Подножка Купидону
Шрифт:
– Шумел камыш, деревья гнулись, и ночка темная была, – затянул Матвей.
– Ночь действительно темная. – Марианна встала и взяла ключи от автомобиля. Миловидов, уходя от нее, забрал практически все, за исключением квартиры, мебели и автомобиля. Чтобы не мучить читателя дальнейшим всплыванием того, что оставил Арсений бывшей жене, перечислим следующее: квартиру, мебель, автомобиль, дачу, небольшую яхту в Кольском заливе (он был оригиналом), банковскую ячейку с драгоценностями и свою маму, то бишь бывшую свекровь, которая любила Марианну. То есть фактически он не оставил бывшей жене ничего.
– Едем, – твердо сказал Матвей и
– Я только губы подкрашу! – крикнула им вслед Светлана.
– Там темно и страшно, маньяк Зюкин не дремлет, и ему наплевать, подкрашены у тебя губы или нет! – с удовольствием крикнул ей Матвей.
– Страшно-то как, – прошептала Светлана, – если бы я уже не позвала девочек в ресторан…
Маша Могилева держала Аркадия под руку и считала себя самой счастливой девушкой на свете. Они только что побывали на концерте заезжей суперзвезды, постояли в проходе (на более дорогие билеты у Аркадия не хватило денег) и попрыгали в такт ее лихорадочно веселых песенок. После чего отправились в буфет, где Аркадий купил Маше воздушное пирожное, а себе стакан водки. Он сказал, что ему следует расслабиться полностью для того, чтобы войти в колею, из которой его выбила Маша своим нежеланием регистрировать их далеко идущие отношения. Девушка закрыла глаза и с ужасом представила, как отец принюхивается к Аркаше, а мама бежит за валидолом. Но вместо того чтобы выразить протест стакану водки, Маша молча съела пирожное.
После опорожненного стакана настроение у Аркадия заметно улучшилось, и он захотел прогуляться по свежему воздуху. Идти несколько километров до дома пешком?! Маша растерялась, обычно в таких случаях она брала такси, но сегодня девушка чувствовала себя немного виноватой перед Кешей, то есть Аркадием, и согласилась прогуляться.
Ночной город оказался не таким страшным, как поначалу ей представлялось: неоновые рекламы и вывески магазинов горели на каждом доме, фонари, как ни странно, все целехонькие, освещали им путь. А на пути им попадались только собачники и влюбленные парочки, игнорирующие всех остальных. Маша была рада, что прохожим нет до них никакого дела. Она держала под руку Аркадия, он немного пошатывался, и радостно рассказывала ему, как сдавала последний зачет.
У остановки общественного транспорта, на которой они сегодня с Аркадием встретились, от столба отделилась большая толстая фигура и медленно поплелась за парой в подворотню. Там, в темном углу, сразу же раздался дикий женский вой, звук удара и слова благодарности.
– Деньги или кошелек? – вяло поинтересовалась подкатившая со стороны женского воя фигура и показала Аркадию свой здоровенный кулак.
– Может быть, жизнь или кошелек? – пролепетал Аркадий, отцепляя от себя руку Маши. Та подумала, что он собирается драться с грабителем, и отступила в сторону.
– Да? – мрачно переспросил грабитель, достал из кармана бумажку, поднес текст к тусклому лучу фонаря. – Действительно. – И гаркнул басом, на который были способны легкие его объемного тела: – Кошелек или жизнь?!
– У нее! – взвизгнул Аркадий, устремляясь обратно к остановке общественного транспорта. – У нее кошелек! Она меньше пяти тысяч с собой не носит!
Маша обомлела, откуда Аркадий мог знать, сколько мама кладет ей в кошелек?! И почему он убегает, бросая ее на этого огромного головореза?!
Грабитель тем временем усмехнулся, показал на всякий случай убегающему на заплетающихся ногах Аркадию свой могучий кулак и повернулся к Маше.
– Ну? – поинтересовался он. – Что дальше-то делать?
Ничего лучшего Маша не нашла, как закричать. Она открыла рот и старательно прокричала «Караул!». Что кричать дальше, она не знала, из передач центрального телевидения Маша вспомнила, что следует кричать «Пожар!» или что-то в этом роде, только тогда ее соседи и родители, возможно, заинтересуются происходящим на улице. Пока она стояла и думала, а грабитель терпеливо дожидался, откуда-то из темноты на них с грабителем выскочил высокий парень.
– Тише, Маша, я Дубровский! – сказал он и врезал грабителю между ног. Тот взвыл и осел на колени.
– Бежим! – закричал парень и схватил Машу за руку, увлекая ее в противоположную сторону от родного подъезда.
Разумнее было бы бежать в подъезд и прятаться в родительской квартире, но Маша, заинтригованная Дубровским, побежала следом. Через пару кварталов они остановились у ночного клуба и, не раздумывая, нырнули внутрь.
Запыхавшаяся Маша была очаровательна. Матвей ею залюбовался, и остатки совести, что он погубил чью-то любовь, исчезли, как утренний туман. Как-никак, а ее возлюбленный оказался подонком, сбежал, бросив девчонку перед бандитом. Все-таки они действительно, как говорит Марианна, делают добрые дела.
А Маша с изумлением разглядывала своего спасителя, обнаруживая в нем того самого красавца, с которым столкнулась сегодня на пешеходной дорожке. Неужели ей так повезло и ее спас гламурный мачо? Так вот какие они бывают на самом деле! Отважные, бесстрашные, мужественные, совсем не такие, какими их изображают в глянцевых журналах. Она с благодарностью поглядела ему в карие бездонные глаза и попыталась пролепетать слова радости от избавления от маньяка. Да, от маньяка! Дубровский спас ее от серийного маньяка! Ах, какая у него замечательная фамилия…
– Пройдем за столик, – улыбнулся брюнет и повел девушку в зал.
Они устроились за уютным столиком и благодаря тому, что посетителей было не так уж и много, смогли познакомиться и поговорить.
В отличие от Аркадия Дубровский не снимал напряжение водкой, чем чрезвычайно обрадовал Машу. Дубровский вообще был спокоен и весел, старался развеселить собеседницу, рассказывая о том, скольких убийц и маньяков ему удалось уже обезвредить. Маша подсчитала, что спасенные им девушки исчисляются сотнями, и немного расстроилась. Она оказалась одной из них! Сейчас они посидят немного, потом он проводит ее домой и забудет о ней навсегда. Надежды на то, что грабитель все еще дожидается их в подворотне, не было никакой. Слишком больно ему сделал Дубровский. А жаль, лучше бы все повторилось заново, и они вернулись в этот ночной клуб и просидели здесь до утра.
Маша верила в любовь с первого взгляда, она всегда влюблялась только так. Аркадий не был исключением, Маша его увидела и сразу влюбилась. Или не влюбилась? Просто увлеклась. Ведь сейчас она нисколько не жалеет, что он сбежал. С первого взгляда она влюбилась и в Дубровского. Нет! Она влюбилась в него со второго взгляда, ведь тогда, на тротуаре, она лишь заметила, насколько он красив.
Это должно было что-то значить. И это что-то Маша собиралась обязательно выяснить.
– Встретимся завтра? – спросила она Матвея. – Мне кажется, придется разговаривать с Аркадием. Так хочется, чтобы при этом разговоре присутствовали вы.