Подземелье мертвецов
Шрифт:
— Ну вот, опять этих чертовых придворных поэтов да народных сказителей наслушался, — уныло резюмировала Джессика.
— А что я могу поделать, коли я романтик до мозга костей?
— Ты просто не совсем психически здоров, вот и все. У тебя больное воображение. Если станешь по ночам видеть кошмары, не вздумай мне потом плакаться. Ты же знаешь, как на тебя действуют все эти древние сказки.
Танцор промолчал. Флинт, бросила взгляд в сторону Констанции, по-прежнему поджидающей своих товарищей, стоя рядом с Макнейлом в конце тропы.
— Гайлс, — задумчиво произнесла Джессика, — а что ты можешь сказать о нашей новой ведьме?
— Похоже, она в своем
— И все-таки слишком неопытна. Ни разу не участвовала в настоящем сражении, ни разу не испытала свои способности в боевых условиях.
— Молодость, к счастью, относится к тем недостаткам, которые быстро проходят.
— Ладно, что ни говори, а заменить Саламандру она едва ли сможет. Та-то уж точно свое дело знала.
— Ты же Саламандру терпеть не могла! — Танцор одарил Джессику выразительным взглядом. — Не пытайся теперь убедить меня в обратном.
— Верно, я не слишком-то ее любила. И тем не менее не было случая, чтобы она нас подвела, — это я всегда признавала и признаю. А на этот раз нам выпало по-настоящему серьезное задание, и отправляться на него с ведьмой-новичком — далеко не лучший вариант. Если она подведет, мы все запросто можем отправиться на тот свет.
— Послушай, Джессика. Сегодня наверняка будет гроза, и очень может случиться, что кое-кого из нас просто убьет молнией, — невозмутимо проговорил Танцор. — Все это вполне вероятно, но разве стоит из-за этого трепать себе нервы? Слишком уж ты беспокоишься по пустякам.
— Зато тебя, похоже, вообще ничто не волнует.
— Ну вот ты и поволнуйся за нас двоих.
— Вот именно, — фыркнула девушка. — Только этим я и занимаюсь.
Они приблизились к Макнейлу, и разговор оборвался. Макнейл кивнул им и спросил:
— Какие-нибудь новости?
— Пока ничего, — доложила Флинт. — В одном месте мы остановились и немного проехали назад, чтобы проверить, не двинулся ли кто по нашим следам, но никого не обнаружили. Да что там говорить, мы уже много дней ни одной живой души не видели. Эта часть леса практически не обитаема. За последнюю неделю не встречалось ни одной даже самой захудалой деревушки или крошечного хутора.
— А что тут удивительного? — пожал плечами Макнейл. — До границ Леса Мрака рукой подать.
— Лес Мрака теперь ведет себя тихо, — заметил Танцор. — Мы с вами успеем дожить до глубоких седин и сойти в могилу прежде, чем он снова вздумает кого-нибудь потревожить.
— Вряд ли об этом следует заявлять так уверенно, — с сомнением в голосе возразила Флинт.
— Верно, — вступила в разговор Констанция, — на это полагаться нельзя.
Макнейл бросил на ведьму быстрый взгляд. Полуприкрыв глаза, та пристально всматривалась куда-то в даль, сквозь чистое пространство вырубки, сквозь саму пустынную каменную крепость…
— В чем дело? — вполголоса осведомился он. — Твое ясновидение о чем-то тебе сообщает?
— Не могу пока точно сказать, — задумчиво ответила Констанция. — Видишь ли, эта крепость…
— И что в ней такого?
— В те времена жили на земле великаны…— вдруг еле слышно прошептала ведьма и, поежившись, опустила глаза и поплотнее укуталась в плащ. — Не нравится мне это место. — Она обернулась к Макнейлу: — Скверное оно какое-то. Я чувствую.
— Так что ясновидение? — нахмурился командир. — Что-нибудь особенное заметила?
