Подхватившие щит

Андреев Александр

Алексий, милостью Божию митрополит всея Руси.

И печать у грамоты привешена, на единой стороне образ пречистыя Богородицы, на второй стране тоежде подписание по гречески изваяно имущая». (53).

Также сохранилось написанное в 1365 году

«Поучение смиренного Алексия, Митрополита всея Руси, игуменном и попам и диаконом и всем правоверным христианом, христоименитом людям, пребывающим в правоверии, всей области Нижегородской и Городецкой.

Благодать вам и мир от Бога свыше. Милостью Божиею и благодатию Святого Духа, данного мне от Бога, хотя и не по достоинству моему, но по великой милости Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа я сподоблен святительства. И потому, дети, я должен вам всегда вспоминать душеполезное и спасительное, дабы вы не сказали в страшный день суда Спасова; мы не слыхали поучения о спасении душ наших от Митрополита Алексия, всея Руси. Для сего, дети, пишу вам и побуждаю вас на благое, игуменом, священником, диаконом и всех правоверных христиан, дабы вы последовали Спасову Евангелию, апостольской проповеди, святых отец установлению. Ибо Христос сказал апостолам: «вы есте соль земли, вы есте свет мира, да видевше человецы добрая дела ваша, да просветится свет ваш пред человеки, и прославят Отца вашего, иже есть на небесех. Так и великий Апостол Павел пишет к своему ученику тимофею: «чадо Тимофее, научи, умоли, запрети благовременне и безвременне.

Таким же образом и вы, дети, игумены, иереи учите своих детей духовных страху Божию», исповеданию грехов и милостыни, по силе, не убойтеся лица сильных и запрещайте им, да не обидят меньших. Пойчайте, чтобы христиане имели между собой мир, любоаь и правду, не устами и не языком, но сердцем чистым и душею правою. Смотрите, дети, какой мятеж у вас восстал в сие время! От чего нам все это приключается? от вашей неисправности пред богом, как пишет великий Григорий Богослов: «от чего бывают удары на города, то есть казни или неприятельские нашествия, голод, мор или пожары? Все это бывает по нашему прегрешению пред Богом. Ныне, дети, сколько возможно по силе вашей, как сами живите в страхе Божием и чистоте, так и детей своих духовных учите страху Божию и чистоте. Имейте, дети, всегда пред очами память смерти и воскресение и суд Спасов и воздаяние каждому по делам его. Поучайте детей своих, дабы они были причастниками телу и крови Христовой, с чистотою телесной и душевной, и со страхом Божиим, по слову Спасителя, как он сказал в своем Евангелии: «ядый мою плоть и пияй мою кровь имать живот вечный, на суд не приидет, но прейдет от смерти в живот». Еще, дети, пишу вам и о том, чтобы все отсекли от себя корень зла, возбуждающий всякое беззаконие, то есть пьянство: оно во-первых погубляет душу, отнимает зрение очей, тело делает бессильным, сокращает жизнь телесную, истребляет в человеке страх Божии, отдаляет его от Бога и доводит его до нищеты духовной и телесной. СМотрите же, дети, сколько зла в пьянстве! Знайте, дети, игумены и священники, вожди слепых, наставники заблуждающих, врачи болящих, что если кто не ведает закона Божия, того наводите на путь закона, наставляйте его на всякую истину, врачуйте болящих душею и будьте подобны соли. Ибо свойство соли таково, что она очертвевшее умягчает, а слабое укрепляет; так и вы, если кто будет упруг к поучению, такового умягчайте словом Божиим законным, как пишет светлый наш учитель Апостол Павел: «Да будет слово ваше солию растворено. Пасите словесные овцы стада Христова со страхом и боязнию, чтобы оне не заблудили по горам и по пустыням, то есть, не блуждали бы без закона Божия, и не сделались бы пищею волков, то есть добычею диавола. Помните слово Спасителя, которое он сказал к верховному своему Апостолу Петру: аще Петр, любиши мя, паси овцы Моя, и это сказал ему не однажды, но трижды. И Петр Апостол, как обещался, так и сделал, и душу свою положил за овцы Христовы. Смотрите ж, дети, сколь велико подлежит вам иметь попечение о словесных овцах стада Христова. Впрочем я пишу сие не одним игуменам и иереям, но и князьям и боярам и мужам и женам, и всем правоверным христианам, чтобы вы, дети, имели почтение, покорность и послушание к отцам вашим духовным, поколику они учат вас душеполезному и спасительному. Наконец, дети, живите в мире и здравии душевном и телесном. Также, дети, поминайте в молитвах своих и наше смирение, дабы Христос Бог нас соблюл от неприязни в сем веке, а в будущем бы сподобил нас Христос стать пред лицом Его и сказать с дерзновением: Господи, се аз и дети мои, я же ми дал еси. И если вы, дети, так исполните то, что я вам писал душеполезное и спасительное, для вашего спасения, то Бог мира да будет с вами и милость святой Богородицы и молитва святых Отец и нашего смирения благословение.

