Подсадных уток убивают
Шрифт:
– Что вам надо?
Он улыбнулся ей, все еще держа руку на плече. Во рту тускло блеснули несколько золотых зубов.
«Прямо ночной вампир!» – Лариса хотела отодвинуться от него и не смогла. Тело сделалось будто окаменелым, казалось, кровь застыла в жилах. Она чувствовала только удары сердца, громкие и частые.
Сейчас бы взять и убежать, но она не могла двинуться с места. Словно приросла к земле.
«Что со мной такое?» – думала Лариса, пытаясь успокоиться.
– Я видел, как ты трахалась с толстяком в его машине, – сказал мужчина,
«Он за мной следил. Но зачем? Кто он такой? Бандит? Насильник?» И она испугалась еще больше, ощущая себя совсем беззащитной перед этим человеком. Стоя рядом, она чувствовала запах смерти, жуткий, бросающий в ледяной озноб. Нечто похожее она ощущала в моргах, куда заходила по служебным делам. Но это был совсем необычный запах, замешанный на гнили разлагающихся тел и крови, смешанный с ее собственным страхом.
– Это мое личное дело, с кем мне трахаться и где. И вас не касается.
Он не ответил, только рука сжалась, словно впиваясь когтями в ее плечо.
– Что вы делаете? Мне больно. Я закричу.
Он ее встряхнул, как куклу.
– Только попробуй, и я оторву тебе башку. Ты сейчас пойдешь со мной, – приказал он, как повелитель рабыне, и потянул ее за руку. Она отшатнулась, и сильная рука вцепилась в горло так, что в глазах сделалось темно.
– Я же тебе сказал, оторву башку, – угрожающе прошипел он в самое ухо, и Лариса, решив не сопротивляться, послушно кивнула.
– Правильно. Будь умницей, – усмехнувшись, похвалил он.
Мысли путались в голове Ларисы, и лучше бы вообще не думать ни о чем, но как, когда страх за собственную жизнь подавил все внутри. «Неужели он меня убьет? Но почему? Почему меня?»
Он уводил ее от дома в темноту, наслаждаясь ее беззащитностью. Ему всегда нравилось видеть в женщинах низшие существа. И вот эта – молодая, красивая, но сейчас ее жизнь в его руках. Он бы мог придушить ее прямо здесь, у подъезда, но лучше отвезти в лес. Там никто не помешает душить ее медленно. Смотреть, как она станет хватать ртом воздух, как у нее будут вылезать из орбит глаза и она завизжит о пощаде. А потом он поедет в старую, наполовину разрушенную церковь, куда прибегал еще мальчишкой, и опять увидит загадочного старика. Он его видел не раз в детстве, когда приезжал на лето в деревню и тайком от родителей бегал в церковь. Он так и не знал, галлюцинация это или живой человек. Родители водили его к врачам, но образ старика прочно поселился в его голове.
Лариса обернулась, посмотрела на светящееся окно. Увидела мужа. Он стоял с сигаретой в руке и с кем-то разговаривал по телефону. Боже, если бы он сейчас выглянул в окно!
– Иди, не оглядывайся. Теперь тебе это ни к чему.
– Ты меня хочешь убить? – спросила Лариса дрожащим голосом.
Он не ответил, только тянул ее за собой, держа под руку. Со стороны они, наверное, походили на припозднившуюся пару. Так скорее всего о них подумали два милиционера. Они пронеслись по улице на «уазике» в облаке брызг.
Лариса их проклинала в этот момент: «Дармоеды! Даже не соизволили остановиться!»
– Слушай, – ей пришла в голову мысль об изнасиловании, и она предложила: – А может, ты меня изнасиловать хочешь? Так давай прямо здесь. Чего нам тащиться куда-то? Сейчас зайдем в подъезд…
Он посмотрел на нее, и Лариса поняла: «Нет. Он не насильник. Не похож. Тогда кто? Ведь Саморядов сказал, что мы задержали того убийцу. Кто же этот?»
Они подошли к машине, и мужчина, открыв дверь, сказал:
– Располагайся поудобнее, – заметив, что она не хочет садиться, силой втолкнул ее: – Я сказал, садись, сука! – и ударил Ларису ладонью по щеке.
Она заплакала, размазывая платочком тушь по лицу.
– Сама виновата. Не надо было шляться по ночам и трахаться с чужими мужиками. Тебе что, не хватает мужа? Он у тебя импотент? Больной?
Лариса покачала головой:
– Нет. Он очень хороший человек. Он заботится обо мне.
– Даже так. – Мужчина сел за руль, не трогаясь с места, только включив мотор, словно обдумывая, отпустить ее или увезти с собой. – Он хороший? Тогда почему же ты изменила своему мужу с этим жирным поросенком? Разве он лучше мужа? Тебе нравится его член?
Лариса расплакалась еще сильней.
– Нет, нет. Мне не нравится. Но так получилось. Понимаешь, ты? Он сам этого захотел, а я не смогла…
– Не смогла отказать ему, – докончил он за Ларису укоризненно. – Все вы шлюхи! Жалкие, продажные шлюхи!
Он включил скорость, нажав на педаль газа, и машина поехала по улице.
– Куда ты? Остановись! – Лариса закричала, но он не слушал ее.
– Ты поедешь со мной, – сказал голосом человека, уверенного в своих поступках.
– Куда?
– Навстречу вечности, – ответил он, едва заметно улыбнувшись.
Машина уже набрала скорость, выпрыгнуть на ходу не удастся, да он и не отпустит, и Лариса решила попробовать по-другому:
– Дурак! Я сотрудник милиции! – Она решила, что это подействует.
– Мне все равно, – ответил он, сосредоточенно глядя на мокрый асфальт впереди машины, чтобы не привлекать внимания, он ехал с потухшими фарами.
– И я не шлялась, к твоему сведению, а выполняла задание.
Он усмехнулся, покачал головой.
– С толстяком в машине?
Не обращая внимания на его насмешку, Лариса сказала:
– Мы ловили человека, который совершил убийство трех женщин.
Его страшное, словно изрезанное оспой лицо несколько оживилось.
– Молодцы! Но повезло только тебе. Этот человек – я, – представился он.
Лариса отшатнулась. Ей показалось, что дверь в машине сделана из резины, а не из металла, и, отшатнувшись, она выгнула ее в сторону. Но упругая дверь вогнулась и вернула ее на сиденье. «Значит, Саморядов кретин! Мы задержали не того. О боже!» – Она тихонько простонала, а он с подозрением посмотрел на нее. Ему не хотелось, чтобы она умерла раньше времени. Иначе для чего ее везти?