— Нет. Ничего определенного разглядеть не удается. Все будто туманом закрыто. Но только последние три ночи мне постоянно снится эта крепость — в мрачных и жутковатых снах. А теперь, когда мы уже к ней приблизились… От этой вырубки так и веет могильным холодом. Страшным холодом, пробирающим до самых костей. А крепость — сплошное пятно мрака. Она выглядит какой-то очень старой. Просто древней.
Макнейл недоуменно качнул головой.
— По-моему, ты просто позволяешь эмоциям влиять на твои магические способности, Констанция. В этой крепости нет абсолютно ничего старого. Ее построили всего четыре-пять лет назад. А прежде на этом месте не было ничего.
— Что-то было, — без тени сомнения заявила Констанция. — И оно здесь с незапамятных времен…
Слова ее как-то постепенно заглохли, будто растворяясь в воздухе. Флинт с Танцором молча переглянулись. Высказываться теперь смысла не было: Макнейл и так отлично знает, что у них на уме. Конечно, если б такое сказала Саламандра, ни у кого бы и сомнения не возникло, что она говорит серьезно. У Саламандры был блестящий дар ясновидения, и она прекрасно умела им пользоваться. Если та, прежняя ведьма говорила, что какое-то место нечисто и представляет опасность, значит, это действительно было так — и никто не смел спорить. Но ведь Констанция еще новичок. Конечно, у нее есть способности к магии, но может ли она сохранять самообладание и полный контроль,, над этими способностями в стрессовой ситуации? В ее жизни еще не было подобных случаев, в ее умении пользоваться своим даром пока что никто не уверен, а стало быть, и предупреждения ее еще нельзя принимать слишком уж всерьез.
Констанция взглянула на Макнейла, ожидая, как он отреагирует.
— Вряд ли мы сможем разузнать об этой крепости что-нибудь толковое, — заговорил наконец Дункан, стараясь, чтоб голос его звучал уверенно и невозмутимо, — если будем сидеть здесь и просто глазеть на нее. Чем раньше мы проберемся внутрь и обследуем все закоулки, тем скорее узнаем, где можно спокойно переночевать, а в каком месте этого делать не стоит.
Он дернул поводья и вывел коня на открытое пространство вырубки. За ним двинулись Джессика и Танцор; Констанция держалась позади. Если бы кто-нибудь из ее спутников сейчас обернулся, то заметил бы, что губы ведьмы плотно сжаты, а взгляд мрачен и насторожен.
Макнейл и сам почему-то неприятно напрягся, едва успев покинуть густую тень раскидистых деревьев. Вообще-то пока нигде не было и намека на присутствие врагов, но, проведя так много времени в лесах, Дункан, оказавшись на открытом пространстве, вдруг почувствовал себя каким-то слишком уж уязвимым, даже будто раздетым. Обширная вырубка, которой многочисленные пилы и топоры придали почти правильную округлую форму, простиралась на добрых полмили в ширину… Макнейл окинул пространство подозрительным взглядом, но не заметил никакого движения даже под пологом окружающих расчищенное поле деревьев. И вдруг ощутил, как их окружила неестественная тишина, и это столь необычное явление заставило командира группы насторожиться. Неожиданно перестали петь птицы, жужжать насекомые, от которых обычно в лесу нет спасения. Никого и ничего. Макнейл только сейчас обратил на это внимание и сразу же вспомнил, что сегодня весь день пели птицы, даже когда они ехали по лесу. Сейчас лес застыл в каком-то странном молчании, деревья и трава замерли в неподвижности, как будто что-то ожидая или чего-то испугавшись. Может, живность просто-напросто попряталась от грозы… В абсолютной тишине гулко стучали копыта четырех лошадей, несущих солдат полевой разведки к таинственной заброшенной крепости, и их командир все больше и больше поддавался какому-то странному чувству, что за ними кто-то пристально наблюдает.