Подруга особого назначения
Шрифт:
— Пока, — пробормотал Димка, так и не понявший, почему они не могут в обед сходить куда-нибудь поесть.
Варвара подождала, пока за ее спиной щелкнет замок, выскочила из тамбура и нажала кнопку вызова.
Как хорошо, что он приехал! Она даже предположить не могла, что встреча с ним окажется такой радостной, как будто он не просто старый друг, давно и безнадежно живущий своей и очень далекой от Варвары жизнью, а родной, любимый, когда-то потерянный и вновь обретенный человек.
Сегодня вечером она будет пить чай дома у его родителей, и они снова станут смотреть фотографии, и он будет рассказывать о своих успехах, и родители будут переглядываться
А джинсы она себе все-таки купит. Никогда у нее не было джинсов, а теперь она их купит! Конечно, в джинсах она будет совсем не так хороша, как Вика Горина, но все-таки попробовать стоит.
Она опоздала на пятнадцать минут — катастрофа! Шеф давно приехал и на Варварино «доброе утро», произнесенное в селектор срывающимся от спешки и скачков по лестнице голосом, не ответил ничего. То есть совсем ничего.
— Варварочка, что это с вами? — спросила Илария Ветлинская, начальник секретариата. В длинных пальцах — на каждом по бриллиантовому кольцу — она держала бумаги. То ли из-за колец, может, из-за жемчужности гладкой кожи, то ли из-за костюма, который просвечивал за бумагами, — дом Шанель, осенний показ в Париже, — казалось, что она держит никакие не бумаги, а букет белых пионов.
…Почему, черт возьми, пионов?! При чем тут пионы?! Права была бабушка Настя — «беда с девкой».
«То есть со мной. Со мной, с Варварой Лаптевой, а вовсе не с Иларией Ветлинской».
В повседневном общении Иларию необходимо было называть Лара, так она всем велела, как только пришла на работу.
— Со мной все в порядке, Лара. — Варвара проворно повесила в шкаф Димкину куртку, забежала за ширмочку, в «хозяйственный отсек», и включила чайник. — Спасибо. Прошу прощения за опоздание, но ко мне из Америки приехал… друг. Неожиданно.
«Вот так. И пусть знает, что у меня тоже может быть „друг“, да еще в Америке».
Илария слегка засмеялась.
— Ну конечно! — обидно сказала она. — Я даже собиралась вам звонить на мобильный, чтобы выяснить, где это вы пропали, а потом вспомнила, что у вас нет мобильного.
— Нет, — согласилась Варвара.
— Очень жаль. Вы уже готовы работать? У меня куча дел, я не могу весь день просидеть на вашем месте.
«Ты доставила мне массу неудобств, — вот что это означало. — Ты опоздала — да, да, на целых пятнадцать, нет, почти шестнадцать минут и заставила меня заниматься твоими делами! Можешь начинать оправдываться. Я твоя начальница и еще подумаю, принять твои оправдания или нет».
Оправдываться Варвара не стала.
Может, потому что сегодня утром к ней приехал из Америки Димка, может, потому что всю дорогу она чувствовала себя необыкновенно стильной в его куртке или потому что знала совершенно точно: Илария торчала в приемной вовсе не для того, чтобы грудью закрыть амбразуру — пустующее секретарское кресло, — а для того, чтобы лишний раз оказаться в непосредственной близости к шефу.
У них были «особые отношения», о чем офис был оповещен через час после того, как эти «особые отношения» случились, и Илария в личных интересах всячески поддерживала и укрепляла шефа в осознании необходимости именно таких отношений.
На слове «таких» следовало многозначительно закатывать глаза.
Все офисные дамы послушно закатывали, только одна Варвара не закатывала.
Шеф ей не нравился. Он был склочный, мелочный, высокомерный, себялюбивый, не слишком профессиональный, очень амбициозный молодой человек «из новых». Как все ему подобные, он не имел никакого понятия о деле, которым занимался, зато хорошо разбирался в марках машин, с неимоверной дотошностью одевался, душился, стригся, посещал только «правильные места» в компании «правильных» женщин, шпынял сотрудников — исключительно потому, что тоже считал это «правильным». Варваре казалось, что и с Иларией он спал только потому, что и в этом усматривал что-то «правильное» — для каких же еще целей нужна начальница секретариата, если секретариат состоит из одной Варвары, которая вполне справлялась и без начальницы!
— Хотите кофе, Лара? — предложила Варвара. — Я сейчас сварю.
— Владислава давно сварила, — сухо проинформировала Варвару начальница, — шеф не может полдня просидеть без кофе!
— Пятнадцать минут, — себе под нос пробормотала Варвара.
— Что? — переспросила Илария от двери и слегка повела соболиной бровью.
— Он не пьет с сахаром, — сказала Варвара громко.
— Я отлично это знаю. И Владислава тоже.
Владиславой звали «помощницу по хозяйству», и она приходилась Иларии лучшей подругой. Она приходила обычно к одиннадцати часам, варила шефу супчик, стряпала котлетки, или мясное рагу, или отварного судака, подавала обед и часа в четыре уходила. «Помощница» была изобретением Иларии — не может же начальник есть вместе с подчиненными в корпоративном буфете! Шеф, который раньше не знал, что он «не может», моментально решил, что это тоже «правильно», и с тех пор получал свою миску в кабинете.
Как известно, самое большое влияние на сильных мира сего имеют те, кто их стрижет, бреет, меряет давление и лечит любимого пуделя. Владислава тотчас же по приходе, можно сказать, между первой тарелкой супа и первым куском тушеного мяса, приобрела невиданный кредит доверия, свободный доступ в кабинет и прочие блага приближенной к трону и потому стала всем нужна. За ней ухаживали, ее боялись, ей угождали, почти на равных с Иларией.
Варвара была уверена, что, несмотря на то что они жарко и нежно целуются при встрече, щебечут по телефону, меняются бриллиантами — «я во всем этом уже была, одолжи мне „Картье“ к черному платью!» — очень скоро Илария Владиславу вышвырнет и больше никогда о ней не вспомнит.
Зачем делиться, если можно не делиться? Владислава свое дело сделала, убедила шефа в том, что начальница секретариата печется о нем, как мать родная, и достаточно.
Варвара старалась не думать, когда же Илария вышвырнет ее саму.
…А может, и не вышвырнет. По крайней мере, на Варвару шеф не обращает никакого внимания. Даже не смотрит в ее сторону. Даже глаз не поднимает, когда она кладет ему под нос бумаги. Даже голову не поворачивает, когда проходит мимо. А придет какая-нибудь с ногами от ушей, и что тогда будет делать Илария?
— Через три минуты приедет курьер из «Олимпа», — сообщила Илария уже почти из коридора, — вы должны отдать ему подписанные договоры. Вы помните об этом, Варварочка?
Варварочка никогда и ни о чем не забывала, но начальница находила нужным все время ей о чем-нибудь напоминать.
— Помню, Лара. Больше ничего не надо, только договоры?
Илария понятия не имела, надо или не надо. Для нее работа состояла вовсе не в том, чтобы утруждать себя тем, что «надо», а что «не надо». Самое главное — правильно сыграть. Обойти соперниц и избавиться от соперников. Заставить себя бояться. Заставить с собой считаться. Заставить шефа поверить, что без нее он — нуль, пустое место.