Поединок
Шрифт:
Тося удивленно подняла брови.
– Что? Государственные чиновники испугались детского дома? Это смешно… хорошая шутка.
– Ну, мы не совсем чиновники, мы скорее относим себя к разведке. Но давайте продолжим наш разговор. Возможно, это просто недоразумение, вы нам расскажете то, что нас интересует, и мы вас отпустим заниматься вашими сложными экономическими вопросами.
Тося отрицательно покачала головой.
– Ну, уж нет! Я хочу, чтобы меня арестовали, чтобы меня допрашивали, направив в лицо яркий свет. Я всё расскажу. Правда! В нашем детском доме так скучно…
Молодой человек пристально взглянул на неё и вздохнул.
– Пытаетесь меня
Тося безразлично пожала плечами, сдерживая нарастающую внутреннюю ярость.
– Так оно и есть, его же осматривали судебные эксперты, которых пригласили в участок. Они и вынесли такое заключение…
Молодой человек снова улыбнулся.
– Вот и наш обед, ешьте. А потом расскажете, как это можно, не видя и не слыша и будучи идиотом от рождения, взламывать сверхсекретные и сверхсложные компьютерные коды?
Тося печально позвала.
– Может быть, хоть один человек отзовется? Хоть кто-нибудь…
Грук и Брок чинно сидели в приемной, на этот раз они ни чем не перебрасывались, а были на удивление дисциплинированы и спокойны.
– Всё-таки мои слова начали доходить до них, - подумал директор про себя.
– Мой многолетний опыт общения с детьми никогда меня не подводил.
– Найдите мне Тосю, - велел он.
– Мне с ней нужно срочно переговорить.
Санитары странно переглянулись между собой, потом замычали, старательно пытаясь мне что-то сказать на языке глухих.
– Ее нет, - с трудом разобрал директор.
– Что ж, - он пожал плечами, - тогда я сам сделаю обход.
Санитары замахали руками.
– Что, нельзя? Но почему?
Санитары растерялись, потом Грук сказал на языке глухонемых:
– Многие больны, и болезнь заразная.
– Но мне это уже не страшно, я слишком стар, чтобы бояться таких болезней.
Грук и Брок продолжали мычать и размахивать руками.
– Что?
– удивился директор.
– Хорошо, тогда позовите мне Данаю.
Санитары возбужденно замахали руками.
– Что? И она заболела? У нас что эпидемия? А дети? Больные среди них есть?
Директор внимательно посмотрел на санитаров, и с трудом разобрал то, что они сказали.
– Ну, хорошо, что больше никого не коснулось. Тогда сделаем обход.
Санитары побледнели, и снова переглянулись между собой.
– Что?
– не понял директор.
– Кир не разрешил? Но если эта болезнь, то нужно вызывать врачей.
Директор неожиданно почувствовал слабость в ногах, санитары подскочили к нему и, отведя в комнату, уложили его в кровать, и он почти сразу заснул. Его последней мыслью было…
– Неужели, это всё-таки эпидемия…
У Норы тоже был свой мир, может быть, он был не такой защищенный и уютный, как у Клары. Это была большая комната, и если бы кто-то смог сюда заглянуть, то этот кто-то мог бы подумать, что это лавка старьевщика. В ней лежали вещи, много различных вещей, и они принадлежали разным людям. Там были газеты и книги, рождественские открытки и письма, хоть Нора и не умела читать. Были разные предметы одежды и косметика, были деньги, бритва и ещё много такого, чем Нора не умела пользоваться.
На самом деле это были не вещи, это были чужие мысли. Нора родилась телепатом, хоть и не знала и не понимала этого своего качества, а объяснить ей этого никто не мог потому, что телепаты рождаются редко. А самому человеку, обладающему таким даром, нужно много времени - иногда всю жизнь - чтобы понять и осознать своё отличие от остальных людей.
На самом деле телепатия - это тот универсальный язык, который был утерян людьми, правда, в библии написано, что он был не потерян, а отобран богом. И, если это так, то это была самая страшная потеря человечества, которая и сделала его таким несчастным, жестоким и одиноким.
Нора только здесь, в детском доме, начала осознавать это своё качество потому, что большинство обитателей детского дома владели этим языком, хоть и по сравнению с нею довольно плохо - их учили старшие своим постоянным общением, а она родилась с этим даром. Как правило, врожденный талант гораздо мощнее, чем приобретенный.
Большинство людей считает, что человек мыслит словами. На самом деле это совсем не так. Человек мыслит понятиями, то есть сформировавшимися в раннем детстве образами. И эти образы всегда индивидуальны и не соответствуют понятиям других людей. Для примера, скажите человеку слово «лед», и, если вы владеете даром телепатии, то сразу увидите образ, который всплывет в мозге этого конкретного человека. Кто-то увидит ровную гладь речки, покрытую голубоватым сверкающим в свете солнца радужными искорками лед. Другой увидит огромный айсберг, плывущий по серому свинцовому штормовому морю. Третий увидит кубики льда, брошенные в стакан с напитком. Четвертый вспомнит сосульку, свисающую с крыши. Это всё лед, и все эти понятия правильны, но они все разные. Конечно, каждый из этих людей знает и другие понятия льда, но обычно они в своем понимании используют первый всплывший образ. Поэтому люди говорящие словами не понимают друг друга, да и не способны понять потому, что в их головах возникают разные образы, соответствующие услышанным словам. А слов десятки тысяч, которые может использовать человек в своем общении. Может быть, поэтому их так много, что приходится так долго объяснять одно понятие? К тому же многие слова не несут в себе никакой смысловой нагрузки, это просто звуки… А если учесть, что человек обычно говорит одно, а думает другое, то представьте каково тому, кто видит это… Поэтому Нора, обладая этим даром с рождения, была несчастна, и именно поэтому оказалась в детском доме. А как, скажите, с ней можно разговаривать, если она видит не твои слова, а твои понятия, твои мысли, тебя самого? И отвечает твоим мыслям, а не твоим словам. Людей и за меньшие прегрешения в прошлые века сжигали на кострах…
Представьте, что вы говорите человеку слово«люблю», а при этом испытываете только презрение и раздражение. Или вы говорите, «веди себя правильно», а видите при этом человека закованного в цепи и с кляпом во рту, и себя перед ним с высоко занесенным кнутом и ощущающим дикое наслаждение от предстоящей человеку боли. Но вы-то сказали - люблю, и только сказали, - веди себя правильно. А в ответ вдруг видите мрачное испуганное лицо и мольбу, и слезы страха на глазах. А теперь представьте, что это вы разговариваете с ребенком, над которым у вас много власти. Как вы думаете, что произойдет дальше?