Поединок спецслужб. Перезагрузка отменяется

Витковский Александр Дмитриевич

Немного задержавшись под благовидным предлогом с отъездом, Филби прибыл в Стамбул 26 сентября. «Вынужденная» задержка была крайне необходима. В эти считаные часы советские спецслужбы сумели задержать предателя и лишить его возможности как передать секретные сведения, так и предотвратить встречу с представителем Лондона, то есть с Кимом Филби. По большому счету эта встреча действительно ох как была опасна для советских разведчиков. Во-первых, кроме Филби и Волкова в ней, наверняка, должен был участвовать еще кто-нибудь из английской разведки или контрразведки плюс запись всей беседы на магнитофон. В этом случае выданную предателем информацию уже невозможно было бы скрыть от руководства СИС. А во-вторых, кто знает, какими важными сведениями реально обладал Волков и что мог рассказать представителям английских спецслужб.

В ходе проведенного в Стамбуле английским эмиссаром расследования были найдены «убедительные», причины, свидетельствующие о том, что русского агента-инициативника

погубили личная неосторожность, злоупотребление спиртными напитками, а также прекрасно организованная работа службы безопасности советского посольства в Турции и контрразведывательное обеспечение всего персонала. Версия о том, что кто-то предупредил русских об измене Волкова, была признана английскими спецслужбами необоснованной и в процессе расследования не нашла никаких подтверждений. Также были подобраны веские доводы, свидетельствующие о том, что представленные Волковым сведения весьма ненадежны и в абсолютном большинстве «высосаны из пальца». Иными словами, все эти рассказы о русских шпионах в МИДе и СИС—абсолютный блеф, нужный лишь для того, чтобы получить в Англии политическое убежище и крупную сумму денег на дальнейшее безбедное существование. Так предатель был дискредитирован в глазах своих потенциальных хозяев, а представленная им информация осталась без надлежащей проверки.

Видимо, успешный турецкий вояж Филби, а также работа в разведке в годы войны, за которую он получил орден, не остались незамеченными руководством СИС. Летом 1947 года его назначают первым секретарем британского посольства в Стамбуле. Но дипломатические обязанности — лишь официальное прикрытие оперативной работы. Фактическая должность—руководитель турецкого отдела английской разведки. Отныне едва ли не все секретные сведения, циркулирующие в треугольнике Стамбул—Лондон — Вашингтон, становятся известными в Москве. И это крайне важно. Ведь Турция — практически единственный американский плацдарм (за исключением Аляски), непосредственно граничащий с Советским Союзом. Особый интерес Лубянки вызывает информация об американских военно-воздушных базах, которые разворачиваются в Турции, их силах и средствах, вооружении, которое там сосредоточено, а также о сферах военных интересов и возможных направлениях боевых действий против северного соседа. Эти сведения особенно интересуют Москву в связи с тем, что, расположенные на сопредельных территориях в подбрюшье СССР авиабазы главного противника сделали уязвимой, в том числе и для ядерного удара, значительную часть европейской территории Советского Союза. Огромное значение имела упреждающая информация и о заброске с территории Турции в СССР разведывательно-диверсионных групп и агентов одиночек ЦРУ и СИС. Все эти операции проваливались «по объективным и независимым от руководства спецслужб причинам» на разных этапах своего проведения.

Разведывательную работу Филби ведет настолько филигранно и четко, что вскоре он получает очередное повышение. Его, как разведчика экстра-класса, в октябре 1949 года переводят в Вашингтон, где он возглавляет миссию по взаимодействию Сикрет интеллидженс сервис с созданным 18 сентября 1947 года Центральным разведывательным управлением. (До возникновения ЦРУ разведкой занималось Управление стратегических служб США, сформированное 13 июня 1942 года но личному распоряжению президента Рузвельта, и ликвидированное в связи с окончанием Второй мировой войны 1 октября 1945 года по указу президента Трумэна.)

Помимо всего прочего, это назначение было явным показателем того, что Филби — один из реальных претендентов на должность руководителя СИС. Об уходе с этого поста Стюарта Мензиса было известно всем. Планировалось, что техническим руководителем, временно исполняющим обязанности шефа разведки, станет его заместитель Джек Истон, которого и сменит новый руководитель уже на постоянной основе.

А пока Филби обеспечивает тесные связи между американскими и британскими спецслужбами, координирует их совместную борьбу с «коммунистической угрозой», устанавливает деловые контакты с директором ЦРУ генералом Уолтером Беделл-Смитом, Алленом Даллесом, который в начале января 1951 года был принят в ЦРУ на должность заместителя директора по планированию и занимался руководством агентурной разведкой и тайными операциями, а также главой ФБР Джоном Эдгаром Гувером. (И это при том, что ФБР в течение трех первых месяцев работы Филби в США безрезультатно контролировало его личную жизнь и профессиональную деятельность с помощью звукозаписывающей аппаратуры, установленной в доме разведчика, а также прослушивало все телефонные переговоры.)

Подумать только, в течение почти двух лет—до июня 1951 года— с помощью Кима Филби Москва знает практически всё обо всех секретных операциях, которые проводят Лондон и Вашингтон против СССР и его союзников в странах Восточной Европы!

