Подсказки
Шрифт:
Уставшие люди заняты тем, что создают туман для города над своими чашками с кофе – горечь и пробуждение. Горечь пробуждения тех, кто никогда не спал по-настоящему.
На окраине города сквозь бетон пробился цветок. Трещины, созданные им, разрушили несколько кварталов. Его оттенок никто не запомнил, поэтому в памяти тех, кто его видел и тех, кто не видел, он остался серым. В центре города на перекрестке вырос сад, и он ничего не разрушил.
На повороте худой человек без пальто и усов накручивал на деревянные палочки туман и сахар и раздавал их тем, кто проходил мимо,
«В середине чего угодно можно найти начало второй половины» – внезапно сказал старик на середине моста и удивился. «Это значит, что любой отрезок состоит из бесконечного количества середин и начал» – ответил ему Город. Проснувшись, Город всегда отвечает на высказанные вслух туманные мысли.
В только что открывшиеся книжные магазины возвращаются с ночных прогулок персонажи книг. Мягкий шелест бумаги и забывший исчезнуть со вчерашнего дня кусочек вечера в углу.
Город смутно ощущает, что его читают, поэтому некоторые строчки он прячет в других сказках, газетах и книгах. Он тебя попытается запутать сводками последних новостей и прогнозами погоды. Рекламой и вполне возможно даже (!) шутками. Переулки вплетаются в нить повествования, буквы пахнут асфальтом и киосками с мороженым.
Солнце 7:02 сменилось на Солнце 7:03. Случайные встречи по-прежнему изменяют ход истории и судьбу вселенной. Выпита последняя чашка кофе в мире на момент Солнца 7:04. Мобильные телефоны спящих людей пишут друг другу сообщения и звонят. Осторожно, Город пытается сбить тебя с мысли.
Худой человек без пальто и усов забыл, что он делал, и поэтому решил накручивать туман и сахар на деревянные палочки, чтобы раздавать их. Старик на мосту сделал шаг. А что будешь делать ты, если забудешь, что делала раньше?
В этой сказке создано 4 минуты Города для утренних свиданий. Ты можешь встретить меня или даже себя на улицах этого Города. А посидим в этой кофейне. Или лучше возьмём кофе с собой и на ту скамейку в парке? Тень от листьев не даст Солнцу 7:04 ослепить нас. Ты ешь сладкую вату – туман, а я читаю тебе вслух. Солнце 7:05 развеяло туман, и Город превратился в ещё одну историю..
Сказочник проснулся сегодня посреди ночи внезапно и даже краем глаза увидел загадочного Полуночника. Он пил фруктовое молоко – достал его из колодца света посреди переплетения теней и мрака кухни. Обычно мы не фздороваемся и стараемся не вмешиваться в жизни друг друга. В этот раз мы не поздоровались и не вмешались в жизни друг друга. Ночью мы не вмешивались ни в чьи жизни. Он пил фруктовое молоко, я ел хлеб с тонким и неаккуратно распределённым по нему слоем сметаны.
Сегодня я – это музыка ночных походов к колодцам света. Музыка коротких и редких встреч с Полуночником.
Бывает так, что чего-то не бывает. Верить в это или не верить – дело каждого и вмешиваться в такие тонкие материи желания нет.
Я – маленький храм чудных рассказов о самом себе.
Я – недопитый стакан газировки.
Я – «создать новый плейлист».
Всегда здороваюсь с воробьями, потому что однажды разделил с ними голод.
Ромашка за 9.50.
Рулетик с изюмом за 12.
Ромовая
Знать цены на булочки и есть их на ходу. Делиться последним с птицами во дворе.
Mujuice – «Рок'н'Ролл мёртв»
А я – ещё нет.
Оставайтесь с нами на волнах пиратской текстостанции СКАЗКИFM. У нас только незнакомый контент.
Мрачновик №4: Все надписи в городе за ночь были изрисованы стенами.
Историк у текстофона с очередной пластинкой Сказочника. Перед тем, как я поставлю пластинку, хочу рассказать историю о том, как я познакомился со Сказочником. Мы сели рядом в одной аудитории.
In Flames – «My Sweet Shadow»
Текствинил. Разрушение.
Мой мир был разрушен очень методично и профессионально. Сначала сломался стул, на котором я сидел посреди пустой комнаты и старался не думать о том, почему она пустая. Потому что минуту назад тут был еще как минимум письменный стол. Все, что у меня осталось теперь – ручка и лист бумаги, на котором я сейчас пишу и который, если его правильно складывать в несколько раз, может быть бесконечным. Стула теперь тоже нет. Потом я потерял наручные часы и соседний город. Это меня огорчило – в соседнем городе жил мой друг.
Затем масштаб разрушений возрос – тьма поглотила большую часть моих воспоминаний и половину планеты – причем мою любимую половину – ту, что была через дорогу от моего дома. Таким образом, нет больше привычного вида из окна и булочной, отличной булочной, в которую я заходил каждый день по утрам. Но этого я, разумеется, не помню. Моя память стала похожа на комиксы – отдельные картинки, каждая из которых охватывает определенный период жизни.
Вышел на улицу, старался держаться подальше от границы теней и не смотреть на бородатого мужчину в классическом костюме с плакатом, на котором было написано «меня нет».
Пропал звук шагов. Порывистый ветер проникал сквозь теплые слои одежды, но не для того, чтобы причинить мне холод, а чтобы согреться самому и избежать всеобщего исчезновения. Я приютил его – чем больше осколков мира получится сохранить, тем лучше. Наверное.
Листья заметили, что солнце почти не отдает тепла и сами стали притворяться маленьким солнцами. Они желтели и хотели взлететь, но падали и умирали, создавая меланхолические настроения у музыкантов, писателей и дворников. В моем исчезающем мире наступила осень.
С планетой теперь происходит нечто странное – иногда она смещается вправо, иногда дрожит, а порой оказывается у меня в руке. Познай все грани хрупкости. Я уже не иду по улице, а чищу зубы дома – время тоже сломалось. Вернулся мой письменный стол, на котором теперь беспорядочно лежат раскрытые комиксы. Вот, например, выпуск №61 под названием «выпуск №62».
На проводах, соединяющих два соседних дома, сидели двое. Они, казалось, не замечали, что проводов этих на самом деле нет, и поэтому спокойно продолжали сидеть. Болтали ногами и пили обжигающий чай из фарфоровых, безумно больших чашек со смешными рисунками. Оба носили бороды и очки – признак плохого зрения и хорошего тона. Оба тщательно не причесывались.