Подставленный
Шрифт:
– Чего тебе? – настороженно осведомился тракторист.
– Брат! Добрось до шоссе или до станции, – попросил Сергей. – Позарез в Москву нужно! Заплачу, сколько скажешь.
– Обижаешь! – насупился мужик, мучимый, судя по всему, ранним похмельем. – Вот если пару пузырей поставишь да со мной выпьешь...
– Договорились! – облегченно выдохнул Соловьев, забираясь в кабину...
Спиртное затуманило голову, улучшило настроение. Почти не слушая быстро раскисшего и чрезвычайно говорливого собутыльника, Сергей упорно думал о своем. Впрочем, решение он принял, еще лежа в лесу, оставалось обмозговать детали. На бледном, подкрашенном многочисленными синяками лице
Глава 13
– Лучше поздно, чем никогда, – изрек Осипенко, выслушав приятеля.
Они сидели на кухне, попивая чай с лимоном. Сергей сперва предложил чего покрепче, но Николай наотрез отказался. После запоя он некоторое время смотреть не мог на спиртное. Сергей, тщательно вымытый и одетый в махровый халат, курил сигарету.
– Поможешь спрятать труп?! – неожиданно спросил он.
– Что-о?! – опешил Осипенко, не поверивший собственным ушам.
– Труп... Шабанова!
– Ну ты даешь! Получил по морде и... – насмешливо начал Николай, но внезапно осекся, пораженный выражением холодной жестокости, застывшей на лице Сергея. Он не узнавал лоховатого в недавнем прошлом товарища. От него теперь исходила волна ледяного, безжалостного спокойствия. Потемневшие глаза напоминали пистолетные дула.
– Перестань, брат! Ни к чему это! – совершенно другим тоном сказал Осипенко. – Не стоит лишний раз руки марать! Посуди сам, зачем его валить?! Тем более бывают вещи похуже смерти!
– Например? – безжизненным голосом осведомился Сергей.
– Например, потерять то, чем больше всего дорожишь! Для одного это родственники, для другого престиж, для третьего еще что-нибудь, а для Шабанова – деньги! Без них он никто! Пустое место! Он станет никому не нужен, те, кто перед ним вчера пресмыкались и кого он походя топтал, начнут плевать на него, а то и вымещать накопившуюся злобу. Кстати, я знаю, где найти Сухаря!
Сергей на минуту задумался. Осипенко с опаской следил за метаморфозами его лица. Наконец взгляд Соловьева прояснился.
– Пожалуй, ты прав, – сказал он. – Пусть живет пока...
Николай Васильевич Шабанов находился в отличном расположении духа. Сегодня выдался на редкость удачный день. Удалось получить крупный банковский кредит, закупить по дешевке большую партию шерсти; сбагрить одному идиоту залежавшиеся на складе немодные и некачественные китайские пуховики, а также нанять новую смазливую секретаршу взамен осточертевшей Гали. Девица с самого начала дала понять, что не отличается высокими моральными устоями и с радостью выполнит любую прихоть хозяина. Вспомнив о ней, Николай Васильевич похотливо облизнулся. Удобно развалившись в низком мягком кресле и закинув ноги на журнальный столик, он смаковал маленькими глотками кофе по-турецки. Бледное осеннее солнце заливало мягкими лучами просторный кабинет. Над рабочим столом висела приобретенная за бесценок модернистская картина – очередной выпендреж коммерсанта, любившего пускать пыль в глаза. Картина представляла собой беспорядочное скопление цветных пятен, загогулин и клякс. Любому нормальному человеку она показалась бы плодом творчества обитателя психушки (что, возможно, и имело место в действительности), однако Шабанов, указывая на нее посетителям, многозначительно поджимал губы и издавал мычащие звуки, приличествующие, по его мнению, истинному ценителю. Посетители, главным образом представители торговой буржуазии, не желая выглядеть профанами в искусстве, согласно кивали и всем своим видом выражали восхищение. Повторялась старая сказка о голом короле.
