Поехали! Часть первая
Шрифт:
– Пискнешь, и откручу голову. Понятно?
– Понял, - прохрипел по-русски с еле заметным акцентом.
– Клара начинай! – кивнул Герман. Из шатра послышались крики на арамейском, с акцентом. Появилась разъяренная римлянка, а с нею два римских воина, которые выволокли скрученного менялу. Подталкивая повели сквозь толпу к выходу. Клара громко говорила, что этот человек обманул ее и теперь ответит перед судом Прокуратора. Перед ними расступались и боязливо оглядывались. Вскоре они подошли к коляске, и Герман, прижав палец к шее, вырубил его, и они втащили тело в повозку. Клара запрыгнула и опустила циновку. Мужчины вскочили на коней и группа, выехав из столпотворения, помчалась к дому. Въехав в ворота и соскочив с коней, они втащили, пришедшего в себя менялу в мыльню и положили на скамью, привязав к ней.
– Говори, где держат нашу девочку, и ты умрешь быстро, - прошипел Герман, склоняясь над ним. Тот молчал, еще не осознавая произошедшего. Его глаза сузились. Он молчал.
– Закрой дверь, - приказал Герман Николаю. Нажал на точку под ключицей. Пленный застонал и закатил глаза.
– Лучше говори, - зло сказал Герман, - будет еще хуже. Но я не дам тебе умереть. Тот часто дышал и молчал.
– Что ж, ты меня вынудил, - тихо проговорил полковник.
Через час бледный Николай и сосредоточенный Герман, вышли из мыльни. Клара бросилась к нему.
– Что? Узнали?
– Да. Все потом. Очень устал. Там у стены лежит тело. Надо завернуть. После обеда расскажу наш план.
Собрались за столом.
– Клара переводи ребятам.
– Сегодня мы уходим. Вам, - обратился к Тойбе и Ариэлю, - спасибо за все. Мы оставим часть золота, вещи из нашего мира, которые пригодятся здесь. После обеда вы уходите домой. Никому и никогда не рассказывать о нас. В лучшем случае вас посчитают сумасшедшими. Думаю, что вы купите себе дом получше того, что имеете. Сейчас вы отправляетесь домой. Завтра утром в том месте, где стоит автобус, вы заберете лошадей и коляску. Сейчас захватите вторую повозку с ослом.
Он пожал Ариэлю руку и приобнял Тойбе, утирающую слезы.
– Ну-ну! Девочка моя! Не надо плакать! Все будет хорошо. Потом они обнимались с Ивановной и Кларой. Она что-то говорила, а Клара улыбалась, глядя на Германа.
– Она просит разрешения называть своих будущих детей нашими именами.
Все заулыбались.
– Пусть называет, - сказала Ивановна, - Меня зовут Мария, как мать Иисуса. И вложила в руки ей крестик, тот, серебряный.
– Пусть хранится в семье, как реликвия. Через две тысячи лет, ее потомки помянут ее добрым словом.
Клара перевела. Тойбе внимательно выслушала и кивнула.
– А еще, - сказала Клара, - я хочу подарить тебе вот эту вещицу. И вынула из ткани диадему. Тойбе опешила и замотала головой.
– Возьми. Это тоже память о нас. Поняла, – и поцеловала ее.
Тойбе вновь заплакала. Ее большие еврейские глаза были полны слез и благодарности. Ариэль прижал к себе и что-то прошептал на ухо. Та закивала.
– Первую дочку назовем твоим именем, Клара, а сына – Германом.
– Мое имя римское, в переводе – светлая, - пояснила Клара, - и Герман, римское в переводе – воин. Антоний и Елена – тоже римские. А вот Мария, Анна и Николай – еврейские, то есть ваши. Можешь смело называть.
Тойбе заулыбалась и поклонилась, Ариэль тоже и вышел запрягать обе повозки. Сложив подарки, они выехали за ворота, помахав на прощанье.
– Хорошие дети, - вздохнула Ивановна.
– Что дальше, командир? – спросил Антон.
– Николай, садишься в коляску с женщинами и вывозишь их за ворота, пока их не закрыли. Едешь к автобусу, и там ждете нас. Сидите тихо. Только освободите проход. Возможен срочный выезд. Мой свист два раза подряд, заводи машину и выезжай. Мотор не глушить. Двери открыты. Приготовь оружие. Антон остается со мной.
Глава 15. Побег
Через час Николай выехал из ворот, увозя женщин из, ставшего на две недели, их дома. Антон прикрыл ворота и возвратился в опустевший дом. Герман, услышав его вздох, усмехнулся и приказал собираться.
– Я знаю, где они прячут Аню. Я поеду туда, как только стемнеет. Ты будешь ждать нас у той нашей потаенной двери. Услышишь свист длинный и короткий и сразу распахивай ее. Анну подсажу к тебе впереди и отдай ей управление, сам же оборачивайся и если понадобится - стреляй. Просто стреляй. Понял. Меня не жди, я догоню. Дорогу к автобусу помнишь? Не заблудишься?
Антон кивнул.
– Нет, не заблужусь. Помню. Думаете, у нас все получится?
– Уверен. Главное – вы должны оторваться от погони. А она будет обязательно и там не школьники, там профессионалы. Но ты же хочешь спасти сестру?
– Да. Я выполню ваш приказ, командир, чего бы мне это не стоило.
– Вот и ладненько. Через полчаса выходим. Еще раз пройди по дому и загляни во все углы.
– А с тем, что будем делать? – кивнул он на мыльню.
– Возьмешь с собой. Скинешь его там за стеной, как выйдешь. Здесь нельзя оставлять. Соседи и маклер помнят наших молодых иудеев.
Антон пошел по дому, заглядывая во все углы. В комнате Николая он обнаружил книжку «Занимательная астрономия». Хмыкнул и покачал головой.
– Так расстроен, что даже не нашел или забыл, - и засунул ее под тунику за спину. Он видел, как Николай и сестра смотрят друг на друга, и был этому рад, хотя между ними было тринадцать лет разницы.
– «Любви все возрасты покорны..» - вспомнил он романс и хмыкнул. У них с Леной тоже все было нормально. Вот прыгнем домой, и сразу поженимся, говорил мысленно себе, проверяя столовую и оглядывая холл с бассейном.
– Вроде бы, все? – посмотрел на выход.
Уже стемнело. Герман выводил коней и подтягивал подпруги. Антон подошел и тот подал ему пистолет.
– Знаком?
– Макаров. Знаком. А откуда у них наше оружие?
– Судя по всему они долго шастали по стране в поиске того легата. Вот решили, не светится со своим.
– Но они же из третьего параллельного мира. Там тоже должно быть такое же.
– Нам сие не известно.
Они вытащили из мыльни закутанное в темную ткань и связанное веревками тело и перебросили через коня. Антон сел, и лошадь затопталась на месте.