Похищенная Любовь 2
Шрифт:
Сергей мгновенно вернулся в ту же позу, что и раньше, не предпринимая попыток помочь подняться Веронике.
– Еще только одно слово … и ты меня знаешь! –И …её, – он кивнул в мою сторону, – оставишь в покое. – Узнаю – раздавлю.
Меня начало трясти. Пусть она не ангел, злобная и недалёкая. Но что это за мир, в котором на глазах у всех можно так?
– Ты чудовище! – слова сами по себе вырвались из моих
Казалось, мои слова произвели эффект холодного душа. Сергей перевёл взгляд на меня. В прозрачном взгляде мелькнула тень угрозы и что–то еще. Я не опустила глаза, не отвернулась и продолжала смотреть на него.
Все уставились с недоумением на меня, словно я пациент психбольницы. Все ждали что скажет Седой, но он молчал. Только мне не было дела до его реакции. Пусть делает что угодно – хоть изобьёт, мне глубоко плевать.
–Тебя никто не просил вмешиваться. – У нас с Вероникой нет проблем. – Мы разберёмся без тебя и твоей компании.
Выражение угрозы на лице Сергея сменилось маской гнева, и на мгновение мне показалось, что сейчас я повторю участь Вероники, но он вдруг улыбнулся, словно мы старые приятели:
– Мышка решила попищать?
Краска залила моё лицо.
– Или для тебя три дня слишком долгий срок? –Понравилось играть со мной? – Седой угрожающе двинулся ко мне.
«Почему он меня так ненавидит?»
– Не переживай! – старалась вложить все презрение в этот ответ. – Трех дней мне хватит, уж поверь.
– Уже два дня, – от его наглой усмешки мне стало не хорошо.
– Я помню, –переборов страх, ответила я – А теперь можно идти?
– Валяй – Не вздумай прятаться, – услышала дружный хохот за спиной, пока, превозмогая боль я открывала входные двери.
Трудно было определить по лицу Валика, как он воспринимает мой слезливый рассказ. Конечно, многие подробности я решила упустить, но вот слезы отчаянья скрыть не удалось. Когда дошла очередь до условия Сергея, стало жутко стыдно, запнувшись, я взглянула в свои переплетённые пальцы, лежащие на коленях.
– Он хочет переспать со мной. –Либо он, либо … – даже произнести подобное было тяжело.
– Ты всерьёз думаешь, что он на такое способен? – Валика, видимо, не смутил и не привёл в замешательство мой рассказ.
Словно он слушал подобное если не каждый день, то довольно часто. Я передёрнула плечами.
– А что, нужно было остаться и проверить?
– Нет, не нужно. –А полет с крыши для тебя более приемлемое решение? –Ну, там, поход к директору, например, в голову как вариант не приходил?
Я зло посмотрела на него.
– Ты знаешь, что такое стукач, и
– Какие бы не были отношения с матерью ты могла ей позвонить, попытаться поговорить.
Я сжала ладони сильнее.
– Я попыталась и пришла домой в тот день.
Он молчал, правая рука в черной перчатке с обрезанными пальцами, лежала на ободе руля. Мелькнула мысль, что такие перчатки больше подходят байкеру. И пальцы длинные, пластичные словно у музыканта.
– Она в тот день они пила с соседкой с третьего этажа, – я закрыла глаза – Мать была пьяна, никак не могла понять, что я от неё хочу.
Мы молчали оба. Мне было плохо, хотелось не просто плакать, а разрыдаться во весь голос, одно дело – все это носить в себе, другое раскрыть все перед абсолютно незнакомым человеком.
Неожиданно мне стало себя жаль. На меня обрушились все переживания сразу. И осознание, что могла умереть, и боль от ударов, и стыд за свой вид перед этим красивым молодым мужчиной. Я даже не замечала, что я плачу. Слезы просто текли одна за другой.
Валентин накрыл своими пальцами мою руку. Его ладонь в обрезанной перчатке была тёплой и сухой.
– Тома, – голос Валика прозвучал мягко. – Тише, не стоит.
Он открыл бардачок и вытянул салфетки, запах лимона наполнил салон авто. Еще одну минуту в машине было тихо, только урчание двигателя и моё громкое дыхание.
– Наверное ты нечасто плачешь?
Я удивлённо подняла взгляд, серые глаза лучились теплотой.
– Ты это очень тихо делаешь.
Я улыбнулась.
–Так–то лучше. Сколько все таки тебе лет?
– Шестнадцать…
– И давно тебе шестнадцать? –Не обижайся, но на вид тебе и пятнадцати нет.
– Полгода уже шестнадцать, это все мой рост и веснушки.
– Веснушки? –Я и не заметил, честно.
Не понимаю, к чему сейчас… – но неожиданно я поняла, что мужчина меня таким образом отвлекает от грустных мыслей. Я рискнула посмотреть в его лицо, он улыбался, но глаза были серьёзными и даже напряженными.
– Ночевать тебе есть где?
Моё лицо залила краска, и я отрицательно качнула головой.
– На, держи, и обязательно съешь все, – он протянул коробку из Макдональдса. – Не обижайся, но вид у тебя, словно ты еды никогда и не видела. –А я не переношу голодных людей, – встретив мой недоуменный взгляд, он улыбнулся, как говорится, во все тридцать два. – Фишка у меня такая.
От этой улыбки в салоне автомобиля стало теплее, и вдруг я ощутила, впервые за долгие месяцы, чувство успокоения и облегчения. Тихая мелодия заполняла авто.