Особое место в этом ряду занимает операция по предотвращению антикоммунистического путча в Албании. В октябре 1949 года ЦРУ и СИС совместно со спецслужбами западных стран планировали заброску с моря на Адриатическое побережье этой страны крупных десантных сил, а также вторжение через сухопутную границу и парашютный десант со стороны

Греции. Время проведения операции—лето и конец осени 1950 года. Цель заговора—переворот в стране и физическое уничтожение главы государства Энвера Ходжи. Филби был координатором этой операции, поддерживая связи между ЦРУ и СИС. Естественно, что вся операция провалилась, а переброшенные на парашютах через границу вооруженные агенты были пойманы или уничтожены.

Также бесценной была информация Филби о заброске в эти годы агентурных групп ЦРУ и СИС на Украину и в республики Советской Прибалтики. Но, по понятным причинам, шпионам не удавалось внедриться в страну, осесть и добывать разведывательную информацию. Единственное сообщение, которое смогла получить от некоторых из них диверсионно-разведывательная база, был сигнал о провале.

Что касается оперативной информации из сферы противоборства спецслужб, то здесь особое место занимают сведения о расшифровке американцами кодов и шифров, которые использовались советской разведкой в последний год войны. В тот период американцам и англичанам удалось перехватить значительный объем радиодонесений, состоящих из групп пятизначных чисел. Криптографы службы безопасности армии США в рамках работы под кодовым названием «Венона» смогли к весне 1949 года расшифровать изрядное количество шифртелеграмм Народного комиссариата госбезопасности военного времени. О том, что американцам удалось расколоть этот очень стойкий шифр, Москве стало известно в том же году. Конечно, львиная доля дешифрованных материалов уже устарела и не имела практически никакого оперативного значения. Но среди радиотелеграмм были и такие, скрупулезный и вдумчивый анализ которых мог вывести контрразведку США на некоторые секретные источники поступавшей на Лубянку в годы войны информации. Еще раз подтвердился старый принцип: в разведке и контрразведке нет бесполезных сведений. Нужно лишь знать — что, где и когда искать, а также уметь отсекать лишнюю шелуху. Именно поэтому Филби, который по долгу службы имел доступ к этим материалам с осени 1949 года, должен был держать на контроле поступающую от криптографов расшифрованную информацию и в случае реальной угрозы предупреждать Москву об опасности. Что он и делал весьма успешно. Благодаря его работе удалось тайно переправить в Советский Союз вместе с семьей блестящего ученого-атомщика, основоположника физики нейтрино высоких энергий итальянского эмигранта Бруно Понтекорво. С 1943 года в ядерном проекте он представлял Канаду, а в 1949 году был переведен в английский центр ядерных исследований. С его помощью советская разведка получила важнейшие расчеты по ядерному проекту и большое количество других секретных документов.

В Англии итальянского ученого физика ожидала успешная научная карьера и должность заведующего кафедрой одного из престижных английских университетов. Но, находясь вместе с женой и тремя детьми в Италии, Понтекорво неожиданно прервал свой отпуск и 31 августа 1950 года вылетел в Стокгольм. Для сторонних наблюдателей и знакомых поводом стал визит к родителям жены ученого, которые жили в Швеции. Но уже на следующий день семья Понтекорво оказалась в Финляндии, а через считаные часы—в СССР. Буквально через неделю, в сентябре того же года, Бруно Максимович (так его стали называть в Советском Союзе) начинает работать на самом мощном протонном ускорителе того времени в Дубне и через несколько лет сделал блестящую научную карьеру в Советском Союзе, за что дважды был награжден орденом Ленина. Хотя последние годы и были омрачены тяжелой болезнью, он прожил долгую и счастливую жизнь, и умер в сентябре 1993 года, месяц спустя после своего 80-летия. Его прах захоронен в Дубне и на протестантском кладбище в Риме. С тех пор одна из улиц подмосковного наукограда носит имя Понтекорво.

В конце лета 1950 года в Вашингтон прибыл и Берджесс, назначенный вторым секретарем английского посольства. Напряженная деятельность на два фронта (официальная работа—на Лондон, и тайная—на Москву) изрядно вымотали дипломата. Как всегда, работоспособный и безупречный с точки зрения выполнения профессиональных обязанностей (в МИДе он дослужился до чиновника по особым поручениям) Берджесс находился фактически на грани нервного истощения. Чтобы хоть как-то помочь и поддержать однокашника по университету, Филби приглашает его жить в своем доме. В этом нарушении жестких требований конспирации и была та ошибка, которая впоследствии доставила Филби изрядную порцию неприятностей. Но это будет чуть позже, а пока из Вашингтона в Москву идет непрерывный ноток оперативно значимой информации. Что касается высокопоставленных коллег Филби по СИС, то они уверены, что в ближайшем будущем он займет пост руководителя всей английской разведки.

Однако сам Филби справедливо полагает, что не статус и высокая должность определяют истинный профессионализм и мастерство разведчика. По его мнению, лучший разведчик — это тот, кто умеет не только добывать строго конфиденциальные документы, но и анализировать полученную информацию.

Именно такое вдумчивое изучение поступавших к нему расшифрованных материалов «Веноны» натолкнуло Филби на мысль о том, что проходящий по сообщениям НКВД источник важнейшей информации, выступающий под псевдонимом Гомер, не кто иной, как... Дональд Маклин.