какой-то странной причине я не хочу. Я так и не сообщила ему, что отправила свою писанину в литературное агентство, и с моей стороны это похоже на предательство. Или возможно, я боюсь, что он скажет что-то такое, что испортит мою радость. Или я боюсь услышать его реакцию на то, что я в состоянии заработать деньги и стать финансово независимой.
Целую вечность я торчу в своей комнате, не зная, каким образом сообщить ему свои новости. В конце концов, я решаю, что пока ничего не буду говорить. Я скажу ему, как только решу свой вопрос с Николаем. Когда точно буду знать, что могу поехать домой. Так будет лучше. Более правильно. По любому я не хочу сообщать ему по телефону. Мне нужно видеть его лицо, как он отреагирует, когда я скажу ему о своем успехе.
Я звоню Синди, и она начинает визжать от восторга. Потом звоню бабушке. Дедушка берет трубку, и я сообщаю ему новость.
— Я неправильно расслышал, дорогая. Что ты сказала?
Я счастливо улыбаюсь.
— Нет, дедушка, ты правильно все расслышал.
— Триста тысяч фунтов?!
— Нет, триста пятьдесят тысяч фунтов, — нахально поправляю я.
— Брось шутить, маленькая обезьянка, — говорит он со смехом.
— Клянусь, я не шучу, дедушка.
— Боже мой, милочка. Это целая куча денег. — Он убирает трубку от уха и зовет бабушку.
С бабушкой все намного легче, потому что она поздравляет меня, я все подробно рассказываю, и в итоге мы смеемся, как сумасшедшие.
Днем Андрей отвозит меня в очень эксклюзивный бутик в Ноттинг Хилле. Как только я вхожу, ко мне направляется красивая женщина с блестящими темными волосами, одетая в гламурное двухцветное платье. Ей должно быть за тридцать или даже больше, но она не выглядит на свой возраст, скорее выглядит, как какая-то голливудская знаменитость.
— Здравствуйте, вы должно быть... Стар. — У нее хрипловатый голос, и она не англичанка.
— Да. Это я.
— И вам нужно что-то особенное, — говорит она с улыбкой, но ее улыбка не касается ее глаз. Она смотрит на меня почти с жалостью.
— Да, — неуверенно отвечаю я.
— Пойдемте со мной, я покажу вам, у нас есть очень эксклюзивные наряды, единственные экземпляры. Некоторые из них практически сняты с подиумов. — Она проводит меня к задней части магазина. — Я выбрала нечто особенное, думаю вам это подойдет.
Она проводит меня за занавески, где на стойке висят два платья.
—
Я подхожу к платью и прикасаюсь. Но меня что-то беспокоит. Мне не нравится эта женщина, и я не хочу ничего у нее покупать.
— Вам оно очень подойдет. Нико любит, когда его женщины в красном.
Нико.
Я никогда не называла его так. Но я не оглядываюсь на нее, теперь я понимаю, что мне не понравилось. Либо она была, либо до сих пор его любовница. Он отправил меня купить платье к своей любовнице! Какой бесчувственный ублюдок. Почему-то я чувствую боль. Сильную. Не знаю почему, но у меня даже сжимается живот. И вся атмосфера в этом бутике начинает на меня давать, словно нечем дышать. Я поворачиваюсь к ней.
— Простите, но я вдруг почувствовала себя не очень хорошо. Скорее всего я приеду к вам в другой день.
Она хмурится.
— О?
Я направляюсь на выход, стараясь на нее не смотреть. Он прикасался к ней, держал ее в своих руках, прижимал к своему телу, входил в нее. Я ускоряю шаг и открываю дверь, буквально выпрыгивая на улицу. Андрей с интересом смотрит на меня.
— С тобой все в порядке?
— Да. Ты не мог бы отвезти меня домой, пожалуйста? — шепотом прошу я.
Он подходит к машине и открывает мне заднюю пассажирскую дверь. Я проскальзываю внутрь, он закрывает дверь и обходит спереди, садится за руль. Меньше чем через пять минут у меня звонит телефон.
— Что случилось? — спрашивает Николай.
— Ничего. Должно быть, я что-то съела не то.
На другом конце устанавливается тишина.
— Где ты сейчас?
— Мы едем домой.
— Может позвать врача?
— Нет. Со мной все будет хорошо.
— Ты хочешь, чтобы Белла прислала тебе платья?
— Нет, — тут же отвечаю я. — Не беспокой ее. Думаю, я смогу найти, что надеть на сегодняшний вечер.
— Хорошо. Увидимся позднее вечером.
— Да.
Я откидываюсь на сиденье, ощущая себя довольно-таки странно. Что со мной происходит? Почему я так отреагировала на то, что эта женщина была его любовницей? О, боже мой. А вдруг они до сих пор любовники? У меня желудок скручиваться и действительно, начинает урчать живот. Мне становится по-настоящему плохо. Я обхватываю живот руками и начинают делать успокаивающие вдохи, постепенно резь и накатившая тошнота уходят. Поворачиваю голову к окну. Куда подевалась моя радость и чувство триумфа? Я только что осуществила свою самую заветную мечту.
Когда мы добираемся до вокзала Виктория, звонит Роза.
— Как поживает вскоре издаваемый автор? — спрашивает она.
— В порядке, — грустно отвечаю я.
— Что случилось? — тут же требует она ответа.
— Я хотела купить платье, но владелица бутика была одной из любовниц Николая, поэтому я сбежала от нее и теперь мне нечего надеть на сегодняшний вечер, — рыдаю я. Это не причина, чтобы так расстраивается, я все понимаю, и даже произнося эти слова, я напоминаю себе избалованного ребенка, но я не хочу сталкиваться с неприглядной правдой сейчас. Я слишком боюсь заглянуть в пропасть. Я в ужасе от того, что могу там увидеть.