Поэзия Крыма

Сборник

Граф П. Бутурлин

Крымские песни

I

На мягкой синеве полуночных небес, Как семь алмазов, искрятся стожары;В объятьях тёмных гор, где дремлет тёмный лес, Лениво грезя, замерли Байдары.Исчезла жизнь, и сон – и вечный сон царит; Лишь только изредка в дали туманной,В таинственной дали, протяжно прозвучит Обрывок песни жалобной и странной.

II

О, верно, верно, вы давно забылиТот славный вечер у Гурзуфских скал!На небе тучки алые застыли, —Недвижные, как будто ветер спал, —И в бледном море,

где волна дремала, Румяный отблеск их играл,Как розовый отлив средь бледного опала…Казалось, сумерек сиреневая тень Мрачила, летний, не осенний день!Сидели мы, где плющ и виноград покрыли Когда-то с гор скатившийся обвал, Где айвы плод благоухал И жёлтый дрок так дерзостно сиял.Сидели мы одни, о чём-то говорили…И по небу скользил тончайший серп луны… Вы всё забыли, нет сомненья,(Он так давно померк, тот вечер упоенья), И я забыл, как забывают сны, Наш тихий спор без увлеченья,Да понимал ли я, что милые устаШептали в этот час, – час нежный, как мечта?Мне слишком хорошо всё помнится блистаньеТой молодой луны, плодов благоуханье, И жёлтый дрок… и ваша красота!

III

Бледное море под бледным дождём!Грустен сегодня напев твой смиренный;Нет ни угроз, ни отчаянья в нём:Точно печали поры отдалённой(Блёклые грезы о блёклом былом!) Вспомнило море… Старое, старое, полузабытое горе!..О, и в душе сиротливой моейСтарое горе опять пробудилось, —Прежде, – давно, – на весне моих дней,Пышной надеждой оно засветилось…Нет и следа от потухших лучей! Ропщет ненастье! Старое, старое, полузабытое счастье!..

IV

Волны бросаются жадной грядой; Буря шумит и растёт непогода.Берег исчезнет под чёрной водой:Волны бросаются жадной грядой.С хохотом дико сливается вой, Словно безумно страдает природа;Волны бросаются жадной грядой, Буря шумит и растёт непогода.

V

В тени кипарисов угрюмых Блестят жемчугом миндали,Счастливые юной отрадой, Отрадой воскресшей земли.Грустят о зиме кипарисы: Бывало, от этих ветвей,От зелени этой печальной Казалась земля веселей.Теперь кипарисы забыты В весенней отраде земли:Они безобразно чернеют!.. Блестят жемчугом миндали.

VI

Ночь кончилась уже; давно рассвет сереет, Но дню как будто лень открыть свои глаза.Последняя звезда дрожит и чуть светлеет, Как неупавшая ещё с ресниц слеза. В ущельях Яйлы на верхушках лесаТуман цепляется, как тонкая завеса. Но кончился рассвет; от крайних волн победно До высшего хребта, как розовый поток,Сверканье хлынуло, и ночи призрак бледный На западе исчез; весь в пурпуре восток… И свежий воздух дышит сладострастьем,И жизнь не кажется трудом, а только счастьем.

VII

Чуть рябится, всё проникнуто лучами, Фиолетовое море;Плещутся дельфины резвыми стадами На просторе;И вокруг утёсов строем безмятежным, Гимн таинственный рифмуя,Вал за валом умирает с звуком нежным Поцелуя.Хмурятся утёсы, как во дни ненастья. Что им яркость волн, иль ласка!Словно сердце, для которого и счастье — Только сказка!

VIII

Хоть в Ялте крокусы ещё не зацвели,В горах фиалками леса благоухали И в горы далеко с тобою мы пошли. Последний снег белел над Учан-Су вдали;Залив у наших ног синей был синей стали; Дул свежий ветер, – волновал леса И взбил тебе так мило волоса!Нам было хорошо, и мы не говорили:Да и к чему слова!.. о, крепко мы любили. Ты помнишь ли тот день? Таких лазурных днейНе видит Север наш холодный и ненастный. Весна прелестна там под мягкой синевой, Как очи русых дев, сребристо-голубой;Но старца дочь она и плод любви бесстрастной. Её, почти без солнца и без нег, Не тёплый дождь родит, а талый снег.А наше счастие? оно ль не роза юга?Не там, не там, – а здесь мы поняли друг друга.

IX

Фруктовые сады меж тёмными лесами По скатам Яйльских гор в сиянии луны Белеют лёгкими, как бабочки, цветами.И, мило убрана той дымкою весны, Как ханша юная чадрою серебристой, Таврида нежится у дремлющей волны,И, глядя в мраке вод на лунный след лучистый, Влюблённо слушает, как первый соловей Поёт свой первый гимн полуночи душистой.О чём, о, птиц поэт, о, мощный чародей,— Загадочный рапсод, то страстный, то печальный, — Поёшь ты в тайнике скрывающих ветвей?Увы! кто может знать! А песнь в ночи кристальной Звенит и ширится: за трелью льётся трель И ночь звучна тобой, о, лирик идеальный!О, пой, о пой ещё… про сладострастный хмель Любви и юности, про счастье иль про горе… Не всё ль равно? лишь пой!.. Вокруг цветёт Апрель,Луна меж звёзд плывёт в безоблачном просторе, Пахучий воздух спит и вздохами волны Напеву твоему так нежно вторит море;И в этот дивный час, средь чуткой тишины, Ты нужен, как душа, как смысл, как выраженье Красы, которой мир и небеса полны.Пой, пой, ещё… твоё живое вдохновенье Не только ночь живит; но и людских сердец Усталость ты бодришь, даруя упоенье.Ты каждому твердишь, о, вкрадчивый певец, Ту сладостную песнь, ту сказку упованья, Которой жаждет он, как отдыха боец:Где скорби слышатся ответные рыданья, Там счастью чудится надменною мечтой, Что с ним ликуешь ты всей бурей ликованья.Пой! тонет жизнь, как чёлн под ярою волной, И грёза вдаль летит, оперена тобой!..

X

О, море, о песенник – море!О, дымчато-синие скалы!О, рощи, где с лаврами шепчется ветерПро чудную быль героических дней! —Восторгов неведомых сладостьВы, щедрые, мне даровали,

И путник случайный у ног кипарисовТавриды я сердце своё схоронил!В стране долгих зорь и метелей,На родине нашей унылой,Я вспомню с мучительной радостью пленныхИ солнце, и вас… и её поцелуй!

А. Бородин

Яйла

Скрипит арба. Шоссе извив узорный.В горячем полусне ползут, ползут волы.Последний перелом, как сталь, иссиня-чёрныйВознёсся и навис молчащий пик скалы.И вот ликующий, зелёный луг Яйлы.Звенящий ветер гор прозрачный и просторныйИ над вершинами, как фимиам нагорный,В полётах голубых могучие орлы.Как жрец я на алтарь сверкающий вознёсБессонной радостью тоскующую душуИ гулким взмахом вниз свою печаль обрушуВ стремнину жадную, как вековой утёс.И вздох заворожив, безгранностью лаская,Ещё безудержней сверкнёт мне даль морская.