Поджигатель
Шрифт:
– Нужен помощник?
Чёрт возьми, она выглядела сексуально в белой майке и светло-голубых леггинсах, а это было совсем не то, что ему сейчас нужно.
– Эта наша привычка удивлять друг друга должна прекратиться, – сказал Тимофей. – Не стоит подкрадываться к мужчине, который поднимает над головой почти сто килограммов.
– Разве ты не помнишь? Это была моя очередь подкрадываться. Ты готов?
– Мне не нужна помощь. Я могу сделать сам, – прозвучало резко, но он говорил серьёзно.
Самостоятельность – то, что получалось у него лучше всего.
– Если ты можешь, это не
– Нет, но это может означать, что я хочу. Если бы ты вернулась к тому, что делала раньше, и оставила меня в покое, я был бы тебе благодарен.
– Что случилось? – нахмурилась женщина.
Сыщик сел и посмотрел на неё.
– Ничего, всё хорошо. Просто замечательно. Я нахожусь именно там, где хочу быть, и делаю именно то, что хочу делать. Разве ты не видишь? Это дело было самым лёгким в моей карьере. Я в нескольких минутах от того, чтобы выяснить, кто устроил эти чёртовы пожары, и когда это сделаю, заставлю дядю Марата гордиться и радоваться, что меня позвал.
– Конечно, он будет гордиться. Он всегда гордится. И, может быть, не «с минуты на минуту», но ты найдёшь того, кто за этим стоит.
– Почему ты так говоришь?
– Что ты имеешь в виду? – Ирина выглядела озадаченной.
– Какие доказательства того, что могу быть успешным, я дала тебе или дяде Марату? У него слепая уверенность любящего родителя, а ты не видела меня больше десяти лет. В любую минуту могу решить, что всё это слишком тяжело, и уйти, как это сделал мой отец.
Голос в голове Тимофея кричал: «Заткнись!» Но, начав говорить, он уже не мог остановиться. Продолжал, голос становился всё громче, а тон более враждебным.
– Но зачем мне так быстро раскрывать дело? Не тогда, когда я могу остаться здесь, где все так рады моему возвращению. Я не могу понять, почему уехал.
– Тимофей...
– Это место – всё, что я помнил, и даже больше. Каждый хочет быть в курсе всех дел, а воспоминания и прошлое никогда не забываются. А ты не думала, что твой отец и все остальные правы на мой счёт?
– Во-первых, вне бизнеса мой отец почти никогда не бывает прав. А во-вторых, кто эти «все», о которых ты говоришь?
– Я знаю, что люди думают обо мне и моей семье.
– Ты знаешь, что некоторые люди когда-то думали, основываясь на ограниченной информации, которой они располагали, и на своих собственных узких знаниях. И да, у местных долгая память. Но есть много тех, кто сохранил хорошие воспоминания о тебе.
– Да, конечно, – буркнул Тимофей недоверчиво.
– Не знаю, что привело тебя в такое настроение, но ты не будешь на меня кричать, поскольку я здесь ни при чём.
– Именно поэтому я и попросил тебя уйти.
На этот раз она не стала спорить. Вместо того чтобы вернуться к штанге, Тимофей наблюдал в зеркало, как Ирина уходит. Её голова была высоко поднята, а шаг целеустремлён, но он знал, что если бы увидел лицо, то понял, насколько она расстроена.
Глава 38
«Какой же я глупец! – подумал сыщик расстроенно. – Надо было держать язык за зубами». Тренируясь дальше, он решил, что следовало бы позволить Ирине помочь ему. Теперь же оставалось только надеяться,
Обидеть Ирину.
Надо же было такое сотворить!
Тимофей ругал себя последними словами. Он попытался продолжить тренировку, но через несколько минут с грохотом поставил штанги на место, чем заслужил недовольный взгляд одного из посетителей. Да, сегодня он многое делал неправильно. По крайней мере, одну из ошибок мог исправить немедленно. Не позволит Ирине лечь спать с мыслью, что Тимофей Соболев распоследний…
У Ребровых сыщика близнецы Тани Бойко, которые не хотели отдавать своего нового питомца. Поскольку ему нужно было поговорить с их матерью о пожаре, Тимофей согласился зайти на ужин следующим вечером и взять с собой Джину. Ребятишки расстроились, конечно, что собаку забирают, поскольку им было весело втроём. Но что поделать, собственную, лишившись единственного жилья, они позволить себе пока не могли. Как и сыщик не мог расстаться с Джиной. Всё-таки она не обычная собака, служебная.
Когда через несколько минут он вернулся домой, Ирина была на кухне и доедала оставшееся с вечера пирожное. Тимофей снял рабочие ботинки и подошёл к ней, взяв её руки в свои.
– Прости меня. Особенно за то, что накричал. Я знаю, что тебе это неприятно. Ты этого не заслужила. Ты была первой, кто оказался на линии огня.
Ирина протянула ему пирожное.
– Это предложение мира?
– Ты можешь придумать что-то получше?
Тимофей мог, но сейчас было не время.
– Не хочешь рассказать мне, что происходит? – спросила Ирина.
– Это был тяжёлый день.
Она положила руку ему на грудь.
– Я так и поняла.
– Всё началось с беседы с твоим отцом и сразу не заладилось. Я часами сидел в пожарной части, рассматривал фотографии, писал вопросы, разговаривал с людьми, у которых были кабинеты в третьем сгоревшем здании, и ни на йоту не приблизился к разгадке.
– Обычно такие дела решаются быстро? – спросила Ирина.
Сыщик провёл руками по волосам, прежде чем ответить.
– Нет, только не серийные поджоги. Обычно – и к сожалению – это медленный процесс, и я беспокоюсь по двум причинам. Во-первых, кто-то ещё пострадает, когда случится следующий пожар. А он обязательно случится, уж будь уверена. Во-вторых, в следующий раз поджигатель пойдёт на большее. Такие люди склонны к эскалации. Мне нужно больше информации, и, чёрт возьми, единственный способ её получить – это ещё одно сгоревшее здание.
Ирина протянула Тимофею бутылку с водой, которую он не заметил, как она взяла. Он открыл её и сделал глоток.
– Это полный отстой, – проворчал он.
– Ты про воду? – спросила женщина с улыбкой.
– А? Что? Конечно, нет. Я про расследование, – усмехнулся сыщик, поняв шутку.
– Итак, мой отец вывел тебя из себя – он в этом хорош, и ты этого ожидал. Дело продвигается медленно, чего ты тоже ожидал. Я полагаю, есть что-то ещё?
– Сегодня я ужинал с некоторыми из пожарных в «Волге».