Похищенная любовь
Шрифт:
Он оторвал взгляд от расстилающегося перед ним пейзажа и обернулся.
Мне показалось, что он ждет от меня какой-то реплики.
— Мы мало знакомы с вашим сыном.
Он словно не услышал меня, продолжая говорить.
— В связи, хм, с некоторыми трудностями, в какой-то период жизни, мне было не до сына. Я не хочу обсуждать подробности, а вам они и не нужны. Но эти трудности заставили на два года спрятать Сережку в интернате. Я не бросил его, нет. Конечно же, за ним был присмотр, и он никогда не оставался без поддержки. Но я, понимал всегда, что оставил его без отца.
Я слушала все это, не шевелясь и вообще стараясь
— Конечно теперь я стараюсь обеспечить все, о чем он мечтает. И счастлив, что после всего мы с Сергеем сумели найти общий язык. Сумели вновь стать семьей.
Мужчина громко вздохнул.
— Он сложный мальчик, бывает упрям. Разве стоит этому удивляться, ведь ему пришлось пережить сложные времена в одиночку.
Старик подошел к письменному столу.
— Надеюсь, вам стала более понятна наша жизнь.
— Наверное, да. Можно задать вам вопрос?
— Спрашивайте конечно.
Он неестественно улыбнулся.
Нет, правда, ну зачем посвящать меня в тонкости их взаимоотношений. Я всегда помню поговорку. "Меньше знаешь, крепче спишь" Меня наглым образом украли, похитили, выдернули из жизни, назовите как угодно и теперь кормят вежливым разговором. Но вслух я сказала.
— Вы понимаете, что я абсолютно чужой человек для Сергея. Повторюсь, мы едва знакомы и не питаем друг к другу теплых чувств.
Павел Валерьевич, с непонятным выражением лица, посмотрел на мое лицо.
— Вы очень невинны, но, все же, вы не можете не догадываться, что нравитесь моему сыну.
Я покраснела при слове "нравитесь", если у них это так принято называть, значит их проблемы.
— Мне не нравится ваш сын. Совсем. И вы обещали дать позвонить.
Я старалась придать своему голосу уверенности.
— Давайте сперва все выясним, — голос мужчины зазвучал жестко. — Я не знал, что он сегодня вас привезет. Хотя догадывался, что рано или поздно так произойдет. Я могу вас уверить, что сделаю все, для его счастья. Методы и препятствия меня не интересуют, а интересует результат.
Вдруг вся вежливость и мягкость слетела с хозяина дома, словно маска. Теперь, не скрывая превосходство, он посмотрел на меня.
— Только от вас будет зависеть, какие методы я буду применять для этого. Пока вы гостья, и на правах гостьи… Или вы хотите другое отношение к себе?
По спине пробежал холодок, он что, теперь мне угрожает?
— Н-нет, не хочу, — выдавила из себя.
— Вот и ладушки, он улыбнулся. Вы позвоните при мне своей маме, и скажете, что в гостях, ну, например… у вашего знакомого Валентина. И через пару дней вернетесь.
Я побледнела, но нашла в себе силы спросить:
— Причем тут Валентин?
— Ну как же, этот молодой человек ваш искренний друг. И мама не будет беспокоиться, пока вы с ним. Ведь так?
Часть 14
Итак, если подвести итог всего произошедшего, то происходящее можно описать как полное безнадежье. Мне действительно разрешили позвонить матери. Павел Валерьевич включил громкую связь и велел мне говорить так, чтобы он тоже слышал. Набирая номер, у меня мелькнула мысль намекнуть ей, что со мной не все в порядке. Что я в беде. Но здравый смысл подсказывал, что это бесполезно. Даже если мать и догадалась о скрытом послании, что само собой уже невероятное предположение, то что может предпринять продавщица
Услышав выдумку про Валика и шашлыки на даче, мама обрадовалась. А мне пришлось густо краснеть, от ее замечаний: "Деточка, будь умничкой… Воспользуйся шансом, который дает тебе судьба… Такие мужики на дороге не валяются…" А потом еще и прерывать ее, чтобы присутствующие в комнате не слушали эти унизительные наставления. Если говорить коротко, то разговор оказался пустой тратой времени.
После, меня представили управляющей, ее звали Лида. Именно эта женщина встречала меня с Сергеем у входа, а сейчас она деловито провела меня в гостевую комнату и вежливо предложила располагаться. Подчеркнув, что найду тут все необходимое.
Если говорить о самой комнате, то она мне понравилась. Это может казаться странным, но я с трепетом относилась к уютным, ухоженным домам. Я понимала, что это отголоски нищенского детства, но не могла себя пересилить. Если по правде, то никогда в жизни я не находилась в такой шикарно обставленной комнате. Светлая, просторная она располагалась на втором этаже. Тут была большая кровать, застеленная мягким покрывалом, в тон ему ковер, такой толщины, что ноги в нем просто утонули. Два окна с видом на лес и раздвижная дверь во всю стену, которая выходила на балкон с креслами и шезлонгами. С балкона открывался сумасшедшей красоты вид.
Толкнув полупрозрачную дверь, я оказалась в ванной, и тут все было подчеркнуто роскошным, тёмный цвет чудесно гармонировал со светлым мрамором. Зеркало во весь рост и овальная джакузи.
В глаза бросились большие белоснежные полотенца, запакованная зубная щетка, женский бритвенный станок, несколько ярких флаконов и мягкие тапочки.
Вот тут никакого, даже похожего чувства на радость, я не испытывала, только смертную тоску от взгляда на все предметы, чужие для моей жизни. Было понятно, что к моему появлению тут все отнеслись буднично. Ко всему прочему, воображение рисовало совсем уж жуткие картины, которые усилием воли я старалась прогнать. Я осознала, что в этих стенах мне предстоит провести как минимум три дня. Но разве я могла быть уверенной в этом сроке?
Я слонялась по комнате не меньше часа, пока не раздался аккуратный стук в дверь. От неожиданности меня подбросило словно на пружине. Про себя я нервно отметила что если так пугаться, а то скоро впаду в истерику. Я присела на кровать и едва слышно сказала:
— Войдите,
Гостьей оказалась молодая брюнетка. Девушка была похожа на секретаршу, подтянутая, стройная, в элегантном костюме.
— Здравствуйте.
Я кивнула, здешняя приторная любезность, раздражала своей фальшивостью. В добавок ко всему, я успела различить в ее глазах насмешку над моим внешним видом. Хотя красивое лицо сохраняло маску учтивости.