Подонок, ты будешь думать, что меня больше нет...
Шрифт:
— Отвечай, Ромола, — сказал он, после нескольких секунд молчания.
— Отпусти, — прошипела и. в надежде увеличить расстояние между нами. уперлась ладонями в торс парня.
— Как ты осталась жива? И почему притворяешься Фелисой? — спросил Батиста. От меня он все же отстранился и отпустил волосы.
На Батисту я посмотрела из-под лба. Нервно и настороженно. Словно маленькая собачонка на огромного ротвейлера. Мне было очень больно, а боль провоцировала во мне вспышки лихорадочной взбудораженности.
— О чем ты? — хриплый
— Можешь больше не притворяться, — сухо сказал парень. — Я все равно узнаю правду.
Батиста не являлся голословным и я понимала, что если он захочет, узнает все. Вот и пришел конец моему прикрытию. Сейчас уже не было смысла притворяться и продолжать эту нелепую игру.
Может, это и к лучшему. Мне было слишком больно и паршиво, чтобы продолжать держать на лице маску своей сестры.
За последнее время я привыкла вести себя, как Фелиса, но в этот момент, несмотря на паршивость состояния, расправила плечи и выпрямилась. Даже говорить стала более уверенно и громко. Наконец-то я стала самой собой.
— Как ты понял? — поинтересовалась, после чего задала второй интересующий меня вопрос: — Медичи тоже уже известно?
— Если бы Винченсо знал, он уже был бы здесь, — так же ровно, без какой-либо интонации ответил парень, хотя мне казалось, что сказаны эти слова были невзначай, ведь больше внимания парень уделял изменению в моем поведении.
Да, сейчас я была такой, какой он привык меня видеть. Такой, которую знал уже четыре года.
— Они так был только что тут, — я фыркнула, вытирая губы тыльной стороной ладони. Правда, этим я только сильнее размазала кровь по лицу. Несколько секунд я думала, а потом спросила: — Это правда, что я что-то значила для Медичи? — у меня язык не повернулся сказать слово «любил». Как по мне, Винченсо и любовь — вещи не совместимые и то, что он делал со мной, до сих пор мне мало напоминало проявление симпатии. — Что вообще происходит, Батиста?
— Ответь на мои вопросы, — тоном, не терпящим возражения, сказал парень.
Я прищурила взгляд, пытаясь бороться с тем, что у меня от боли начал дергаться глаз. Несколько секунд сомневалась, а потом все же ответила:
— Летом при взрыве сгорела Фелиса. Я же оказалась в коме. Первую помощь мне оказали, но, в дальнейшем, лечили по страховке сестры. У моей срок годности истек.
Я не стала вдаваться в подробности. Прекрасно понимала, что этих слов Батисте будет достаточно, чтобы понять всю махинацию со страховкой, из-за которой теперь для общества я была не Ромолой, а Фелисой. Единственное, я не стала уточнять, что еще была махинация со стоматологом, ведь только по зубам нас с сестрой могли различить. Все это сейчас ненужные нюансы.
— Почему ты сразу не пришла к Винченсо? Он бы помог. Стольких проблем можно было бы избежать, — Батиста выглядел мрачно. Как и ожидалось, его совсем не впечатлило то, что я переступила закон. Для этого парня, точно так же, как и для Медичи, или другого члена семьи Коза Ностра, закона просто не существовало.
— Шутишь? Прийти к Медичи после того, как он пытался меня изнасиловать? — я сжала губы в тонкую линию.
Батиста на мое возмущение ничего не ответил. Некоторое время он молча сверлил меня тяжелым взглядом и по его лицу, лишенному эмоций, я вообще не могла понять, о чем думал парень.
— Ты расскажешь Медичи про меня? — поинтересовалась. дрожащими пальцами поправляя порванную майку. Как же холодно мне было.
— Как его друг, я хочу рассказать Винченсо о том, что ты жива, — Батиста сдвинул брови на переносице и вновь посмотрел мне в глаза. От следующих его слов мне стало не по себе. Слишком серьезно они были сказаны. — Но, как член клана, я понимаю, что лучше тебя убить.
— Так кардинально. Прям убить, — пробормотала, поерзав на ступеньках. — Чем же я вашему клану не угодила?
Батиста мне ничего не ответил. Несколько долгих секунд он всматривался в мое лицо, будто размышляя о чем-то, а потом достал телефон, набрал кого-то и, после недолгого ожидания сказал:
— Фелиса будет со мной. Можешь убрать слежку, Бормен. Я за ней присмотрю…_ Нет, я отвезу ее в больницу… Да. Хорошо.
После того, как этот телефонный разговор был окончен, Батиста обратился уже ко мне. Сказал, чтобы я шла за ним. После чего встал со ступенек и пошел к парковке, но, поняв, что я не шла за ним, обернулся и спросил:
— Почему ты все еще сидишь? Нравится мокнуть под дождем?
— Нет, просто я побаиваюсь идти за человеком, который сказал, что был бы не прочь меня убить.
Батиста склонил голову набок и испытующе посмотрел на меня.
— У тебя нет выбора, — сказал парень, давая мне последний шанс по собственной воле пойти за ним. Несколько секунд я неподвижно сидела, а потом все же встала, руками цепляясь за перила.
Батиста был прав. Выбора у меня не было. Сопротивление мне сейчас не поможет, а убежать я не смогла бы. Я и так еле стояла на ногах, а каждый шаг давался с невыносимой болью. Все же я сильно ударилась коленками при падении.
Я еле ковыляла к машине и, в итоге, Батиста приобнял меня за талию и помог преодолеть последние метры. Наверное, ему надоело ждать, пока я дойду сама.
— Ты, действительно отвезешь меня в больницу? — поинтересовалась, вспоминая тот телефонный разговор. Мы уже сидели в машине и я наконец-то перестала трястись от холода.
— Да, — кивнул парень, после чего завел машину и тронулся с места.
== Батиста отвез меня в небольшую, но явно дорогостоящую, частную больницу, которая, как я поняла, являлась одним из тех заведений, которые подчинялись Коза Ностре.