Подлинная история СССР
Шрифт:
В результате огромных усилий народа и советского правительства к июню 1941 года Красная Армия обладала необходимыми для отражения гитлеровской агрессии силами и средствами: по общей численности и оснащённости боевыми средствами войск она не уступала вермахту, а по ряду видов боевой техники (танки, самолеты) даже его превосходила.
Что касается морально-политического состояния войск, то антикоммунисты всячески пытаются доказать, что оно было низким. В книге «Заметки о войне» Г. Попов даже говорит «о крахе социализма в первые десять дней Великой Отечественной войны». По его представлениям, в первые десять дней войны с немцами никто не воевал: «Народ — и соответственно армия — не хотел умирать за советский строй, за сталинский социализм, за диктатуру пролетариата. А вот потом, когда народ понял, что немцы хуже большевиков, начало расти сопротивление врагу,
24
Михаил Жванецкий срок непротивления немцам увеличил аж до 1943 г: «У нас сражаться за Родину стали в 1943 году, когда воевали с немцем. До этого не защищали. Потому что было государство, был Сталин. Только когда Сталин отодвинулся, а придвинулась угроза Родине, все начали её любить». Ну да, в конце 1941 года никто Москву не защищал, немцы по своей инициативе освободились от ненужной боевой техники и отошли от Москвы на 250–300 км. И Сталинград осенью 1942 года никто, конечно, не отстаивал, а 300-тысячная 6-я немецкая армия фельдмаршала Паулюса, видимо, сама себя разгромила и сдалась в плен.
Во-первых, народ и армия сражались с фашистами с первого дня войны. Свидетельствует начальник штаба наступавшей на Минск 4-й немецкой армии генерал Блюментрит: «Первые сражения в июне 1941 г. показали нам, что такое Красная Армия. Наши потери достигли 50 процентов. Пограничники защищали старую крепость в Брест-Литовске свыше недели, сражаясь до последнего человека, несмотря на обстрел наших самых тяжелых орудий и бомбежку с воздуха… Поведение русских войск даже в этой первой битве являло собой поразительный контраст с поведением поляков и западных союзников, когда те терпели поражение. Даже будучи окруженными, русские держались за свои позиции и сражались».
Свидетельствует начальник генерального штаба немецкой армии генерал-полковник Ф. Гальдер — 29 июня 1941 г. он записывает в дневнике: «Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека… Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. Теперь наши войска должны сражаться в соответствии с учебниками ближнего боя. В Польше и на Западе они могли пренебречь правилами, но здесь снова пришлось вспомнить о них».
Свидетельствует офицер 18-й танковой дивизии вермахта, записавший в дневнике: «Несмотря на огромные пройденные расстояния, не было чувства, которое у нас было во Франции, не было чувства, что мы входим в побежденную страну. Напротив — здесь было сопротивление, всегда сопротивление, каким бы безнадежным оно ни было…».
Даже откровенный апологет гитлеровской армии Пауль Карель (псевдоним оберштумбанфюрера СС Пауля Карла Шмидта) в книге «Восточный фронт», описывая первые дни войны, отдает должное стойкости советских солдат: «Немецкие солдаты начинали сознавать, что с таким противником нельзя не считаться… 126-я пехотная дивизия из земли Рейн-Вестфалия, сражаясь бок о бок с солдатами из Шлезвиг-Гольштейна, также на собственном горьком опыте познали силу и стойкость советских войск… То, что эта танковая война в Прибалтике не станет веселой прогулкой, легким блицкригом, встречей профессионалов с дворовой командой, немцы на горьком примере познали уже в первые сорок восемь часов после начала кампании…».
И ещё один факт: за первую неделю войны только в Москве 170 тыс. человек подали заявления о добровольном уходе на фронт.
Во-вторых, народ и армия, к большому сожалению Гавриила Попова, сражались не просто за Родину — Россию, а за социалистическую Родину — СССР. Это вынужден был признать уже в июле 1941 г. адмирал Канарис: «Не все идет по намеченному плану. Увеличиваются признаки того, что эта война не только не вызовет ожидавшийся в России внутренний коллапс, но, напротив, приведет к укреплению большевизма». Это зафиксировало и верховное командование вооруженных сил Германии (ОКВ) в приложении к директиве от 8 сентября 1941 г.: «Впервые в этой войне немецкому солдату противостоит противник, подготовленный не только как солдат, но и как политический противник, который видит в коммунизме свой идеал, а в национал-социализме — своего злейшего врага». И, наконец, это подтверждает статистика: в годы войны только в армии и на флоте в коммунистическую партию вступили 3820 тыс. чел.
