Подвойский
Шрифт:
Моряки разошлись по полкам. Николай Ильич потом вспоминал, что некоторые агитаторы не выходили из казарм по 4—5—7 дней, но потом приходили в «Военку» и докладывали: такой-то полк идет за большевиками. Массовый поход агитаторов в казармы оказался результативным. Уже через десять дней 11 полков изменили политическую ориентацию и стали на сторону большевиков. В частях одна за другой создавались партийные организации. Николай Ильич радовался и поражался успеху и искренне говорил, что самым активным участником похода был В. И. Ленин. И это была не метафора. Только с 14 по 18 апреля 1917 года Владимир Ильич выступил: перед моряками-агитаторами; перед демонстрацией рабочих, солдат и матросов с балкона особняка Кшесинской; на митинге солдат бронедивизиона в Михайловском манеже; на заседании
Контакт В. И. Ленина с руководителями Военной организации стал повседневным.
Окрыленные поддержкой В. И. Ленина и ЦК, Н. И. Подвойский, В. И. Невский, А. Д. Садовский,
А. Ф. Ильин-Женевский искали новые, эффективные формы работы.
В апреле «Военка» создала в особняке Кшесинской солдатский клуб с многозначительным названием «Правда». Он сразу стал центром притяжения революционно настроенных солдат. В клубе, который работал практически круглые сутки, читались лекции по Программе партии, ее стратегии и тактике, организовывались доклады по самым животрепещущим вопросам текущей политики. Работа была поставлена так, что солдаты, придя в клуб, утром ли, днем ли, поздним вечером или даже ночью, всегда могли попасть на лекцию или доклад, беседу. Любой член ЦК, ПК, руководители Военной организации, кто в это время был в особняке Кшесинской, безоговорочно считали своим долгом выйти к солдатам, выступить передними, побеседовать, ответить на вопросы. Здесь выступали
В. И. Ленин, М. И. Калинин, А. В. Луначарский, В. Володарский, А. М. Коллонтай и многие другие деятели партии.
В особняк Кшесинской теперь круглосуточно шли не только солдаты гарнизона, но и ходоки с фронта, посланцы пригородных и периферийных гарнизонов. Здесь, в клубе «Правда», они получали ответы на свои вопросы у самых ответственных работников партии. Здесь шли горячие дискуссии, нескончаемые споры. Здесь их не поучали высокомерно, как господа офицеры, а терпеливо, уважительно убеждали. Здесь с солдатом и матросом говорили как с равным.
Хотя клуб «Правда» притягивал к себе все новые и новые массы солдат, Николай Ильич, однако, был далек от благодушия.
— Любой клуб держится на интересе, — сказал он на одной из ежедневных летучек президиума «Воен-ки». — Интерес надо не просто поддерживать, а наращивать. Для этого надо непрерывно менять, совершенствовать формы работы. Любой клуб, если он останавливается, застывает, он гибнет. Поэтому ищите, ищите, предлагайте, чем мы можем еще больше заинтересовать солдата, помочь ему разобраться в самом себе и в обстановке.
— Кирилл Орлов у нас один тут представитель от рабочих, — сказал В. И. Невский. — Мы с ним подумали и считаем, что наш клуб можно сделать местом смычки солдат с рабочими...
Николай Ильич на минуту задумался.
— Дельно... Не просто дельно, а просто совершенно необходимо начать эту работу сегодня же!
После летучки Николай Ильич сел за телефон. Оп связался со всеми районными комитетами партии и убедил их ежедневно присылать в клуб, несмотря па трудности с агитаторами, рабочих-болыпевиков. С этого дня лучшие агитаторы-рабочие приходили в клуб, устанавливали контакты с солдатами, беседовали с ними, разъясняли важнейшую мысль: интересы рабочих и солдат, крестьян совпадают. Очень часто делегации солдат отправлялись на заводы и фабрики. Таким образом, солдаты, матросы воочию убеждались в том обмане, который сеяли буржуазия, ее пресса, ее агитаторы, клевеща на рабочих, будто они свое:: борьбой подрывают фронт, мешают защищать завоевания революции.
