Подранок - ответный удар (Бумеранг - 2)
Шрифт:
Костя намыливался сказать ещё что-то, но Денис его грубо перебил:
– Описать того второго сможешь?
– Постараюсь, - не очень уверенно ответил бармен.
Денис Алаев прищёлкнул пальцами, подзывая к себе стоящего у дверей Алексея Яшина, славившегося отличной памятью и задатками художника-портретиста.
– Послушай этого чмыря, - Денис кивнул на Костю, секундой раньше отшвырнутого к стойке.
– Составь фоторобот, и со своими ребятами покатайтесь по каналам. А я со своими в гости к этому Кривцову загляну.
Алексей послушно кивнул и занялся опросом уже начавшего заикаться бармена Кости.
Сергей
Адрес нашли довольно быстро. "Мазда" плавно остановилась у самого подъезда в каком-то полуметре от тапочек пенсионерок. Водитель, как и полагалось, оставался за рулём, поддерживая обороты двигателя короткими прогазовками. Денис Алаев и ещё один член спецгруппы Рудольф Быков - штангист-тяжеловес, легко выпорхнули из салона и, игнорируя всех вокруг, пружинистыми походками подались к подъезду.
– Верно, из милиции, - сплюнув шелуху семечек, предположила крайняя справа старушенция, всему району известная, как "суперпрорицательница" и суперафиристка
– Интересно, за кем?
– задалась вопросом другая, которая отирала своё потёртое на ягодицах платье между подружками.
– Выведуть, тогда и ясно станет, - расставила все точки над "i" крайняя слева - популярная среди местных алкашей торговка самогоном.
Старушки продолжили свой прерванный разговор о российском рубле, который после вроде бы надвигающейся реформы восстановит права советского рубля. А тем временем пара молодцев уже стояла над отвратительно воняющем парной мочой алконавтом в прихожей незапертой квартиры.
– Что-то сомнения меня дёргают, - почесал в бритом затылке Рудольф.
– Туда ли мы забрели.
– А чтоб не дёргали, спустись вниз и уточни всё у всезнающих пенсионерок, что грызут семечки у подъезда, - полуприказал Денис.
– Придётся.
– Быков с видимой неохотой отшвартовался на лестничную клетку.
Вскоре вернулся и с абсолютной уверенностью заявил:
– Он.
– Тогда хватай его, и потопали.
Парни волоком стащили Кривцова вниз по лестнице и под приглушённое шушуканье старушек забросили его в салон иномарки, и она, едва успела задвинуться за парнишками боковая дверь, грозно рыкнув мотором, взяла с места в карьер.
– Всё, Серёжа допился. Верно, убил кого, - высказала своё предположение "суперпрорицательница" и тут же твёрдо заверила своих подружек: - Точно убил. Я прямо чувствую.
Спорить с ней никто не стал. На какое-то время во дворе зависла вязкая тишина. Даже птицы на деревьях, кажется, перестали щебетать.
Ёщё не протрезвевшего Сергея Кривцова через чёрный вход доставили, как и было велено, прямиком в кабинет шефа. После его секундного пребывания там, со зловонием не справился даже ультрасовременный кондиционер.
– Фу-у, - прикрыл нос надушенным дорогим одеколоном носовым платком Василий Степанович. Таких посетителей у него ещё не было.
– Это кто такой?
– Тот самый из кабака, - пояснил Денис.
– Вытащите это дерьмо отсюда. В подвал его, что ли стащите, - в платок прогнусавил Василий Степанович.
– Я позже туда приду.
Кривцова снесли в подвал офиса, оборудованный под маленькую тюрьму с камерой пыток. Здесь когда-то ожидали своей участи убийцы смотрящего за городом Сафрона.
Василий Степанович засвидетельствовал своё почтение через полчаса. К тому времени калеку сполоснули под ледяным душем и нагим приковали наручниками к вбитым в стену стальным кольцам. В лицо ему направили мощный луч света. Чуть в стороне на металлическом столике ждал своего часа медицинский дефибриллятор. Стрельцов обожал эффекты.
Кривцов немного очухался, но по-прежнему не соображал, где находится и что за люди вокруг него. Не всасывал до тех пор, пока в камеру не ступила нога человека, одновременно с которой луч света переместился немного в сторону. Он узнал это субъекта, как бы он не изменился со дня их последней встречи. Тогда он выглядел иначе: сутулился, прятал взгляд, был немногословным и хмурым. Да и одет был всё-таки попроще. Теперь же перед ним стоял прикинутый в жутко дорогой костюм господин при модном галстуке, в начищенных до блеска фирменных туфлях из крокодиловой кожи, держащий гордую осанку и даже в мыслях не таящий прятать глаза. Весь такой холено-лощёный довольный жизнью толстомордый нувориша с вагоном баксов в загашнике смотрел на него прожигающим взглядом и гаденько улыбался. Но всё-таки это был прежний бандит Васька Стрельцов по кличке Битюг. Стрельцов разверз рот до ушей не по тому, что тоже узнал Сергея - он определённо его не помнил, а лишь в предвкушении жестокой расправы с клеветником.
– Так это ты в кабаке посмел порочить моё имя?
– Улыбка слетела с лица Стрельцова, глаза хищно сузились, но даже сквозь эти щёлки было видно, как пляшут в них дьявольские огоньки.
Кривцову стало наплевать на всё! Вот сейчас он выскажет этому ублюдку, что о нём думает и знает! Пусть будет так. Пусть ничего из задуманного не получилось, и он, конечно, погибнет, но поглумится над этой сволочью в свой предсмертный час.
– Да, это я!
– гордо выкрикнул Сергей.
– Все узнают, что ты парашник вонючий. Пидор! Тьфу!
– Вязкая, вонючая слюна Сергея угодила точно в центр лба Стрельцова и стекла ему на нос.
Василий Степанович спокойно стёр её носовым платком, потом скомкал его и бросил себе под ноги. Обернулся к стоящему за его спиной Денису.
– Где второй?
– Скоро будет, - без особой твёрдости в голосе ответил Алаев.
А Кривцов продолжал поносить господина Стрельцова.
– Корону захотел? Хер тебе в жопу вместо короны! Большой и толстый, к каким ты привык!..
Нет, запас гадостей в адрес Василия Степановича у Сергея ещё не иссяк. Просто мощный удар Алаева кулаком в солнечное сплетение заставил его на время замолчать.
– Не переусердствуй, - предупредил Дениса Стрельцов.
– Он ещё нужен мне живым.
Стрельцову жизненно важно было узнать от этого забулдыги первоисточник этого чёрного компромата. В том, что это не сам алкаш, Василий Степанович был железно убеждён.
– Кто нашептал тебе эту ахинею?
– вновь обратился он к корчащемуся от боли и удушья Сергею.
Кривцов решил молчать и унести эту тайну с собой в могилу.
– Молчишь, - ухмыльнулся Василий Степанович.
– Ничего, сейчас заговоришь. Я умею развязывать языки.