На самом деле морально-политическое состояние армии и народа было высоким. В книге «Эпоха диктатур. 1918–1947 гг.» П. Тибо так пишет о моральной атмосфере в СССР: «Единство нации укреплялось перед войной всеми возможными (и невозможными) средствами и было сильно, как никогда, в то время как весь мир, введенный в заблуждение чистками и репрессиями 1936–1938 гг., полагал, что СССР стоит на пороге краха. Только 22 июня 1941 г., когда Гитлер напал на Россию, миру открылась подлинная мощь этой страны».
А вот с необходимым сосредоточением сил и средств, умелым их применением на направлениях главных ударов агрессора, с обученностью личного состава и боевой слаженностью подразделений и частей армии дело обстояло плохо. Несмотря на большие усилия Советского правительства по укреплению в марте — июне 1941 г. приграничных округов, командование этих округов не смогло организовать в своей сфере ответственности эффективную разведку. В результате войсковая разведка не смогла выявить реальный боевой порядок гитлеровских войск, и на направлениях главных ударов немцы имели многократное преимущество (см. табл. 3.1.). При таком превосходстве вермахта степень приведения в боеготовое состояние советских войск, принявших на себя первый удар вермахта, не имела значения.
| Характеристика сил сторон | Дивизии | Личн. состав | Самолёты | Танки | Орудия и миномёты | |
|---|---|---|---|---|---|---|
| Вооружённые силы | 1,5:1 | 1:1,3 | 3,6:1 | 4,1:1 | 1,3:1 | |
| Противостоящие группировки войск (на 22.06.1941 г.) | 1,1:1 | 1:1,3 | 2,2:1 | 3,8:1 | 1,4:1 | |
| Стратегические направления наступления немецких войск | Северное | 1:1,2 | 1:2,1 | 2,2:1 | 2,2:1 | 1:1,1 |
| Западное | 1:1 | 1:1,8 | 1,2:1 | 1,9:1 | 1:1 | |
| Южное | 1,5:1 | 1: 1 | 1,7:1 | 7:1 | 2,6: 1 | |
| Направления главного удара немецких войск | на Северном стратегическом направлении | 1:2 | 1:4,4 | — | 1,2:1 | 1:2,9 |
| на Западном стратегическом направлении | первое | 1:4 | 1:7,6 | — | 1:10,4 | 1:4,7 |
| второе | 1:2,9 | 1:6,5 | — | 1:1,9 | 1:6,5 | |
| на Южном стратегическом направлении | 1:1,9 | 1:3,6 | — | 1,4:1 | 1:1,8 |
В целом дело не в репрессиях и несвоевременном приведении войск в полную боевую готовность: Красная Армия значительно уступала вермахту в готовности к войне, и это было обусловлено объективными причинами. СССР в подготовке к войне отставал от Германии примерно на четыре года: Гитлер объявил всеобщую воинскую повинность с 1 марта 1935 г., а экономика СССР дала возможность это сделать лишь с 1 сентября 1939 г. В 1939 г. вермахт насчитывал 4,7 млн. чел., а Красная Армия — в 2,5 раза меньше (1,9 млн. чел.). В течение 1939–1941 гг. численность Красной Армии возросла в 3 раза (с 1,9 млн. чел. на 24.02.1939 до 5,8 млн. чел. на 22.06.1941).
За этот срок просто физически невозможно было подготовить ее к ведению современной маневренной войны с опытнейшим противником — вермахтом. Сталин реалистически, трезво оценивал возможности Красной Армии. На совещании начальствующего состава 17 апреля 1940 года, посвященном обобщению опыта боевых действий против Финляндии, он отмечал: «Культурного, квалифицированного и образованного командного состава нет у нас или есть единицы… Требуются хорошо сколоченные и искусно работающие штабы. Их пока нет у нас… Затем для современной войны требуются хорошо обученные, дисциплинированные бойцы, инициативные. У нашего бойца не хватает инициативы. Он индивидуально мало развит. Он плохо обучен…».