Богу нашему слава вовеки. Аминь» (47).

Глава 2. Дмитрий Боброк-Волынский и Владимир Серпуховской. Михаил Тверской и Ольгерд. Рязань и Золотая Орда. 1366–1377 годы

В 1366 году в Москву пришел служить внук Гедимина и сын Кориата Гедиминовича Дмитрий Михайлович Боброк-Волынский ^{27}. На Волыни постоянно воевали уже несколько десятков лет, воевали и все Кориатовичи, и возможно именно это явилось причиной его приезда ^{28}.

М.К. Любавский писал в «Очерках истории Литовско-русского государства», вышедших в 1915 году в Москве:

«Во второй половине XIV столетия в Галицко-Волынской земле перевелись князья из рода Даниила Романовича, и она стала ареною домогательств соседних государей и происходивших отсюда внутренних политических смут. Первоначально в ней утвердился было Мазовецкий князь Болеслав Тройденович, внук по матери Галицкого князя Юрия Львовича (Даниловича). Болеслав погиб в 1340 году от поднесенной ему отравы. Польский король Казимир сейчас же вступился в его наследие, но на первых порах не имел успеха. Налегке он вторгся в Галицкую землю, овладел Львовом и другими городами, но вскоре потерял все это. Один из сильных галицких бояр Детко и князь Острожский Даниил, призвав татар, вытеснили польские гарнизоны из галицкой земли и заняли ее на литовского князя Любарта Гедиминовича, который, как зять одного из последних волынских князей, утвердился тем временем на Волыни. Литве, впрочем, не удалось удержать за собою Галицкую землю. В 1349 Казимир, воспользовавшись, поражением литовских князей на реке Страве от крестоносцев, снова вторгся в Галицкую землю и на этот раз овладел ей уже окончательно. Он много раз пытался отбить у Литвы и Волынскую землю, и по временам имел в этом частичный успех. Но в конце концов по договору 1366 года он должен был уступить Волынь литовским князьям: Бельз и Холм – Юрию Наримунтовичу, Владимир и Кременец – Александру Кориатовичу, Луцк – Любарту Гедиминовичу, причем Юрий Наримунтович и Александр Кориатович признали себа вассалами Казимира (возможно по новому договору Дмитрию Боброку не хватило волынских земель, а возможно он не захотел кланяться Казимиру. – А.А.). Любарт Гедиминович заключил с Казимиром особый договор, в силу которого он обязался быть нейтральным в столкновениях короля с братьями Любарта, но помогать ему против других недругов. По смерти Казимира в 1370 году Любарт в союзе с братом Кейстутом отнял у Александра Кориатовича (у племянника. – А.А.) Владимир и присоединил его к своим владениям, а по смерти Людовика Венгерского, преемника Казимирова на польском престоле, в 1382 году присоединил и Кременец, занятый перед тем венграми. Таким образом, вся Волынь за исключением Холма и Бельза, утвердилась за Любартом, примкнувшим к великому княжеству Литовскому» (41).

Возможно у Дмитрия Боброка были земли на Подолье – землях, лежащих по верхнему течению Южного Буга и Днестра, по реке Роси – притоку Днепра, а также часть волынских и киевских земель. Земли эти в 60-х годах XIV века отошли к Польше [12] . Ни на Волыни ни на Подолье лишних владений не было. Были они в Московском княжестве, получившем выдающего военного деятеля.

12

«Подолье принадлежало к числу тех южнорусских населенных местностей, которыми непосредственно владели татары. Ольгерд разгромил наместников татарских в битве на Синей Воде (при Днепробугском лимане). После этого с соизволенья Ольгерда на Подолье отправились его племянники, сыновья Кориата Гедиминовича, и заняли Подолье, войдя в приязнь с местными атаманами. Впрочем, Подолье на первых порах не удержалось за Литвою. Кориатовичи сочли более выгодным для себя примкнуть к Польше и стали в зависимое отношение к польскому королю. Это дало возможность Польше овладеть Подольем и распоряжаться им, как леном короны» (41).

В 1367 году было начало строительства белокаменного Кремля – «Тое ж зимы князь великый Дмитрей Иванович, погадав с братом своим с князем Володимером Андреевичем и с всеми бояры старейшими и сдумаша ставити город камен Москву, да еже умыслиша, то и створиша. Тое же зимы повезоша камение к городу».

Историк П.А. Раппопорт писал в своей работе «Древние русские крепости», вышедшей в Москве в 1966 году:

«Крепости XIV века в Северо-Восточной Руси построены были так, чтобы успешно отражать штурм, поддерживаемый камнеметами.

Крепости построены были так, что большая часть их периметра прикрывалась естественными преградами – реками, широкими оврагами, крутыми склонами. С этих сторон противнику не удавалось установить камнеметные машины, и здесь можно было не опасаться штурма. Ту сторону, где такие естественные препятствия отсутствовали, защищали мощными валами, рвами и деревянными стенами. С напольной стороны ставились и башни. Крепости обеспечивали фланкирующий обстрел напольных участков стен, который являлся наиболее действенным средством отражения штурма. Во-вторых сооружение таких укреплений требовало меньших затрат».

