Подвенечное сари. Русские девушки в объятиях Болливуда
Шрифт:
– Я уже позвонил своему юристу, завтра он составит для нас полный список необходимых бумаг и начнет помогать в их сборе и подготовке.
– Зачем же юрист? – растерялась я. – Мы бы сами потихоньку все собрали…
Санни посмотрел на меня и печально улыбнулся:
– Сами?.. Сами, дорогая Джули, мы ничего не сможем сделать…
Первое, что нам велено было сделать, – это сфотографироваться. С нас обоих стребовали аж по восемь цветных фотографий. Причем Санни повез меня фотографироваться настолько спонтанно, что я даже не была в курсе, куда мы едем, пока не прибыли в фотоателье. Видок у меня, надо сказать, на фотографии получился тот еще –
– Мы зачем опять сюда? – удивилась я.
– Фотографироваться, – коротко отозвался он.
– Что, в прошлый раз не получилось? – Так я и знала, что моя футболка произведет на всех неизгладимое впечатление…
– Почему, все нормально. Просто тогда мы фотографировались по отдельности, а нам нужна еще совместная фотография.
– Господи, а это зачем?
– На документы, – доходчиво объяснил он.
На совместном снимке я тоже получилась красотка хоть куда – конечно же совершенно неподготовленная! Фотограф, правда, льстиво заявил, что мы милая парочка и отлично смотримся вместе, но, думаю, он нам бессовестно врал.
Далее в течение нескольких дней у меня возникали кратковременные стычки с юристом, когда он начал разбираться в привезенных мной из России документах.
– Но тут же все по-русски! – кипятился он. – Как я могу предоставить в индийский загс бумаги, составленные на русском языке!
«Глаза разуй!» – хотелось отозваться мне, но вместо этого я терпеливо разъясняла:
– А вы страничку переверните… К каждому оригиналу прикреплен заверенный нотариусом перевод на английский язык…
– Хорошо, а теперь я направлю запрос в Россию, мисс Джули, – напуская на себя деловитость, говорил юрист. – Скажите мне домашний адрес ваших родителей…
– Во-первых, мои родители живут в разных местах. Во-вторых, если даже вы пошлете им запрос, они ничего в нем не поймут, ибо не владеют английским… Да и зачем вам посылать им какой-то запрос?
– Ну, как же, – важно отвечал тот. – Они должны дать свое согласие на ваш брак с гражданином Индии…
Тут нервы у меня сдали, и я заорала:
– Здесь! В папке! Под номером один! Документ! Заверенное юристом! Согласие моих родителей!!!
– Хорошо, хорошо, – испугался тот, вороша листы в папке, – а, вот оно, действительно – согласие… И как это я его пропустил…
Дальше все пошло относительно спокойно. Юрист занялся официальным оформлением полного пакета документов, а для нас с Санни наступило время затишья. Полного штиля, я бы сказала. День за днем, неделя за неделей… Время шло, а я по-прежнему не могла понять – ну когда? Когда наконец мы поедем в загс и подадим заявление? Прошел уже целый месяц с того момента, как я прилетела в Индию, а я все еще отвечала «не знаю» на вопросы моих друзей, которые постоянно слали эсэмсэски и звонили из России – мол, ну когда же ваша свадьба?..
И вот однажды вечером Санни будничным тоном заявил мне:
– Завтра поедем в министерство, будь готова к одиннадцати часам утра.
– Зачем – в министерство? – испугалась я, не сразу сообразив, что у индийцев нет такого понятия, как «загс», и браки там заключаются именно в Министерстве Чего-то Там.
– Как это зачем? Ты замуж-то за меня еще хочешь или нет?
– Хочу…
– Ну, вот и поедем получать официальное разрешение на брак. Документы уже все готовы…
Естественно, на следующее
Наверное, при слове «министерство» у всех в сознании возникает образ солидного административного здания с широкими лестницами, просторными холлами и множеством кабинетов… Ага!.. Первая мысль, которая возникла у меня, когда мы прибыли на место, – мы попали на рынок. Шумно, пыльно, грязно (я тут же наступила на свежую коровью лепешку), народ снует туда-сюда, все орут, стайка обезьян (мамаша с выводком детенышей) тут же промышляет себе чего-нибудь пожрать…
Поначалу мы отправились в нечто вроде «зала ожидания». Каменное сооружение вроде сарая, только без стен. Куча людей сидят, стоят и даже лежат внутри этого сарая; кто-то что-то пишет, кто-то отправляет кого-то по каким-то мелким поручениям, кто-то по этим самым поручениям бегает, кто-то пьет чай и кофе… Короче, гвалт невообразимый.
Внутри нас ждал Саннин юрист с нашим «делом» – подшивкой документов для бракосочетания. Ей-богу, эта папка по толщине напомнила мне Большую Советскую Энциклопедию! Нас с Санни заставили расписаться на каждой странице; честное слово, мы поставили свои подписи раз сто! Это почему-то меня здорово развеселило, и я перестала нервничать. Затем юрист тоже всюду расписался и приклеил на пару страниц какие-то марки (может, логотипы – я так и не поняла, что это было). Еще нужны были подписи троих (!) свидетелей. Они не замедлили явиться. Одним из наших свидетелей стал, разумеется, Ваджид, мой милый «бхай-джан». Второй – старший кузен Санни, тот самый, что «интервьюировал» меня при первой встрече, Биту-бхай. Третий человек, поставивший свидетельскую подпись, был мне незнаком. Санни сказал, что это его друг, очень уважаемый в Агре человек, депутат. Да мне, честно говоря, неважно было, кто он такой. Я всех троих готова была расцеловать просто за то, что они будут свидетелями на нашей свадьбе!.. Настроение мое было торжественно-приподнятым. Даже юрист на этот раз не строил из себя чересчур делового и важного человека; сейчас он показался мне прямо-таки весельчаком.
– Ну что, счастлива? – спросил он меня, пока Санни не слышал. Я кивнула – счастлива, мол, а как же иначе!
– Я тоже счастлив, – бесхитростно поделился он, – ведь твой Санни сегодня заплатит мне солидный гонорар за проделанную работу!..
Вообще, сидение в этом сарайчике и ожидание, когда нас примут в «главном офисе», было даже забавным. Все присутствующие, завидев нас с Санни, сразу же догадались, что мы пришли подавать заявление на брак; они одобрительно улыбались, махали руками, восклицали:
– А вы пригласите нас на свадебную вечеринку?..
– Вы действительно решили выйти за него замуж, мисс?..
– А вы умеете говорить на хинди?.. – И тому подобное.
Наконец нас вызвали в «офис». Мы вошли в мрачное двухэтажное здание – очевидно, это и было министерство. Поднялись по темной лестнице и зашли в… офис не офис, зал не зал… В общем, такое просторное помещение, в его центре на возвышении расположена кафедра, за которой сидит непрерывно пишущий мужчина, а к нему тянется очередь. Мы пристроились в хвосте. В противоположном конце этой, с позволения сказать, залы стояло несколько столов, за которыми писцы-чиновники строчили что-то на благо народа. «А кто же дядька за кафедрой? – думаю. – Не иначе, сам Главный Министр!»