Подвижники — миряне. Том I
Шрифт:
— Всех просишь, а меня забыла.
— Кто ты? Я тебя не узнала.
— Святой Феодор.
После этого случая я всегда призываю его в своих молитвах».
Молитва Анны была очень простой: «Святые угодники Божии, сестра Анна вас просит… Святый Алексие, великомучениче Пантелеймоне…» Она обращалась ко многим Святым, которых особенно почитала и иконки которых у неё были.
Связь со Святыми была для матушки чем — то естественным. Она просто и без лишнего любопытства принимала их явления. Относилась к чудесам с верой, без помыслов тщеславия. Когда к ней в гости приходила дочь, Анна не разрешала ей сидеть спиной на Восток, так как видела там того или иного Святого, и это было бы неблагоговейно. Она советовала ей творить молитву перед началом всякого дела, чтобы сделать его успешным. В трудностях Анна говорила дочери: «Не переживай. Я буду молиться, и все неприятности пройдут, когда
Однажды в день Торжества Православия во время крестного хода матушка держала икону и наяву видела изображённого на ней Святого, шествующего впереди.
У Анны была такая простота, что гордые помыслы ей даже не приходили в голову. Сверхъестественное она считала естественным. За своё благочестие, чистоту, любочестное подвижничество она удостоилась видения многих Святых. Видела святого пророка Божия Илию и поцеловала ему руку, святого Иоанна Предтечу, у которого на шее даже заметила след от усекновения главы, часто встречала святых Феодоров, на лошадях и в доспехах проезжавших через её родное селение. Неподалёку был храм в их честь, и они были покровителями этой местности. Во время Божественной литургии она однажды лицезрела святителя Василия Великого.
Однажды Анна была взята в Рай: «Благодать взяла меня… И вот мы уже идём по дороге, которая проходит сквозь колючки. Потом распахивается дверь, и мы входим в сад. Как же там хорошо! Я увидела очень красивые ягоды:
— Можно я сорву ягодку?
— Нет, они не для тебя. Придёт ещё время, когда ты их отведаешь.
После этого мы вернулись….
В другой раз я почувствовала, как постепенно стала подниматься на небо. Люди внизу были похожи на Муравьёв. «Как же мне отсюда спуститься», — думала я, ведь была там одна — одинёшенька, лишь видела, как подо мною парят птицы. Вдруг налетел сильный ветер, и я начала спускаться вниз. Пока размышляла, где же я всё — таки оказалась, почувствовала, что хожу по земле, и вернулась в знакомый мне мир. Я никогда не забуду, как где — то подо мной летали птицы».
Анна очень почитала Таинство евхаристии. Она рассказывала, что после Святого причастия она целую неделю ощущала в себе Господа, чувствовала себя частью Тела Христова.
В церковь приходила к шести утра — ещё прежде священника. Анна говорила: «Христос придёт прежде нас, а мы подойдём потом?» — в лице каждого священника она видела Самого Господа.
Анна часто ходила помолиться в отдалённые церкви и часовни. Если её не подвозили на машине, совершала весь путь пешком.
Чтобы дать образование дочери и помочь матери, она всегда работала, не щадя себя. Получая мизерную пенсию, Анна не роптала, а говорила: «Я живу, как царица». Даже из своих скудных средств она выделяла пожертвования для Церкви, покупала продукты и раздавала их нищим.
Матушке нравилось бывать в Вознесенском монастыре в Сип се. Монахини очень любили её и всегда рады были её приезду. Игуменья обители матушка Порфирия вспоминает:
«В 1992 году на день святого Харалампия после Всенощной наша игуменья Акилина послала трёх монахинь навестить матушку Анну, принести ей дров и подарков.
Как это было похоже на сцену из древнего «Отечника»! Дом старинный, заброшенный, бедный. Матушка Анна, сгорбленная и худая. Её голубые глаза полны любви ко Христу. Она долго с нами беседовала. «Вам — тем, кто в молодости ушёл из дома и теперь живёт в горах, тем, кто посвятил свою жизнь Господу, Он со временем откроет Свои Тайны. Дух Святой сокрыт в вас». Именно этот вопрос как раз меня очень волновал в то время: принесёт ли монашеская жизнь когда — нибудь достойный плод. «Я, — с удивительной простотой добавила матушка, — только теперь, в зрелом возрасте, вижу то, что ранее было сокрыто».
Она вся благоухала. Крестила нас, к каждой обращала десятки благословений и слов, в которых именно та или иная сестра нуждалась.
Когда в монастыре были какие — то трудности, внезапно, без приглашения и предупреждения, появлялась матушка Анна. Согбенная, тихая, со взором, полным любви. Она поддерживала сестёр, а к игуменье относилась с безграничным уважением. Гостила в обители два — три дня и уезжала домой. По ночам сёстры из соседних келий слышали, как она молится: славословит, благодарит, плачет, горит от Божественной Любви. Когда к ней в келью входили, она даже этого не замечала.
