Похищение с сюрпризом
Шрифт:
– Свадьба, так свадьба, - смирилась она, мечтая только об одном – завалиться спать. Можно даже не умываться. И так сойдет.
Гастона пробрал озноб. Ему крайне не понравилось слово «покончить». Уж не с ним ли?
****
Через час в зале собрались те же действующие лица, что и накануне. С одной лишь разницей: прибавилась гостья – Огонёк, в спешном порядке наряженная в платье поприличнее – голубенькое с бантами на подоле. Да на месте жениха теперь стоял сын дворецкого, а не герцога. Несостоявшийся Лизеттин муженек – довольный и румяный – устроился в кресле рядом с хмурым отцом
Всё еще голодный Гастон нервно взирал на дверь в ожидании невесты. Если она не явится в течение пяти минут, император пусть хоть сотней смертей стращает, он отправится на кухню – добывать еду. Однако Лизетта таки вошла в зал. Как и в прошлый раз, в компании Виолетты. Деловой походкой прошагала к Гастону с монахом и потребовала:
– Жените скорее. Иначе я прямо тут усну.
Монах открыл рот, готовясь произнести речь, но вновь помешал знакомый шипящий звук.
– Нет! – император схватился за сердце. Даже сил не хватило, чтобы с кресла вскочить.
– Она издевается? – Лизетта отшвырнула букет и подняла очередное послание неугомонной ведьмы Клотильды.
Сердце Гастона кувыркнулось раз пять подряд. Неужели, и он неправильный суженный?! Вот радость-то!
Увы, и жениха с невестой, и императора поджидал иной сюрприз.
Лизетта скривилась, будто лимона наелась, и прочитала сердито:
– На этот раз вы не ошиблись с выбором. Но если хотите остаться в живых, придется прожить в браке не меньше десяти лет. Разведетесь раньше, подпишете себе смертный приговор. А коли вас разлучит внезапная смерть, второй отправится следом. Даже не надейтесь избавиться друг от друга, организовав несчастный случай…
Император тихо охнул и вытер пот с вмиг вспотевшего лба. Лизетта стояла, не шевелясь. И не поймешь, какие чувства испытывает. Только пальцы продолжали крепко держать письмо, не разжались, не уронили. Гастон не знал, радоваться или огорчаться новостям. С одной стороны, его теперь не посмеют тронуть, с другой, мечтам о Сабине конец. Разве захочет она – юная красавица – ждать десяток лет. А жить с ней во грехе неправильно. Да и не согласится Сабина. Роль любовницы женатого мужчины не для нее. Одна рыжая прелестница долго не останется. Быстро ухажеры сбегутся.
А он… он обречен на жизнь с сумасбродной Лизеттой и поиски злополучных медальонов.
– Так свадьба сегодня будет или нет? – нарушил тишину Теодор Винзур, с трудом сдержав зевок.
Герцог-отец шикнул на него, но остальные поглядели с благодарностью. Глубокая ночь на дворе, а день выдался трудный, изматывающий. Скорей бы по кроватям разбрестись.
Император поморщился и кивнул монаху, мол, продолжай церемонию.
Тот заулыбался, обвязал правые руки будущих супругов магической разноцветной веревочкой и начал нараспев:
– Дорогие гости, сегодня мы собрались здесь, чтобы…
Гастон едва слышал, что он говорил. Внезапно навалилась усталость, словно груда камней на грудь. Хотелось одного: проснуться. Даже голод отступил. Ну что за судьба такая? Не в монастырь, так в ссылку, а теперь и вовсе «каторга»! Лизетта, наоборот, сосредоточилась на словах монаха. Не интереса
– Согласна ли ты, прекрасная невеста, взять в мужья этого мужчину?
Лизетта с трудом подавила смешок и кивнула. Прекрасная невеста? О, да! Хорошо еще, что лошадиные уши исчезли. И вообще, что за эпитет? А если невеста уродина?
– Нужно ответить вслух, - подсказал монах нервным шепотом.
– Согласна! – выпалила она и сжала кулаки, да так, что поцарапала ногтями ладони.
– А ты, мужественный жених, согласен ли взять в жены эту женщину?
Повисла тишина. Монаху пришлось подтолкнуть задумавшегося Гастона в бок.
– Что? Ах да! Беру. А смысле, согласен.
Лизетта подарила жениху испепеляющий взгляд и заметила, с какой ненавистью смотрит на него император. Будь возможность, своими руками бы задушил. У алтаря.
– Объявляю вас законными супругами! – тем временем, провозгласил монах и выдохнул с облегчением. Мол, наконец-то бракосочетание состоялось.
В тот же миг веревочка, соединявшая руки Гастона и Лизетты, вспыхнула, но пламя не обожгло кожу, поглотило разноцветные нити, символизируя окончание обряда. Новоявленные супруги растерянно посмотрели друг на друга. Что дальше? Не целоваться же, в самом деле! Гастон внезапно сообразил, что мужу с женой полагается проводить ночи в одной постели, и окончательно приуныл. Вот счастье-то! Засыпаешь с человеком, а просыпаешься с драконом! О нежностях он и не вспомнил. Какие еще нежности?! Раздавленным или подпаленным с утра б не оказаться!
Однако, как быстро выяснилось, не только он не видел себя в постели Лизетты.
– День был длинным, - проговорил император, обращаясь к воспитаннице.
– Отправляйся отдыхать. А этого, - он кивнул страже, - под замок. Не отсидел еще своё.
Гастон махнул рукой.
– Черти лесные с вами. В темницу, так в темницу. Только покормить не забудьте. Помру с голоду, жена за мной отправится.
Император заскрежетал зубами, но Гастон не сомневался: без ужина его не оставят. Не теперь. Лизетта ничего не сказала, подобрала подол длинного свадебного платья и неспешно зашагала прочь. Зато возмутился кое-кто другой. Воспитательница Виолетта.
– Зря вы так, Ваше императорское величество. Муж и жена должны ночевать вместе. Тем более, после обряда свадебного.
– Цыц! – разъярился повелитель, замахнулся на подданную, но она не испугалась.
– Поступайте, как знаете. Только не пожалейте потом.
Не дожидаясь реакции императора, Виолетта отправилась за Лизеттой, но Гастон успел разглядеть в темных глазах странный блеск, какой бывает у человека, задумавшего недоброе. Но ей какое дело, вместе ли супруги проводят ночи? Может, мечтает поскорее распрощаться с воспитанницей, взвалив бремя на законного мужа? А как еще объяснить такое поведение?