Подвиги Геракла
Шрифт:
— И ты так просто говоришь мне об этом, несчастный? — взревел Антей и сжал узловатые пальцы в громадные кулаки. — Прочь отсюда! Прочь, пока жив!
Геракл до боли в скулах сжал зубы.
— Не для того я добирался до самого края Ойкумены, чтобы выслушивать оскорбления, — тихо заметил он, поднимая взгляд на великана.
— Хм, хм… Судя по твоим словам, ты забрался значительно дальше, чем думаешь, — насмешливо прогудел Антей. — Только поэтому ты ещё жив. Я не собираюсь убивать по недоразумению. Возвращайся в свои места. Такие как ты недостойны даже стать перегноем для Великого Древа, посаженного Создателем Всего. Прочь, человечек, прочь!
Геракл почувствовал, как внутри него рвутся последние путы, сдерживающие гнев, и сделал шаг навстречу обидчику…
…Чёрная пелена, застилавшая глаза, начала понемногу рассеиваться. Оказалось, что герой стоит посреди большого круга сухой, омертвелой почвы и из последних сил удерживает на вытянутых руках изломанное тело своего противника, прислушиваясь к затихающему «хм… хм… хм…» Наконец великан закряхтел, изгибаясь в агонии, еле слышно протянул «хммм…» и обмяк. Геракл со стоном швырнул останки на землю; в наступившей тишине раздался громкий хруст — словно с высоты сбросили вязанку хвороста. На ветках не шелохнулся ни один листок, молчали птицы, стих даже ветер, бивший до этого в лицо чужаку. Казалось, лес отдаёт последние почести своему хозяину.
Никогда прежде Геракл не встречался с подобной невероятной мощью — настолько неиссякаемой и настолько чуждой. Казалось, он боролся со стихией иного мира; если бы не божественный ихор в жилах героя, задействованный с самого начала схватки, могучие мышцы не выдержали бы напряжения. А он так и не узнал имя этого существа. Антей? Или Энтей? Может, даже Энт. Нет, всё-таки Антей. Хотя кто теперь знает…
Немного отдохнув, Геракл оттащил тело к огромному дубу, прислонил его спиной к стволу и двинулся вперёд — сквозь злобный шум и шёпот листвы.