Подводный Ас. История Вольфганга
Шрифт:
«По такому случаю мы погрузились, украсили носовой отсек флагами и превратили принесение клятвы Fahneneid – клятвы в верности лично Адольфу Гитлеру в настоящий праздник. Матрос заранее выучил текст клятвы наизусть. В свою очередь я рассказал ему об обязанностях германского солдата. Собравшийся экипаж был одет в одинаковые коричневые тропические рубашки. По такому случаю всё было подстрижены покороче. Были отрепетированы подходящие случаю песни, и всё прошло прекрасно. Мы поднесли молодому человеку подарок – переписанные от руки одним из матросов «Обязанности военного моряка»… Он стал отличным матросом и позднее был награждён Железным Крестом».
Для Люта просто не существовало неисправимых нарушителей.
Заправка окончилась 26 июня в 15.00. Лют взял курс на север, продолжая
Он направился к Маврикию и рано утром 1 июля прибыл к Порт-Луи, столице крошечного острова. Около полуночи на следующий день он потопил 2 торпедами маленький британский пароход «Хойхау», оставив 4 человек болтаться на спасательном плотике. Этой атакой Лют, похоже, разворошил осиное гнездо. Вскоре Метокс тревожно запищал.
6 июля U-181 упустила большое судно. После погони в направлении мыса Ист на Мадагаскаре Лют атаковал его 2 торпедами, но обе прошли мимо. После первого промаха «куча людей выскочила из открытых люков один за другим, словно что-то потревожило их сон, например, шум торпеды, прошедшей под килем». (Очевидно Лют был в отличном настроении, так как он редко позволял себе шутливые записи в бортовом журнале.) Вторая торпеда прошла очень далеко от цели и через 26 минут взорвалась, выработав запас хода.
Пока лодка гналась за этим судном, пришла радиограмма из штаба подводного флота, сообщившая об очередном увеличении зоны операций. Лют получил «полную свободу действий» в районе Мадагаскара, Маскаренских островов, вдоль восточного побережья Африки до Танганьики. В результате зона стала «такой же огромной, как сам Рейх». Лодка пошла дальше на север, потом склонилась на северо-запад. 8 июля она подошла к Тромелину, а 12 июля – к Таматаве.
Тромелин стал наиболее удалённой точкой прокладки, если считать от Бордо. 15 июля наблюдатель заметил британский угольщик «Эмпайр Лейк», и Лют в сумерках потопил его 2 торпедами. «Среди обломков остались плавать 5 человек. Из-за сильного волнения и большого расстояния до земли – 180 миль – вероятно они не спасутся», – холодно констатировал Лют.
Однако моряки были спасены, хотя Лют здесь совершенно не при чём. Его запись на первый взгляд подтверждает мнение Петерсена о своём командире как о человеке бесчувственном и жестоком. В действительности, командуя U-181, он больше делал для уцелевших, чем ранее.
С точки зрения нравственности это можно объяснить тем, что Лют со временем начал больше осознавать последствия торпедной атаки и колоссальный риск, которому подвергались моряки торговых судов в военное время. Ему приходилось больше заботиться о собственных матросах, и, может быть, он начал сознавать, что и о других следует хоть как-то заботиться. Циничное объяснение заключается в том, что Люту просто могла требоваться информация. Лотар фон Арно де ля Перьер, лучший подводник Первой Мировой войны, всегда действовал согласно законам призового права, с тем чтобы впоследствии, если потребуется, с документами в руках опровергнуть любые претензии. Действительно, бортовой журнал U-181 пестрит записями о кораблях, тоннаже, грузах, пунктах выхода и назначения. Все это сообщали моряки, спасшиеся на шлюпках. Впрочем, всплывать в Индийском океане было гораздо безопаснее, чем в Атлантическом.
