Подобие дома
Шрифт:
Оставь меня,
Память о том,
Как смыты песочные замки:
Волну оттолкнули веслом –
Осталось подобие ямки.
…И больше не ищем любовь:
По силам ль ей мериться с бытом?
Укусы расчёсывать в кровь –
Как плакать о чём-то забытом.
Не в силах ход дней повернуть.
…Добраться бы мне до постели!..
Всё чаще желанье:
Уснуть,
А дни… чтобы
* * *
Как хорошо!..
Умолкла суета.
И про дела на пару дней забыто.
Под прошлым подведённая черта
Мне говорит: «Душа любви открыта».
Но чувствую: я всё же сирота –
Так одинока в неземных желаньях.
В чужих глазах пугает пустота.
День завтрашний – в бесцветных очертаньях.
У будущего даже вкуса нет.
Как шпалы, дни уходят вниз, под гору…
…И всё ж мне хорошо:
На белый свет
Гляжу спокойно даже в эту пору.
Как хорошо!..
Лишь жаль, что лист не бел.
Корявы буквы
И неровны строчки.
И в отведённый я впишу предел
Лишь прозы – сплошь искромсанной – кусочки.
* * *
Я больше не зову тебя
Грустить со мной в рассветах лета.
Своё спокойствие любя,
Я говорю, что песня спета.
А ты – в привычной суете,
В мечте о счастье за морями.
Тебе здесь встретились не ТЕ,
Но все-все скованы цепями:
Их трудно даже распилить,
Порвать – и вовсе невозможно.
…И Бога нечего гневить
Признаньем, что живём безбожно,
Что не хватает слабых сил,
Чтоб наносить на будни глянец.
…Но шмель всё длил свой плавный танец
И над цветком своим кружил
Среди безмозглых мотыльков,
Чтоб защитить не самый яркий
Из экзотических цветов,
Что дико цвёл весь день нежаркий.
* * *
Соседские выросли дети.
И дятел стучит и стучит…
Сосна тонет в розовом свете,
А милый не пишет, молчит.
Не думать о дне проходящем
И больше любви не искать!
…Живут же одним настоящим:
Былое нельзя наверстать.
Так слушай же птичьи рулады,
Пей запах клубники лесной!
Во влажные руки прохлады
Отдайся под стройной сосной.
Так нет же: терзается зренье
В холодной, чернильной ночи;
Гурьбой набегают сомненья
И мучают, как палачи.
Ах, поздно искать, что пропало!–
Оно заросло лебедой.
А надо так, в сущности, мало:
Забыть о себе молодой…
* * *
Снова лето
И блажь перемен.
Мне не надо спешить на работу,
И следить за поднятием цен,
И глушить всей ладонью зевоту.
Здесь не жить мне уже по часам:
Проморгать не бояться минуты,
А по птичьим сверять голосам
Состояние внутренней смуты.
Можно здесь изучать облака
Или нежный узор паутины,
Можно плакать без всякой причины,
Над собой посмеяться слегка.
Можно локти свои же кусать
Или даже любить без оглядки.
…И запойно о счастье писать,
Не боясь, что заглянут в тетрадки.
* * *
Опять нахлынула хандра,
Хоть впереди дыханье лета
И я должна бы быть бодра,
А не искать «рукав жилета».
Не жду хороших перемен,
Хотя идут делишки в гору.
Не встала полностью с колен,
Хотя во мне нашли опору.
Живу в мышиной суете,
Любовь обходит стороною.
И всё встречаются не те,
С кем путь один –
В судьбу длиною.
* * *
Последние летние дни.
К дверям приближается осень.
Я прячусь в глубокой тени
Под кронами мачтовых сосен.
Я прячусь, тебя не зову,
Я нервы теперь успокою.
На солнце смотрю сквозь листву:
Верней, сквозь зелёную хвою.
Босой по иголкам прошла,
Как будто по мягкому мху.
И в дятле я друга нашла:
Из старого, в струпьях, дупла
Он сыпет и сыпет труху…
А юность моя – далеко.
Не помню: была, не была?
В тени мне сегодня легко,
Хотя я тебе не мила.
* * *
Тебя к себе навек – не позову.
Не ёкнет сердце при случайной встрече.
Не молода – и нынче на плаву.
И солнце высоко: ещё не вечер.
Перегорело.
И смешно чуть-чуть,
Что столько лет пыталась искру высечь.
Не кремень был – опока: в том и суть.
…А день один лишь сказочный из тысяч.
Сюрпризы перестала сочинять:
Летать на крыльях,
Ударяясь в стёкла,
Лодчонку, заигравшись, накренять,
Чтоб в море жизни до костей промокла.
* * *
Хотя и дождь,
Тепло мне без любви.
Свободна, как размеренность июля.