Через год, весной 1368 года, полки Владимира Андреевича отбили захваченную литовцами Ржеву. Тогда же начался конфликт Москвы и Твери – после захвата в Москве Михаила Тверского [13] , он ушел в Литву за помощью. В декабре 1368 войска Ольгерда три дня простояли под Кремлем, в котором были Дмитрий и Владимир. Москва не сдалась и Ольгерд ушел домой.

13

МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1333-26.8.1399), тверской князь, четвертый сын князя Александра Михайловича. Родился во время изгнания отца в Псков, воспитывался в Новгороде. В 1368 окончательно утвердился на тверском столе. С помощью Литвы вел непрерывную, но безуспешную борьбу с Москвой. Михаил Александрович – последний князь Твери, оспаривавший у московского князя великое княжение владимирское. В 1370, 1371, 1375 он получал у Орды великокняжеские ярлыки, но не смог утвердиться на великом княжении во Владимире.

В 1369 году рыцари ливонского ордена напали на Изборск, но взять крепость не смогли и были с помощью новогородцев прогнаны. В ту же зиму на помощь псковичам пришел князь Владимир Андреевич, живший в Пскове около полугода.

В декабре 1370 года объединенные войска Ольгерда, Кейстута и Михаила Тверского со смолянами двинулись на Москву. 6 декабря Ольгерд осадил столицу. Владимиру Андреевичу, находившемуся вне Москвы, помогали полки Владимира Дмитриевича Пронского и Олега Рязанского, прикрывшие Москву со стороны Перемышля. Узнав о том, что его могут окружить, Ольгерд предложил «вечный мир». Москвичи согласились на перемирие, а великий князь разрешил Владимиру жениться на Елене Ольгердовне. «Зимою 1370 года в Филиппов пост явился Ольгерд с литовскою ратью, тверскою и смоленскою к Волоку, но города не взял. Простояв три дня под Волоком, он отправился на Москву и в Николин день (в декабре) явился под городом, пожег посады, но города не взял. Узнав, что в Переславле стоит с войском князь Владимир Андреевич, и что идет к нему на помощь князь Василий Дмитреевич Пронский, Ольгерд вступил в переговоры и заключил перемирие. То же самое сделал и Михаил Александрович, который отправился затем снова в Орду» (41).

В 1371 году Михаил Тверской купил в Орде ярлык на великое владимирское княжение. «Весною 1371 года он вышел из Орды с ярлыком на великое княжение и с ханским послом Сарыхожею, который должен был посадить его на великое княжение. Сарыхожа отправил послов к Дмитрию, зовя его во Владимир к ярлыку, но Димитрий заявил: «к ярлыку не еду, в землю на княжение владимирское не пущу, а тебе послу путь чист» (41). Князья Дмитрий и Владимир с полками встали у Переяславля и не пустили Михаила Тверского в владимирские земли. Осенью Дмитрий вернул ханский ярлык.

В декабре 1371 года московские войска во главе с Дмитрием Михайловичем Боброк-Волынским разгромили у Скорнищева дружины Олега Рязанского, который едва спасся. «В 1370 году рязанский и пронский полки ходили на помощь московским войскам против Ольгерда, вторгнувшегося тогда в пределы московского княжества. Очевидно, Рязань соединила с Москвою общая опасность со стороны великого князя Литовского, постепенно забиравшего волости по верхней Оке и подчинившего себе тамошних князей Черниговского рода. Но в конце 1371 года великий князь Дмитрий Иванович уже отправил большую рать под начальством Дмитрия Михайловича Волынского против Олега Рязанского. Судя по бранчливому заявлению летописца по адресу рязанцев, которых он называет «полоумными людищами, аки чудовищами», зачинщиками столкновения были рязанцы, желавшие, по-видимому, воспользоваться борьбой Москвы с Тверью для возвращения рязанских земель (Коломна и пр. – А.А.). В битве под Скорнищевом рязанские полки потерпели полное поражение. Олег едва спасся бегством «в мале дружине». На великое княжение в Рязани сел Владимир Дмитриевич Пронский, зять Олега. Но Олег скоро согнал его, взял в плен и привел в свою волю; вместе с тем он помирился и с великим князем Дмитрием Ивановичем и снова стал на его стороне. В договоре Дмитрия Ивановича с Ольгердом 1371 года великий князь Олег и князь Владимир Пронский обозначены состоящими в любви и докончаньи [14] с Дмитрием Ивановичем Донским» (41).

14

«А князю великому Олгерду, и князю Кестутью, и князю великому Святославу, кто будет с князем с великим с Дмитрием Ивановичем и с его братом, со князем с Володимером Андреевичем, в любви и в докончаньи, князь великии Олег, князь великии Роман, князь великии Володимер Пронский, и иные князи, кто будет в нашем имени, тех князии князю великому Олгерду, и брату его, князю Кестутью, и князю великому Святославу, и их детем тех князии не воевати, очины их, ни их людии».