Подкидыш для бизнес-леди
Шрифт:
У Соболева глаза засветились радостью и благодарностью. Видимо, он и сам сомневался в своих способностях.
– Спасибо тебе, Милана. Было бы неплохо. А то страшно оставлять Тёмушку с чужим человеком.
– Не переживай, Элина очень строго спрашивает с мамочек. Она ведь знает, какой уход нужен за малышами. Так что плохого тебе не посоветует. Поэтому ты не спеши. Перезвони в агентство и перенеси дату на удобное для Элины время. А я прямо сейчас позвоню ей, постараюсь договориться и перезвоню тебе. Телефон прежний?
Соболев кивнул, а
– Все, пока. Извини, что побеспокоили и в прошлый раз, и сегодня.
– Все нормально. Не переживай. Главное сейчас – отыскать Юлю. А няню взять необходимо в любом случае. Поезжайте уже, а то он у тебя разревется, не доезжая до дома.
Глава 12
Немного о Соболеве
Станислав, ссутулившись под грузом тяжелых мыслей, медленно удалялся от дома Миланы. Он ругал себя за глупое решение поговорить с ней. Приехал объяснить происшествие, а получилось, что просто слюни распустил. С чего-то вдруг стал жаловаться. И кому? Милане!
– Удивительно еще, что она вообще со мной стала разговаривать. Да, Темка? Вот она и пожалела нас. Про няню правильно сказала. Надо было сразу брать помощницу Юле. И ведь я предлагал. Только она в самом начале наотрез отказалась, выдвинув вполне разумное объяснение – никто лучше нее, то есть родной матери, не станет ухаживать за тобой.
– Но что уж теперь кулаками махать? Виноват я. Кругом виноват. Не сдержался, ляпнул про терпение Миланы. Да, она везде поспевала и никогда не жаловалась. Но ведь и Юля поначалу была доброй и заботливой мамой. Ведь так?
Соболев разговаривал с сыном, то ли жалуясь, то ли пытаясь разобраться в происходящем.
– Накосячил я, брат. Теперь вот вдвоем мы с тобой остались. И где твою мамку искать? Хоть бы записку какую оставила. Так нет же, бросила тебя! Но почему оставила у Миланы – вообще непонятно. При чем здесь Милана? Мы оба виноваты перед ней.
В ответ на последние слова Артемка подал свой голос. Видать, совсем проголодался или надоело лежать в своей люльке. Вообще-то пацаненок любил путешествовать в автомобиле. Только обычно рядом была мама.
– Потерпи, малыш, скоро приедем. Про виноватых это не к тебе. Это я о себе и Юле. Занесло нас тогда. Я во всем виноват. Из-за минутной слабости предал Милану. И, как оказалось, Юля тоже не особенно счастлива была со мной. А Милана, она гордая! Даже удерживать меня не стала. Отпустила… Эх!
Стас остановил джип у своего дома. Бережно взял на руки сынишку. И, прикрывая его от весеннего ветерка, быстро прошагал к подъезду. В лифте он прислонился к стене, поправил съехавшую набок шапочку и грустно улыбнулся Артемке.
Его одолевали безрадостные мысли. Как искать Юльку, где
Сейчас Соболев со всей остротой понимал, насколько сложно было жене. Ведь ребенок сузил круг ее интересов до предела. Вот у нее крыша-то и поехала.
Юля была девушкой незаурядной, жизнерадостной, энергичной. А тут мало что токсикоз замучил во время беременности, так еще и после родов пришлось ограничивать себя в общении с друзьями, подругами.
– К подружкам – Светлане и Ларисе – обязательно надо съездить. Последнее время она с ними посещала клубные вечеринки. Зря я так спокойно относился к ее развлечениям. Но ведь хотелось как лучше. Шел ей навстречу. Но что сделано, то сделано. Лишь бы не случилось с ней чего.
В размышлениях Соболева сквозило не только беспокойство о пропавшей жене. Подмешивалось смутное подозрение, что исчезла она не просто так. Верить во что-то страшное, необратимое не хотелось.
Станислав, уложив сынишку спать, сидел перед телевизором, но не следил за тем, что происходило на экране. Где-то в глубине его тяжелых мыслей прочно поселился червь сомнений в безгрешности жены.
Он вспоминал, что Юля странно вела себя, особенно последние две-три недели. С Артемкой была то очень ласкова, то сердилась на него, а порой вообще была груба с ним. Приходилось пресекать ее откровенное недовольство по поводу капризов сына.
– Юля, что же ты сердишься на него. Зубки прорезаются, вот малыш и капризничает. Все дети в этом возрасте ведут себя именно так, - Стас брал сынишку на руки, уходил в другую комнату, успокаивал его. И давал время успокоиться жене.
Вспышка гнева у нее проходила быстро. И Юля уже с виноватой улыбкой подходила и забирала малыша у Стаса.
С ним самим она тоже была то необычно внимательна, то вдруг обрушивалась обвинениями в том, что он испортил ей жизнь, что ей все надоело.
Соболев предлагал обратиться к психотерапевту, уверял жену, что ее состояние очень похоже на послеродовую депрессию.
– О какой депрессии ты говоришь?! Темке скоро семь месяцев. Если бы что-то и было, то сразу после родов.
– Просто у тебя накопилась усталость. Давай возьмем няню. Будешь больше отдыхать, и мы с Темушкой не будем раздражать тебя.
– Еще чего! Не нужна нам никакая няня, сама справлюсь. И хватит давить на меня.
Так заканчивался почти каждый разговор. Чтобы хоть как-то сгладить ситуацию, Станислав старался больше времени проводить дома, гулял с ребенком, помогал жене по дому. И отпускал с подружками в кафе, в клуб, надеясь, что это вернет ей былой жизнерадостный характер.
Возвращаясь со встреч с подружками, Юля была излишне весела и внимательна к мужу. Но что-то было в этом не совсем естественное. Словно она чувствовала за собой какую-то вину и пыталась загладить ее.