Подруга бога

Одувалова Анна Сергеевна

– Вероника! – выдохнул парень, а я, испугавшись, кинулась вперед. Это имя вызывало панику, мне не нравилась его обладательница, она могла забрать у меня Влада.

– Снова она? Я не хочу делить тебя ни с кем! – Желание переросло в физическую боль. Мне было необходимо прикоснуться к нему, сжать в объятиях, еще раз поцеловать, но Влад с каждой секундой отдалялся все больше, а амулет на его груди сверкал сильнее, мне казалось, он уже оставил на коже ожоги.

– Прости, – шепнул Влад, – ты скоро поймешь, что я прав. Это все Шеша и его уловки…

– Не он, я хочу быть с тобой! –

Слезы навернулись на глаза, и я попыталась удержать парня за руку, но он со всей силы сжал проволочный амулет и рванул его с шеи. Сверкнуло так, что я отлетела к кровати, приземлившись на спину. Глаза начало резать от яркого света, и я машинально их закрыла, а когда открыла вновь, Влада в комнате не было. Только на полу валялся смятый, почерневший амулет. Барабаны затихли, но их ритм прочно поселился у меня в сердце. Влад ушел, я чувствовала, что путаются мысли, а голова словно набита ватой. Я ощущала себя потерянной девочкой, которую бросили в темном лесу. Влад ушел, а я не знала, что здесь делаю и зачем мне теперь жить. Мой мир сузился до пульсирующей красной страсти.

Глава 24

Принц без коня

Ян

Следить за Алиной и Владом было утомительно, а еще утомительнее контролировать их, но некоторые данные в запале слова стоит сдерживать, особенно если твоя собственная душа просит о том же.

Ян нехотя отложил в сторону книги, информации в которых нашлось преступно мало, и направился на третий этаж главного корпуса к конференц-залу, в котором Шеша назначил встречу двум своим жертвам Алине и Владу. Король нагов был хитер, но часто недальновиден и труслив, поэтому Ян никогда не воспринимал его всерьез, но вопреки ожиданиям парня Шеша даже не пытался скрыть свое удовольствие. Он не думал темнить или прятаться.

– Ты проиграл, коварный бог, – усмехнулся он довольно. – Победа на моей стороне.

– Не понимаю, о чем ты… – начал Ян и тут заметил, что сзади короля нагов нет двери в комнату, вместо нее клубится голубоватый, мерцающий дым – ловушка.

– Что ты сделал? Неужели забыл наш уговор?

– Не забыл, мы с тобой договаривались, что я не буду давить или заставлять силой Влада и Алину выполнять пророчество.

– И чем же ты занимаешься сейчас?

– А ничем. В том-то и суть, я тут, а твои друзья – там, в комнате, и их никто не удерживает.... Они пришли по своей воле и остаются тоже. – Шеша махнул рукой в сторону клубящегося тумана. – Им хорошо. И скоро мир рухнет, захлебнувшись в потоках страсти.

– Но ты их запер…

– Не запер, – пожал плечами Шеша, – а всего лишь отгородил от суеты этого мира, чтобы такие, как ты, не вздумали помешать. Ты же угрожал убить королеву нагов, если посчитаешь, будто я перегибаю палку. Я не допущу этого. К тому же сейчас налицо недопонимание – я никого ни к чему не принуждаю, а ты все возмущаешься и угрожаешь мне. Не дело!

– Отойди, – кинулся вперед Ян и влетел в голубую, клубящуюся муть. В носу защипало, закружилась голова, и начали подкашиваться ноги. Туман, похоже, был ядовитым. За спиной Ян слышал мерзкое хихиканье Шеши.

–

Ты слишком самонадеян! Неужели думал, будто я не приготовил сюрприз и для тебя? Интересно, сколько твоя никчемная аватара проживет в ядовитых парах? Ты в ловушке, Яма, и она разрушится лишь в тот миг, когда будет поздно что-либо менять, и ты уже ничего не сможешь сделать, так как окажешься без пригодного физического тела. А поиски новой аватары – занятие хлопотное и долгое. Я отыщу тебя в младенчестве и убью и буду уничтожать твои неокрепшие воплощения снова и снова, столько раз, сколько потребуется.

Ян не слушал угрозы короля нагов, его гораздо больше волновала ситуация сейчас, а не беды, которые могут настигнуть его последующие воплощения. «Неужели все пропало? Как глупо вышло!» – подумал парень и потерял сознание, не заметив, как за его спиной сгущается черное облако второй тени.

Облако подрагивало, словно пытаясь оторваться от лежащего в неподвижности Яна, но не могло. Оставив попытки, оно подплыло ближе, рассредоточилось и накрыло фигуру парня черным куполом, отгораживающим от едкого дыма.

Влад

Жар. Страсть. Музыка, заставляющая забыть обо всем, и кровавое марево перед глазами. Когда же Шеша успел до него добраться? Алые гуны, словно артерии, опутывали все тело и пульсировали в такт барабанам и подвывающим флейтам.

Повезло, что амулет, созданный для того, чтобы защитить Веронику, сработал даже лучше, чем было задумано.

Влад уже несколько часов испытывал смутное беспокойство, но потом, сжимая в объятиях Алину, почти забыл о том, что той, другой, ставшей совсем беспомощной, угрожает опасность. Созданное в спешке, неказистое украшение напомнило о себе резко и яростно, опалив грудь и оставив на коже отпечаток, который вряд ли пройдет даже спустя время.

Влад в один момент отчетливо осознал, что сейчас должен быть совсем в другом месте. Дурман, насланный Шешей, слетел, в тот же миг полопались тонкие гуны раджас, растворяясь в пропитанном благовониями воздухе, а самому Владу осталось только прошептать Алине:

– Прости, – и со всего размаха рвануть амулет на шее. И вот он уже стоит в клубах дыма посередине знакомой небольшой комнаты и смотрит в хищные зеленые глаза Елены Владленовны.

Вероника была здесь же. Хрупкое, почти прозрачное существо с пустыми глазами, одетое в спортивные штаны и теплую олимпийку с капюшоном, слабое настолько, что не способно противиться воле рыжеволосой нагайны.

Веревочная петля уже была закреплена на люстре и свисала, словно лассо, призванное поймать хрупкую шею. Внизу стояла маленькая детская табуреточка, Влад сам любил сидеть на ней и смотреть, как молчаливая Вероника рисует. Сейчас девушка готовилась сделать шаг вперед к петле, покоряясь желанию Елены Владленовны.

Влад даже не подозревал, что способен на гнев, который заставляет забыть обо всем на свете и потерять связь с реальностью. Олимпийка осталась там, в призрачной комнате, созданной Шешей, и поэтому шипастый гребень не изорвал, как обычно, одежду, а просто раскрылся, разделяя спину на две части, встопорщившись ирокезом над головой.