Поглощенный

Сноу Эмили

– Укол, - выдыхаю я, и он толкается еще глубже в меня.
– Последний раз я делала инъекцию месяц назад. Я никогда не пропускаю очередной укол.

– Блядь, рад это слышать, - рычит он.

Он прислоняется к ступеням, и я оказываюсь верхом на нем, прижимаясь лицом к татуировкам на его груди и раскачивая бедрами напротив его паха.

– Посмотри на меня, - произносит он. И когда я не поднимаю взгляд, качая головой и ощущая, как мой разум официально ушел в хренову отставку, Лукас сильно и резко шлепает меня по попке.
– Посмотри на меня, Сиенна.

В ответ

на это требование я поднимаю лицо и заглядываю ему в глаза.

– Счастлив? Видишь, что ты делаешь со мной...
– мое дыхание слишком неровное, и его губы растягиваются в усмешке. Он понимает мои ощущение. В точности знает, что делает со мной.

Его большой палец продолжает настойчиво кружить вокруг моего клитора, посылая дрожь по всему телу, и я снова вскрикиваю.

– Я хочу видеть, как ты кончаешь. Хочу, чтобы ты видела меня, когда я кончу в тебя, - говорит он.

– Прошу, - шепчу я, не понимая, о чем именно прошу. Но и несмотря на это, он дает мне все, чего я хочу прямо сейчас, все, чего жаждет мое тело.
– Боже, Лукас...

Его движения ускоряются, становятся жестче, а свободная рука грубо сжимает мою попку всякий раз, как я автоматически зажмуриваю глаза.

– Позволь мне увидеть тебя, - повторяет он, и я киваю, глядя, как мои влажные от пота волосы падают ему на лицо.

– Я хочу... – начинаю было я, но тут меня накрывает оргазм. Это не один из тех оргазмов, настигающих вас, будто медленный прилив, давая время подготовиться к нему. Нет, это разрывающий на части взрыв, от которого мои зубы сжимаются, а тело конвульсивно вздрагивает. Тем не менее мне удается не отрывать свой взгляд от его глаз, принимая все те волны удовольствия, что распространяют по моему телу мучительную дрожь. Лукас освобождается следом за мной, издавая низкий рев, и я чувствую, как меня наполняет его удовольствие. Первый раз в жизни я ощущаю себя так необычно, но думаю, он уже знает об этом.

И когда мы переводим дыхание, лежа бок о бок у подножья лестницы, Лукас наконец предлагает подняться наверх.

Глава 8

Сиенна

И после того как Лукас снова знакомит меня со своей черно-красной спальней на втором этаже, и как и обещал со своей кухней, в которой он кроме прочего готовит для меня ужин, то ведет меня в свою музыкальную студию. Эта комната напоминает фортепианную в доме в Нэшвилле, так как она также находится на нижнем уровне. Но благодаря светло-желтым стенам и полу из светлой древесины, это место не радикально отличается от сексуального и мрачного интерьера всего остального дома.

Пока Лукас сидит на диване, играя на гитаре, я хожу по комнате, разглядывая расставленную у стены коллекцию гитар - акустических и электронных.

– Идея Кайли, - говорит он, когда провожу пальцами по гладкой поверхности Fender. На боку этой гитары стоит чья-то подпись, но я не могу ее разобрать, даже когда провожу пальцами по размашистым каракулям. Лукас меняет тональность песни, которую играет.
– Я бы просто оставил чертовы

стены голыми. Да и не стал бы перекрашивать их с черного в этот странный цвет, но все-таки иногда я должен позволять сестре выигрывать.

– Мне нравится ее идея. А этот цвет не помогает тебе в написании музыки?

– Хорошее вдохновение - вот, что мне помогает.
– Он подмигивает, и я чувствую, как тепло заливает мое лицо.
– Стены же просто стоят себе на месте.

Я направляюсь к фортепиано, и автоматически мой взгляд фокусируется на лежащем на его поверхности блокноте. С поэзией Лукаса. Когда я рассеяно нажимаю на несколько клавиш, по звучанию напоминающих начало песни "You're So Vain", то уже не могу отвести взгляд от блокнота.

Слышится громкий звук струн гитары Gibson, и через мгновение тело Лукаса прижимается к моей попке. Я опускаю пальцы на клавиши фортепиано, не беспокоясь о том, что в результате раздается ужасный визг.

– Ты можешь взять и посмотреть мои записи. Все, что у меня есть, открыто для тебя. Я хочу, чтобы ты это понимала, Сиенна.

– Мне кажется, я посягаю на твою личную территорию, - говорю я. Он касается губами моего виска, двигая ими туда-сюда, тем самым задевая прядь моих волос.
– Даже несмотря на то, что ты разрешаешь мне.

Однако сейчас я не могу не вспомнить о его бывшей и влиянии, которое она имеет на него. Та часть меня, что не купилась на обещания Лукаса, не верит, что он весь мой. Да и как, когда мне все еще неизвестно очень многое об этом мужчине?

Его резкий голос прерывает мои ядовитые мысли.

– Я хочу, чтобы ты взглянула, - беря меня за руку и предлагая блокнот, он ведет нас к дивану. Несколько минут я все еще сомневаюсь, заглядывать ли внутрь. Крепко сжимая блокнот, слушаю, как он играет песню, которую я не слышала до этого – вероятно, что-то из нового для Your Toxic Seque или его сольного альбома -, но посередине песни он прерывается.
– Открой чертов блокнот, Рыжая, - говорит Лукас.

Глядя на него из-под опущенных ресниц, я наконец переворачиваю обложку, открывая исписанную страницу.

– Удовлетворен?
– спрашиваю я, и он кивает.

Большинство песен Лукаса для YTS содержат непристойные слова, сексуальный подтекст и остроумные фразы, от которых я краснею. Но от этой лирики я чувствую столько эмоций, что мою грудь будто пронизывают заржавелые штыри. Эти слова не о сексе, а о боли и потере, о разбитом сердце и предательстве.

И когда я пролистываю еще несколько страниц, то натыкаюсь на драфтовую версию песни "Десять дней".

Эта поэзия варьируется от мрачной и темной до депрессивной, но я читаю строки и осознаю, что все то время он чувствовал себя обманутым и одиноким, как и я. Когда я дохожу до финальной версии этой песни, которую слышала ранее, то улыбаюсь.

– Я рада, что это была она, - я тру большим пальцем слова на странице. Сумасшедшие, мучительно красивые слова, написанные для меня.

– Я тоже. Конечно, на ее создание потребовалось пиздец сколько времени, - он начинает играть другую песню на гитаре. И это "Десять дней." - Как видишь, было нелегко.