Клуб «Правда» и для самого Николая Ильича стал любимым местом, где он отдыхал и заряжался оптимизмом и энергией. Легкой походкой, рассыпая направо и налево шутки, украинские пословицы, входил он в толпу споривших солдат, матросов, рабочих и уже через минуту оказывался в центре внимания. Никаких конспектов или записок он не имел. Постоянные встречи с В. И. Лениным и другими руководителями партии, практически ежедневное участие в работе совещаний, заседаний, собраний ЦК, ПК,
В поисках путей совершенствования работы клуба Подвойский пришел к убеждению, вспомнив опыт своей работы в Чернигове и Ярославле, что сложились благоприятные условия для активного использования в интересах революционного воспитания масс музыкального искусства, художественной литературы. Он сообщил об этом на очередной летучке.
— Известно, как сильно воздействуют на настроение и сознание музыка, песни, стихи. Думаю, что мы сможем в клубе за минимальную плату регулярно организовывать для солдат концерты. — Николай Ильич повернулся к активистке «Военки» М. Л. Сулимовой и хитровато улыбнулся. — Мария Леонтьевна! Вы хорошо знаете искусство. Вам поручается ответственное задание. Вы должны, во-первых, выяснить, кто из профессиональных артистов не гнушается выступать перед простым народом за умеренную плату. Во-вторых, поговорить с каждым из них и, используя свою культуру, любезность, очарование, уговорить их выступить в нашем клубе, скажем, через неделю, в четверг. И вообще этот участок поручается лично вам.
Первый концерт получился удачным. На предложение «Военки» откликнулись прежде всего молодые актеры. Было решено сделать концерты регулярными. Наладили оповещение частей, печатание программ. Концерты шли по четвергам и состояли обычно из двух-трех музыкально-литературных отделений. После концерта в разных комнатах особняка Кшесинской читались заранее подготовленные лекции, делались доклады, проводились беседы, причем каждый пришедший выбирал то, что соответствовало его желанию. Расходились, как правило, уже после полуночи.
По инициативе Н. И. Подвойского концерты использовались и для ликвидации «музыкально-политической неграмотности», как любил выражаться Николай Ильич. Что имелось в виду? Перед концертом зрителям раздавались листочки с отпечатанным текстом «Интернационала». Этот международный пролетарский гимн был написан П. Дегейтером на стихи Э. Потье. Его ноты и текст еще в 90-х годах в Брюсселе списала М. И. Ульянова. В. И. Ленин высоко оценил слова и музыку гимна. Первое упоминание о нем в русской печати появилось в № 1 «Искры» в 1900 году. Там же был дан подстрочный перевод. Наиболее удачный (ныне общепринятый) поэтический перевод гимна на русский язык был сделан рабочим поэтом Аркадием Яковлевичем Коцем в 1902 году. С 1906 года «Интернационал» стал гимном русской революционной социал-демократии. Но в России до 1917 года его почти не знали. В. И. Ленин, прибыв 3 апреля 1917 года в Петроград, в конце первой же встречи с партийным активом в особняке Кшесинской предложил хором спеть «Интернационал». Однако в тот вечер многие из-за незнания текста могли лишь подпевать. Н. И. Подвойский обратил на этот факт свое внимание и запомнил его. Теперь же в клубе «Правда» представилась прекрасная возможность для ознакомления широких масс с пролетарским гимном. Зрители с помощью профессиональных певцов и музыкантов, пользуясь отпечатанным на листочке текстом, каждый концерт заканчивали пением «Интернационала». Листочки потом уносились в казармы, на заводы. Так «Интернационал» проникал в рабочую и солдатскую среду. Сам Николай Ильич, если присутствовал на концерте, непременно пел вместе со всеми и, по старой памяти, управлял залом, как хором.
Николай Ильич всегда находил время, чтобы помочь М. Л. Сулимовой составить программу или хотя бы просмотреть ее. Так, программа одного из июльских концертов была отпечатана на 16 (!) страницах. В ней значилось: кантата Черепнина «Памяти борцов за свободу», номера из «Русалки» Даргомыжского, «Руслана и Людмилы» Глинки, «Гальки» Мошошко, цикл «Песни сибирских каторжан», «Песня о Соколе» Горького, русские романсы и т. д. Как видно из программы, устроители концерта нисколько не стремились «нагнуться» до уровня «массы», а подымали зрителя к высотам культуры.