– Еще кофе, Николай Васильевич? – ослепительно улыбнулась новая секретарша Таня. Она была одета в короткую юбку, обнажающую почти до трусов стройные ноги, затянутые в черный капрон. Под полупрозрачной блузкой соблазнительно вздымалась полная грудь.
– Пожалуй, – добродушно согласился Шабанов, – а потом...
Договорить бизнесмен не успел. Дверь распахнулась под бесцеремонным ударом ноги. В кабинет зашел бывший телохранитель Серега и еще какой-то тип: широкоплечий, с квадратным подбородком и холодными синими глазами.
– Сережка! Какого черта! – возмутился бизнесмен. – Тебе же русским языком сказали: ты у-во-лен!!!
– Глохни, падла! – ласково сказал широкоплечий. – Иначе прямо здесь замочим!
В руках у него появился пистолет «ТТ». Парень передернул затвор, досылая патрон в патронник.
– Я п-пойду, п-п-пожалуй, – пролепетала перепуганная девица.
– Стой здесь! – не оборачиваясь, бросил Сергей. – Не хватало, чтоб ты шухер подняла, мусоров вызвала!
«Он ли это?!» – ошеломленно подумал Шабанов. Сергея действительно узнать было трудно. От прежде послушного и на все готового телохранителя исходила сейчас волна холодного презрения и безоговорочной уверенности в собственных возможностях.
– Пересрал, гондон? – ухмыльнулся он, перехватив трусливый взгляд Николая Васильевича. – Пришла пора платить по векселям! Ты вроде зарплату мне за месяц задолжал? А?!
– Да, да, Сережа! Конечно! Никаких проблем, – засуетился Шабанов, поспешно открывая сейф. – Стало быть, тебе причитается...
– Мы сами знаем, сколько нам причитается, – перебил коммерсанта Осипенко и, оттолкнув его в сторону стволом пистолета, выгреб всю наличность (около сорока миллионов) в приготовленную заранее спортивную сумку, на дне которой, как с ужасом успел заметить Николай Васильевич, лежал короткоствольный автомат. Липкий страх скрутил Шабанова наподобие смирительной рубашки. Лицо его перекосилось, глаза наполовину вылезли из орбит. Тем не менее он попытался сохранить хорошую мину при плохой игре.
– Значит, мы в расчете? – пролепетал бизнесмен, делая жалкую попытку улыбнуться.
– Ну нет! – оскалился Сергей. – Это только начало! Сейчас ты нацепишь на морду радостную улыбку и спокойненько, как паинька, пойдешь с нами...
– Шаг влево, шаг вправо или ненужный вяк – стреляю! – добавил Осипенко. – Нам терять нечего!
– Слушай, девочка, – обернулся Соловьев к обезумевшей от страха секретарше. – Даю добрый совет! Поищи другую работу! Ты еще не представляешь, с каким козлом связалась!..
Машина долго блуждала по улицам и наконец очутилась на заброшенной стройке, расположенной на окраине города. Всю дорогу Шабанов провел в гипнотическом оцепенении, похожем на то, которое охватывает кролика под взглядом удава. «Про-пал! Про-пал! Про-пал!» – шептал он посиневшими губами. Болезненный удар по затылку вывел Николая Васильевича из сомнамбулического состояния.
– Вылазь, пидор! Приехали! – грубо скомандовал Сергей. Пройдя по захламленной территории, они очутились в недостроенном здании, загаженном ушедшими строителями и окрестными алкашами до невозможной степени. На бетонном полу вперемешку с экскрементами валялись обрывки бумаги, разбитые бутылки, грязные стаканы и прочая гадость. Сильный удар по шее швырнул Шабанова на землю. Упал он крайне неудачно, угодив лицом прямо в огромную кучу протухшего кала. Бизнесмена немедленно вырвало. Оба парня рассмеялись.