Поездка до Луны
Шрифт:
Дыхание участилось, лоб покрылся испариной. Ной прикрыл майкой рот и нос, как маской. Он водил руками по холодной плоти тех, кто был всей его жизнью на Берегу. На белом песчаном пляже, куда пришли люди в поисках лучшей жизни. Подушечки пальцев онемели, песок на них стёрся о плоть.
Ной задержал дыхание, трясущимися руками поднял одну из голов, погладил. Грязные пряди некогда безупречных светлых волос скрывали безжизненно-красивое лицо девушки с крошечным шрамом у щеки. На шее остались синяки от удушья. Ной поцеловал её в губы, от запаха гнили мутило. Ему захотелось увидеть
Словно лунатик, Ной покидал укрытие Джипа, но вовремя очнулся, как от пощёчины. Он вернулся в тень, прижимая голову к груди и озираясь. Ни души. От страха хотелось забиться под днище машины. Руки сами, словно не доверяя Ною, положили останки девушки в рюкзак и застегнули молнию. По щекам текли слезы, подсушиваемые ветром.
Ной прислонился спиной к пыльному колесу. По прикидкам в голове выходило, что в запасе осталось чуть меньше суток, прежде чем запах разложения станет слишком явным. Он придумает, как избавиться от рюкзака. Сегодня же.
Ной встал и направился к дальней комнате, так и не заметив прищуренный взгляд, провожающий его из пристройки.
***
– Хьюстон, приём. Вижу на радарах астероид в форме гамбургера. Он несётся прямо на нас! Кажется, из него сочится соус. Хьюстон, что нам делать? Хьюстон, ответьте! А-а-а!!!
Ной вскочил с кровати, одеяло свернулось на нём смирительной рубашкой. В комнате работало всё, что можно включить. Глаза резал свет ламп, чьи абажуры раскиданы на полу, стены превратились в театр теней, где главная роль отводилась носящемуся, как торнадо, Сиду. Панический крик сменился хохотом, и он плюхнулся на кровать Ноя. Тот наконец справился с одеялом, отмахиваясь от протянутого гамбургера.
– Я немного повеселился. Проще дойти пешком до Луны, чем разбудить тебя. На вот, кусни. Тут несколько слоев забегалочного мяса и острого соуса, чтобы скрыть дерьмовый вкус. Получилось неплохо!
В творившемся безумии Ной не мог сосредоточиться. Из древнего радио лилась музыка. Мир утонул в завораживающем женском голосе, поющем о богах и монстрах. Шатаясь, словно контуженный, он вырубил все источники света и шума. Музыка оборвалась. Вместо тишины в комнате повисло шипение телевизора, на который Ной в суматохе не обратил внимания.
На маленьком экране с помехами шёл прогноз погоды. На географической карте несколько туч сливались в одну. Ной надавил на кнопку выключения и застыл. Взгляд приковался к экрану. Сквозь белую рябь ему показалось, что он видит очертания Северной Америки. Тихий океан омывал западное побережье. Какой смысл показывать прогноз погоды другой части света?
– Как хочешь.
– Сид взметнулся с кровати так резво, что едва не сшиб Ноя. В один момент выключился телевизор и скрылся во рту остаток гамбургера. Капля соуса раскрасила белую простыню.
– Антенну здесь не настраивали лет десять - а радиосигнал вообще не ловит. Чтобы поймать чистую волну, мне пришлось возиться минут пять. И даже за это время ты не шелохнулся. Да я даже в колыбельке так крепко не спал.
Ной осознал, что за окном стемнело, и через окно в комнату пробивается лишь свет фонаря.
– Сколько я спал? Когда я ложился, солнце ещё не добралось и до зенита.
– Ага, ты весь день продрых.
Сид зажёг лампу, абажур вернулся на место. Комнату окутал мягкий зеленоватый свет. Рюкзак Ноя по-прежнему стоял в углу ванной, где в крошечном помещении умещались туалет и душ. Он пошёл туда.
– А где остальные?
– спросил Ной. Проходя мимо раковины, он украдкой проверил, не тронут ли рюкзак.
– Осматриваются в городе, изучают людские души, всё как обычно. Я побыл с ними какое-то время, а потом вернулся. Это не городок, а обитель скуки. Тут даже МакДоналдса нет.
– Когда они вернутся?
– Ной ополоснул лицо и уставился на нервное отражение в зеркале.
– Надеюсь, никогда! Наверняка где-нибудь заблудились.
Ной справил нужду и услышал, как его план сливается в бочок унитаза. Он вернулся в комнату, Сид улыбался.
– То есть?
– Не кипишуй, скоро и мы потеряемся. Устроим вечерний променад по городу, не торчать же весь вечер здесь. Пусть ноги сами приведут нас к ним.
– Сид кувыркнулся через кровать, и свесился головой к полу.
– Но сперва ужин! Я тут кое-что припрятал, пальчики оближешь.
Из тумбочки прикроватного столика показались на свет бутылка текилы и два лимона.
– Что? Нет! Нас же могут выгнать отсюда в любую минуту. Тут грохот стоял такой, что кости тряслись. Если хозяин вызовет копов...
– Брось, никто не пожалуется.
– В мотеле куча народу...
– Все комнаты пусты, пойди убедись. Просто у старикашки язык чесался показать, какой он крутой.
– Сид открутил пробку.
– Расслабься, парень. Отдохнём немного и пойдем искать командира с Бомбо. Идёт?
Ной провёл рукой по непривычно гладкому подбородку. Утром, когда их комната больше напоминала цыганский табор, он впервые за много месяцев принял горячий душ и побрился.
Всё планировалось не так. Почему всегда всё идёт не так?
В обоих стаканах заплескалась прозрачная жидкость.
– Я не соглашался.
– Я прочёл твои мысли.
Сид искал, чем можно порезать лимон. От общения с ним у Ноя, помимо растерянности, возникало чувство, словно у юноши есть ответ на любой вопрос. В отличие от Гизмо, Сид не казался стариком в молодом теле, но тоже обладал чем-то необъяснимым. Аурой влияния, как политик, годами оттачивающий умение манипулировать и убеждать. Сид казался тем, чей жизненный опыт отпирает все двери мира.
Он ножницами разрезал лимон на неровные дольки. Кислые брызги слились в лужу. Пока Сид возился, в голове созрел новый план, как избавиться от содержимого рюкзака. Страх и осторожность не позволят Ною напиться. А когда они вчетвером покинут город, всё останется в прошлом. На этот раз, навсегда. Он исправится.
Ной взял стакан с текилой.
А пока небольшой отдых пойдет на пользу. В свете последних событий выпить было необходимо.
– У тебя соль есть?
– спросил Сид.
***