Похищение

Пашковский Юрий Юрьевич

— Второй Незримый действительно сейчас находится среди занимающихся расследованием и обвинениями, — подтвердил Заварат. — Его не приглашала ни одна из сторон, однако он сам пришел.

— Что за глупости?! Что за изучение Границы?! Это же явный обман! — не выдержал Жарах.

— Вы хотите предъявить обвинение Незримым? — немедленно поинтересовался Старший Представитель Дознания.

— Нет… Конечно же нет.

— Оставалось лишь добить его. И раздавить. И, как делают дикари в жарких землях, станцевать на его костях.

— То есть на прахе? После того, что произошло…

— Подумать только, мы лишились

главного врага с помощью тех, против кого собираемся выступить. За это определенно стоит выпить. Но прежде объясни, откуда у вас оказался тот документ?

— Гм, а не боишься, что у нас и на тебя есть что-то подобное?

— Боюсь. Поэтому и спрашиваю. Знаешь, когда чего-то боишься, лучше бояться, зная об этом все. Просто хочется узнать, как вы сделали это.

— Вспоминаешь Жараха?

— Скорее уж, поминаю. Но все-таки как вы…

— Таким образом, обвиняемые предоставили доказательства своей невиновности, которые будут предъявлены комиссии. — Заварат зашелестел бумагами. — Теперь перейдем к обвинению кланов Атан и Вишмаган в лице присутствующего здесь Жараха Фиа-Тар'Ши Атан и отсутствующего Гииора Ваар-Дигуаш Вишмаган. Главное доказательство обвинения — личный приказ уважаемого Жараха на пропуск за пределы Границы Порченой Крови Атан в сопровождении Гииора Ваар-Дигуаш Вишмаган для поиска и заключения соглашений с лидерами Блуждающей Крови.

— Что?! — взревел Атан и, не сдержавшись, вскочил. Рядом с его ногой тут же задрожала арбалетная стрела — пока из обычного железа, как напоминание о том, что в сердце Живущего в Ночи направлен болт из лунного серебра. — Что за приказ? Я ничего подобного не делал! О чем речь?

— Приказ с вашей личной Печатью Крови, — спокойно сказал Аварай, хотя внутри похолодел. Неужели Атаны действительно оказались настолько глупы, что решили объединиться с Блуждающей Кровью?

Сведения о разбираемом деле поступали в сознание Дознавателя не целиком, а постепенно, четко отмеренными дозами, так что эта новость для Заварата была и шокирующей и пугающей. Это… это смертный приговор всему клану, если это правда. Семья Жараха входит в род Дома Атан, а значит, наказание понесет весь Дом, даже те, кто ничего не знал о делах начальника тайной службы. А Атаны не так просты, чтобы стерпеть уничтожение. Это как минимум схватка с лучшими воинами Лангарэя, а максимум — гражданская война, потому что за Атанами могут пойти многие. Но Печать Крови — это серьезно. Это настолько серьезно, что, будь обвинения подкреплены чем-нибудь менее весомым, Совет, Братство и Постигающие даже не подняли бы вопрос об измене Атанов.

А еще Вишмаганы…

О Великая Ночь, что же нас ждет?

И чем закончатся похождения охотника на упырей? Надо это узнать до того, как начнутся кровавые побоища в Царствии Ночи.

— Печать Крови, несомненно, принадлежит Жараху Фиа-Тар'Ши Атан, что уже было доказано Постигающими. Что вы можете сказать в пользу своей невиновности?

— Бред! — заорал Жарах. — Полный бред! Это явная подделка! Как и инициация! И изучение Границы! Это же чушь! Обман! Как вы этого не видите? Неужели я похож на идиота, который поставит личную Печать Крови на таком приказе? Это подделка!

— Печать Крови невозможно подделать. Вы это отлично знаете. Итак, если вам нечего сказать в свое оправдание, объявляю обвинение имеющим силу и…

— Да как вы смеете?! — разъярился Жарах.

Атан, позабыв обо всем, начал трансформироваться. Бешенство, перед которым меркло даже вошедшее в поговорку неистовство Татгем, полностью поглотило начальника (пускай уже наверняка бывшего) тайной службы. Сила Крови Атан давала им огромную силу, а взамен отбирала разум. Потому боевое безумство Атанов в поговорки и не вошло. Когда на поле боя появлялись Атаны, когда они неслись под хохот богов войны, смерти и ужаса, неслись, не щадя ни чужих, ни своих, ни себя, поговорки не складывались.

Заварат не сдвинулся с места. Старший Представитель Дознания не смел покинуть кресло Дознавателя до окончания Дознания. Это могло печально закончиться для Представителя, но куда печальней была бы его судьба, если он нарушит закон.

Законы Крови не зря так называются.

Расплата за их нарушение — всегда кровью.

Кровь — это жизнь.

А Жарах нарушил Закон Крови.

Апостолы Татгемов выстрелили одновременно. Лунное серебро, магический металл, который создает сама Природа, не просто опасно для Живущих в Ночи — оно смертельно для них. Пробей обыкновенный болт сердце носферату, каковым был Жарах, и Бродящий под Солнцем еще может выжить. Но, попади в сердце хоть крупинка лунного серебра, — упырь обречен. Его не спасет даже человеческая кровь.

Сива и Фетис с каменными лицами наблюдали, как пламя пожирает Жараха. А Заварат разжал непроизвольно сжавшиеся кулаки и сказал…

— Конечно, Печать Крови не может быть подделкой. Я уверен, лучшие маги Конклава не смогли бы ее подделать. — Вазаон налил в бокал вина и принялся рассматривать, как играют на стекле отблески огня из камина.

— Но Жарах не отдавал такого приказа. Он же не идиот! Сумасшедший, как все Атаны, но не идиот. Признавайся, как вы это сделали? Неужели нашли способ создавать личные Печати Крови?

— Нет. Но мы ее и не подделывали.

— Тогда как?

— Печать подделать нельзя, однако можно подделать документ, на который ставится Печать, так, чтобы потом написанное исчезло и можно было вписать что угодно. А также можно обратить в Апостола Атана, который служит в отделе Жараха. Не одному ведь Жараху так делать, правда?

— А потом Апостол принесет нужный документ, — понятливо кивнул Раваз. — Страшный ты упырь, Вазаон. Страшно умный, точнее. Такое придумать…

— Зря ты себя поправил. Я просто страшный. Всю эту комбинацию с Апостолом и Печатью придумал Понтей. Исключительно для того, чтобы у нас на руках был документ с личной Печатью Крови начальника тайной службы. На всякий случай. И ведь Переродить упыря в Апостола очень сложно… Ты же знаешь. Не уверен, удалось бы мне это без психомагии Понтея.

Вазаон замолчал, потом одним глотком осушил бокал и пробормотал:

— Иногда я его боюсь…

— Кого? — насторожился Раваз. Услышать, что Вазаон Нах-Хаш Сива кого-то боится — дорогого стоило. Осталось узнать — кого.

— Своего младшего сына, — нехотя, словно сдерживая что-то, чем давно хочется поделиться, буркнул Сива. Прям плотина, на вид крепкая, а уже протекает, и не в одном месте, осталось только ковырнуть — и хлынет.

— Понтея, что ли? — удивился Раваз. — Боишься? Да он же и не помышляет о главенстве в семье! В книги уткнулся, магию изучает, мечом не владеет, трансформа вроде не особо и развита. Более того, к тебе почтителен сверх меры. Даже твой старший сын — и тот с меньшим уважением с тобой общается, будто уже пинком прогнал тебя с поста главы. Как говорится, младшие сыновья никуда не торопятся, потому что старших слишком много.