Анна говорила, что слёзы молитвы священны, их надо вытирать не платком, а кисточкой чёток.
Это случилось однажды утром. Пришло время поклонения святым иконам [65] . Случилось так, что в этот момент матушка Анна стояла рядом со мной. У нас было заведено, что она поклоняется образам второй, сразу после игуменьи. Но в это утро она стояла, замерев. Я шёпотом ей сказала: «Идите поклониться». Меня удивило, что она не придала моим словам никакого значения. Я снова к ней обратилась. Между тем все сёстры ждали. Меня охватило волнение, и я легонько потянула её за рукав. Кроме всего прочего, я очень стеснялась, так как была самой молодой монахиней и относилась к матушке Анне с особым уважением. Она продолжала стоять неподвижно. Сёстры стали по очереди подходить к святым иконам. Служба закончилась, мы получили у игуменьи благословение и ушли. После трапезы матушка Анна захотела поговорить с нашей игуменьей. Она рассказала, что среди нас рядом с иконой Вознесения стоял отец Георгий Карслйдис [66] . Из — за охватившего её трепета она поэтому и стояла, не шелохнувшись: «Меня тянули за рукав, звали подойти к иконам. Что, они сами разве не видели старца?»».
65
В греческих монастырях во время службы монахи и паломники несколько раз по очереди поклоняются святым иконам. — Прим. пер.
66
Святой Георгий (в миру Афанасий) родился в 1901 году в селении Аргирополис в Понте в семье благочестивых родителей Саввы и Софии Карслидисов. Осиротев, он жил в семье деда, где его воспитанием занималась бабка, привившая ему глубокую веру и любовь к богослужению. Вместе с ними будущий подвижник переехал на Кавказ, в Эрзерум. В юном возрасте Афанасий удалился в монастырь преподобного Давида Гареджийского в окрестностях Тбилиси (Грузия), где в 1919 году был пострижен в рясофор с именем Симеон. Во время безбожного гонения на Церковь Святой был арестован и вместе с другими насельниками монастыря приговорен к расстрелу. Несмотря на полученные ранения, он остался жив, будучи закрыт телами других осуждённых. После освобождения из тюрьмы он был пострижен в великую схиму с именем Георгий, а в 1925 году рукоположен в сан диакона и пресвитера. В 1929 году при содействии Греческого посольства в Москве он переехал в Грецию и поселился в селении Сипса, близ города Драма. Спустя некоторое время, он основал там монастырь в честь Вознесения Господня, игуменом которого был до самой кончины, последовавшей 4 ноября 1959 года. Своей добродетельной жизнью святой Георгий стяжал дары прозорливости и чудотворения. Множество людей приходило к нему за духовным наставлением и утешением. 24 декабря 2008 года Священный Синод постановил включить имя преподобного Георгия (Карслидиса) в месяцеслов Русской Православной Церкви с установлением празднования его памяти 6 ноября, как это установлено в Константинопольской Церкви. — Прим. пер.
Вспоминает другая насельница монастыря: «В 1994 году матушка Анна впервые посетила нашу обитель. Её лицо светилось благодатью, весь облик источал какую — то удивительную сладость, тянувшую к ней каждого духовного человека. Мне захотелось подойти и поговорить с ней, выслушать её наставления. Уже тогда матушка Анна была очень известной, о ней говорили как о Святой. Несмотря на это, я о ней раньше ничего не слышала и подошла без предубеждения, не находясь под впечатлением от рассказов третьих лиц.
Я взяла у неё благословение и, посмотрев на неё, была поражена до глубины души. Мой взгляд упал на её голубые бездонные глаза. Казалось, она заглянула мне прямо в душу. «Духовный рентген», — подумала я тогда.
Матушка Анна была похожа на древнюю подвижницу — маленький цветок пустыни. Её скромные иноческие одежды, внешность, преобразившаяся от непрестанной молитвы, впалые глаза — всё это создавало впечатление, что перед тобой была подвижница Нитрийской пустыни. Вся атмосфера вокруг неё была наполнена своего рода аскетическим ароматом. Ещё я запомнила стёртые от времени чётки, которые она непрестанно перебирала своими пальцами, творя любимую Иисусову молитву.
В церкви Анна всегда стояла, садилась редко, и только тогда, когда это делала игуменья. Когда служба совершалась в небольшом храме Вознесения Господня, где когда — то служил отец Георгий Карслидис, мы часто видели, как матушка вдруг вскакивала с места или замирала, сосредоточенно куда — то глядя. Потом она изумлёно спрашивала: «Вы что, и вправду не видели старца? Он так долго был здесь и смотрел на вас». Очи её души были такими чистыми, что могли свободно видеть небесных посетителей. Сама она этого не осознавала из — за своей великой простоты и смирения.