На следующий день в 9.35 Лют потопил британское судно «Порт Франклин» всего в 50 милях на юг от места гибели «Эмпайр Лейк». В течение следующих 3 дней были потоплены ещё 2 британских парохода – «Дальфрам» и «Умвума». Несмотря на эти успехи, вскоре Лют решил покинуть район Маврикия. На лодке засекли работу асдика британского эсминца, и Лют понял, что теперь в Порт-Луи знают о его присутствии и началась охота за U-181. Однако о подлинной причине активности англичан Лют не догадывался. Высокочастотный пеленгатор в Южной Африке засёк его передачу в штаб подводного
Последний корабль Люта – последний в этом походе и последний в его карьере – был потоплен 4 дня спустя. Лют встретил одинокое судно посреди океана. По счастливой случайности, мы знаем об этом судне больше чем о других, благодаря свидетелю последней успешной торпедной атаки Люта.
Дональду Кроуфорду исполнилось всего 17 лет. Он служил гардемарином на британском рефрижераторе «Клан Макартур». 7 августа, после долгого и тяжёлого плавания в составе конвоя, «Клан Макартур» прибыл в Кейптаун из Глазго. Кроуфорд отмечает «волнение, вызванное слухами о действующих в этом районе германских субмаринах. Много кораблей было потоплено на пути к Мозамбику и Маврикию. Все повторяют историю о германском офицере, пойманном с билетами в кино в кармане. Это доказывает, что он уже давно живёт здесь». [110] Судно дважды выходило из Дурбана. 8 июня оно вышло и вернулось, опасаясь подводных лодок. 9 июня «Клан Макартур» снова вышел в море и взял курс на Маврикий. На борту находился груз продовольствия и медикаментов. Около полудня 11 августа наблюдатели U-181 заметили его на полпути между Мадагаскаром и Дурбаном. Судно шло на северо-запад.
110
Опасения Кроуфорда, несомненно, имели под собой какие-то основания, но этот рассказ давно уже перешёл в разряд морского фольклора. Такие истории рассказывали по всему восточному побережью США, а в Бостоне или Нью-Йорке даже показывали пресловутые билеты. Прим. авт.
Лют решил преследовать «Клан Макартур» до захода луны на следующую ночь. Он не желал подставляться под орудия и в то же время не мог атаковать судно из подводного положения из-за противолодочного зигзага, хотя к 1.00 генеральный курс «Клан Макартура» был определён и характер зигзага выяснился окончательно. Преследование стало лёгкой забавой. Ночью матросам было разрешено по очереди подниматься на мостик, чтобы полюбоваться на будущую добычу. Потом они по очереди рылись в Регистре Ллойда, пытаясь опознать виднеющийся вдали крупный корабль.
В 3.32 Лют выпустил 2 торпеды с дистанции 900 метров. Одна попала в среднюю часть корпуса «Клан Макартура», вторая – в корму. Кроуфорд, который спал в своей каюте, был разбужен громким лязгом. Его буквально вышвырнуло из койки на палубу.
«Дверь от удара распахнулась, резко запахло сгоревшим кордитом. Четвёртый помощник заглянул в каюту и крикнул, чтобы мы одевались, так как нам врезали. Моей обязанностью было находиться на мостике, поэтому я спешно напялил мундир поверх пижамы, [111] натянул бахилы, выхватил из ящика стола трехфунтовую сумку с мятными лепёшками (забыв там новенькие часы) и побежал на мостик.
111
А неплохо жили союзники! Вы можете представить нашего моряка в пижаме, хотя бы и сегодня? Прим. пер.
Капитан уже находился там. Я вместе с ним и вахтенным офицером принялся уничтожать судовые бумаги. Мне показалось, что торпеда попала где-то между задней трубой и четвёртым трюмом, и наши гребные валы перебиты. Пар в котлах сел, и мы остановились. Тем не менее, помпы работали, и расчёты стали к орудиям. Оставалась надежды, что ублюдок поднимется на поверхность, и тогда мы сумеем задать ему».
Но Лют не собирался этого делать. Держась на глубине 4,5 метра, он терпеливо следил, как «Клан Макартур» спускает шлюпки. Судно немного осело, но не было похоже, что оно собирается тонуть. Наконец в 3.47 радист U-181 перехватил сигнал бедствия. Тогда Лют выпустил третью торпеду. С ужасным грохотом она ударила в носовую часть огромного судна, и оно начало быстро погружаться. Кроуфорд, снятый одной из последних шлюпок, вспоминал, что «мы старались побыстрее отойти, пока судно не затонуло. Конец корабля всегда непредсказуем, и умнее всего оказаться в этот момент как можно дальше».