Подземелье рядом. Новичок
Шрифт:
Я вернулся к окошку с первичными характеристиками:
Уровень 1 (для перехода на второй уровень кристаллов эргона А-класса нужно 4 шт.).
Сила: 4*;
Ловкость: 3;
Телосложение: 3;
Здоровье: 200;
Интеллект: 3;
Дух: 2;
Мана: 75;
Своб. единиц: 2**.
Перечитав ещё раз таблицу, снова приятно удивился тому, что все характеристики изначально не равнялись единичкам, как во многих играх. Хмыкнул на «жлобистость» системы, предоставляющей всего только одну, если не считать бонуса от полученной звезды, свободную единичку. Что, по моим прикидкам, сильно повышало
Очень удивился капу, ограничению роста, характеристики в зависимости от уровня. Мега-ультра-супер нагибателем с запредельными статами быть не получится. Достиг определённой суммы, — добро пожаловать на следующий уровень. И, если сейчас кажется, что система предлагает универсальное развитие, то с самых недалёких уровней (сейчас мне было лениво прикидывать, с каких именно, да и погрешность выводов могла быть большая) начинала рулить специализация, причём довольно узкая. Отсюда, наверное, и слова Виктории: «Опыт — зло».
Снова тихо скрипнула дверь в ванную комнату, и раздались лёгкие шаги, направляющиеся на кухню.
— Один и без меня? — Виктория явно пародировала знаменитую проказницу и, не церемонясь, протянула руки к уже лишившейся одной ноги курочке, легко выломав вторую. Девушка надела оставленную мной рубашку-ковбойку, которая висела на её плечах этаким распахнутым халатиком. А вот трусики надеть забыла. Или не стала. И аккуратный прямоугольник золотистых волос внизу живота сразу приковал моё внимание, начисто выбив из головы все размышления о статах.
С трудом переборов себя всё же оторвал взгляд от прямоугольника и попробовал взглянуть ей в глаза, но тут же споткнулся и залип. Полочки рубашки почти разошлись, зацепившись за торчащие соски, позволяя видеть не только часть красивой груди, но и разыграться воображению. Это выглядело так завораживающе-сексуально, будто совсем недавно я и не рассмотрел тело красотки во всех подробностях. В шортах сразу стало тесно.
Наконец-то, совершив гигантское усилие, смог взглянуть в лицо Виктории. Девушка явно поняла, что со мною происходит, и сейчас наслаждалась произведённым эффектом, лукаво на меня поглядывая и продолжая откусывать маленькие кусочки от куриной ножки, от которой осталась практически одна кость.
— Вкусно, но мало, — прокомментировала она, откладывая косточку на блюдо и тут же прихватив остатки курицы. — Тебе не достанется.
При этом рубашка ещё больше распахнулась, позволяя увидеть чуть больше. Невольно зарычав от нахлынувшего чувства голода и возбуждения, я потянулся к девушке.
— Хочу!
Виктория ловко отпрянула, когда мои ладони почти коснулись её тела, довольно улыбнулась и чуть хрипло спросила:
— Чего? — и, приоткрыв рот, провела кончиком языка по губам.
Динь-динь! Динь-динь! Перезвон дверного звонка не дал мне ответить. Надо его вырубить на хрен!
Сытный ужин оставил после себя приятную ленивую истому. Мы, словно два тюленя, развались на кровати. Я смотрел на Викторию, любуясь её лучистыми серо-зелёными глазами и поглаживал по бедру, одновременно получая кайф от лёгких прикосновений её пальцев к
— Ты уже посмотрел, сколько дают за кристалл эргона в игровом магазине?
— Нет, когда я бы успел.
— Магазин предлагает за один полный кристалл эргона А-класса пятьдесят коинов или пятьдесят тысяч рублей. Это официальный курс. Вот только кристаллы и коины ты в нём не купишь, только скупка. Если вдруг надумаешь продавать… — девушка переместила руку мне на живот. — Не знаю, сколько тебе предложат коты, но я готова сразу, хоть переводом, хоть кэшем заплатить сто…
Вика замолчала, её пальцы сдвинулись чуть ниже по моему животу.
— Пожалуй, даже сто тридцать готова отдать плюс пять свитков умений, но предупреждаю сразу, они считаются мусорными и пятьдесят комплектов алхимии. В комплект входят: малое зелье исцеления, малое зелье маны, ускорения и восстановления, тоже малые.
Я накрыл шаловливую руку, неспешно спускавшуюся ниже, своей.
— Если я надумаю продавать кристалл, то ты будешь первой, к кому обращусь, — не отрывая взгляда от её глаз, ровным голосом ответил я, хорошо понимая, что Виктория сейчас пытается манипулировать. Но очень импонировало, что девушка делает это открыто, понимая, что и я понимаю и, надеюсь, получая от этой игры столько же удовольствия сколько и я.
Словно услышав эти мысли, девушка приблизила своё лицо к моему, а её рука, выскользнув из-под моей ладони, устремилась к давно поджидавшей этого момента цели…
Виктория, ритмично двигая бёдрами, прикусив губу и закрыв глаза, откинулась назад, подставляя свою красивую, чуть влажную от пота грудь моим рукам. Стоило пальцам коснуться твёрдых сосков, как я почувствовал, как по телу девушки одна за другой побежали волны дрожи. Бёдра девушки задвигались быстрее, она уже не сдерживала приглушённый хриплый стон… И вдруг замерла.
— Бл@дь! — выругалась она в сердцах.
Совсем не то я ожидал услышать от девушки, находящейся в нескольких мгновениях от оргазма. Открыв глаза, Вика наклонилась ко мне и пояснила:
— Срочный сбор всего клана. Мне надо быть в кланхолле через полтора часа. Прости, — её губы жадно накинулись на мои.
Где-то через минуту она оторвалась от меня и, соскочив с кровати, принялась собирать свои всё ещё раскиданные по комнате вещи:
— Я под душ, если ты не против, конечно.
Если у меня и были возражения, их надо было озвучить до того, как скрипнула, но не закрылась до конца дверь, явно приглашая, если не поучаствовать, то хотя бы полюбоваться происходящим. Чем я и занялся после того, как натянул шорты и встал в проёме двери, ведущей в прихожую.
— Вызови, пожалуйста, такси до Казани, — заворачиваясь в большое протянутое мной полотенце, попросила Виктория.
— Я провожу, — помогая надеть ей куртку, предложил я, когда девушка, наверное, побила армейский норматив по одеванию. Таксист, как назло, позвонил, что ждёт у подъезда.
— Не надо, Руслан, — девушка встала на цыпочки и чмокнула меня в щёку. — Созвонимся.
Дверь за Викторией закрылась. Вот только ни её телефона, ни ника в игре я не знал.
— Ах, эта девушка с Урала, — повторил я слова любимой песни отца, которую тот часто напевал, когда был уверен, что его никто не слышит. — Она свела меня с ума. И на прощание сказала, что позвонит потом сама.