Похититель разума

Уэйс Маргарет

– С тех пор, Саган, цена выросла, – возразил Оме, снова придав лицу безмятежное выражение и взглянув в одно из тысяч зеркал, украшавших стены зала, чтобы убедиться, не нанесен ли его коже непоправимый ущерб. – Вдвое, не меньше. Твоя дама причинила мне значительные душевные муки...

– ... и нашелся еще один покупатель, не правда ли? – перебил его Саган, говоривший с ледяным, пугающим спокойствием. – Ты посмел предложить то, что я задумал и разработал, кому-то другому...

– Лишь потому, что решил, что вряд ли получу свои деньги, – отпарировал Оме. – Но не будем о делах. Здесь все должны веселиться!

Изобразив очаровательную улыбку, адонианец собрался уходить.

– С вашего разрешения уделю внимание и другим гостям.

– Он проклят, Оме, – бросил Саган.

Хоть он и говорил тихо, гости, находившиеся поблизости, расслышали его слова и умолкли, чтобы ничего не пропустить.

Адонианец остановился, бросил взгляд назад.

– Что ты сказал, Саган?

– Звездный камень проклят, Снага Оме. Как если бы ты взял его с мертвого тела, – объяснил Командующий. – Он несет смерть тому, кто его украл, ужасную смерть.

Окружающие не совсем поняли, о чем речь, но суровый вид Сагана и его мрачный тон не могли на них не подействовать. Веселье утихло; казалось, сумрак опустился на толпу.

Снага Оме ослепительно улыбнулся.

– Детская дальше по коридору. Третья дверь налево. Иди, Саган, пугай детей.

Адонианец, смеясь, пошел прочь. Толпа, решив, что это была изощренная шутка, тоже рассмеялась. Забегали официанты, разнося шампанское.

– Ты прав, – сказала Мейгри. – Он проклят, как и я. Что я наделала!

Она покачала головой и вздохнула. Серебристый блеск ее доспехов словно потускнел, как будто туча набежала на луну.

– Что сделано, то сделано, миледи. А если бы не сделала? Тогда, возможно, «имущество» уже было бы у Абдиэля.

– «Если бы да кабы» мало успокаивает. Нет мне оправдания. Я допустила ошибку, но, – добавила она, положив ладонь на рукоять меча, – я верну звездный камень. Причем честно, без убийства. Я найду возможность поговорить с ним. Он согласится на ваше предложение, милорд.

Саган не сводил глаз с адонианца.

– Он носит свою судьбу на шее, миледи. Судьба скажет свое слово.

Командующий уловил взгляды тех, кто находился рядом, ожидавших, когда можно будет с ним поговорить. Он сделал легкий жест, заметный только тем, кто следил за ним. Они поняли, кивнули и снова растворились в толпе.

– Это Рикилт? – поинтересовалась Мейгри. Саган удивленно посмотрел на нее, не выказывая особой радости.

– У вас зоркие глаза, миледи.

– Особенно при виде старого врага, – сухо ответила она. – Не могу сказать точно, он это или не он. Трудно различить этих дышащих паром, окутанных ядовитым туманом, когда на голове у них эти пузыри. Похоже, ему не терпится поговорить с вами.

– Так и есть... а я хочу поговорить с ним. Сейчас Рикилт уже и сам Командующий. Один из самых сильных.

– Я помню, когда вы с ним... О Боже, Дерек! – Мейгри смотрела на усыпанную самоцветами дверь на верху лестницы. – Смотри!

– Абдиэль...

Кроме них двоих, никто не заметил появления нового гостя. А те, кто удостоил его беглого взгляда, увидели лишь старика в ярких одеждах и, не сочтя его заслуживающим внимания, снова принялись пить шампанское. Почти все находившиеся в комнате пропустили первую сцену действа, к концу которого дом в буквальном смысле должен был рухнуть.

Объявили имя Абдиэля и его титул лорда приора Ордена Черной Молнии. Мало кто в зале помнил, что означает это наводящее ужас название. На него не обратили внимания. Но двое знали и помнили. Абдиэль тут же почуял их присутствие. Они видели, как его взгляд скользнул по тысячам тех, кто его не интересовал, и остановился на них двоих.

Мейгри содрогнулась и потерла правую ладонь.

– А где Дайен?

– Вон там, за спиной, – угрюмо сказал Саган.

– Почему он не входит? – нетерпеливо спросила Мейгри, немного выждав. – Я его не вижу! Что происходит?

– Кажется, мальчик спорит с глашатаем. Что бы ни происходило, – несколько озабоченно добавил Саган, – Абдиэлю это не нравится.

Мейгри перевела взгляд на похитителя разума, вынужденного беспокойно стоять на лестнице в ожидании своего спутника.

– Господи! – ахнула Мейгри, прижав ладонь к груди, словно от удушья. – Дерек! Я знаю, что Дайен хочет сделать!

– Да, – откликнулся Командующий. – Сейчас вопрос лишь в том, что делать нам?

Связанный с Дайеном посредством меча крови, Саган тоже знал о намерениях юноши. Командующий знал и о намерениях Бога. Саган стоял неподвижно. Ему казалось, что его окатывают волны возмездия, наказания.

Глашатай выступил вперед, не обращая внимания на юношу. Подняв жезл и приготовившись стукнуть им об пол, чтобы привлечь внимание, он вдруг получил жестокий удар в бок. Жезл упал и покатился по ступеням. Грохот и суматоха привлекли всеобщее внимание.

Дайен выступил вперед. Его лицо обрамляли огненные волосы, а камни и бисер на его одежде сверкали в ярком свете. С мраморно-белым лицом, сжав кулаки, он заговорил громким и ясным голосом, поначалу прерывавшимся от волнения; но потом, когда он услышал свои же слова, эхом возвращавшиеся к нему, его голос обрел уверенность и решимость.

– Я смотрю на это собрание, – сказал он, – и вижу королей и королев, принцев и президентов, губернаторов и императоров, всевозможных правителей. Позвольте мне представиться самому, поскольку, похоже, – он бросил взгляд на негодующего глашатая, поднимающегося с пола, – никто не сделает этого за меня. Я – Дайен Старфайер. Моими родителями были Август и Семели Старфайер, ваши убитые король и королева. Я – их сын. Я – ваш правитель. Я – король королей, и в этот вечер я заявляю о своих правах на трон.