Похититель жизней
Шрифт:
Волосы Магьер были стянуты на затылке кожаным ремешком, на ней были черные облегающие штаны, рыжевато-коричневая рубашка и ботфорты из грубой кожи. Снова в ножнах у ее бедра покачивалась сабля, и амулеты она на сей раз не стала прятать от чужих глаз. Ее запасная одежда, а также новый дорожный мешок, доспех, съестные припасы и коробка, принадлежащая Лисилу, были сложены в небольшой сундук из спальни Магьер, который сейчас стоял у ее ног на причале.
Лисил, как всегда, оделся с полным пренебрежением к своему внешнему виду: он вырядился в старые, обвисшие на коленях и выцветшие
— Этого пока не нужно, — заметила Магьер, указывая на шарф. — Мы еще даже не поднялись на борт шхуны.
— А я упражняюсь в маскировке, — ответил Лисил. — Надо же мне чем-нибудь заняться.
В другое время Магьер усмехнулась бы в ответ, или нахмурилась, или напомнила бы, что его раскосые янтарные глаза не спрячешь никакой маскировкой, но этим утром все попытки Лисила шутить вызывали у нее только раздражение. С той самой ночи они с Лисилом едва ли обменялись парой слов. А теперь они отправляются в Белу, где Магьер, скорей всего, снова придется стать дампиром. Если она снова потеряет власть над собой, а Лисил окажется слишком близко…
Магьер отогнала прочь эту мысль. Сейчас, именно сейчас, ей очень хотелось бы, чтобы Лисил в кои-то веки говорил то, что думает, а не отделывался сомнительными шутками. Такой вот мрачный юмор был присущ ему в те дни, когда они бродили по лесным деревням Стравины. Быть может, именно это и мучило Магьер больше всего — то, что Лисил был слишком похож на себя прежнего. Он предвкушал это путешествие, он уже думал о Беле, о предстоящих приключениях, обо всем, о чем угодно, только не о тихой и скучной жизни в «Морском льве».
Они ждали ялик, развозивший на суда пассажиров, на длинном причале, который далеко выдавался в море. С двух сторон у причала стояли мелкие суденышки и плоскодонные баржи.
— Эгей! — позвал кто-то, и Магьер, обернувшись, увидела, что к ним трусцой спешит Карлин.
Магьер была рада его видеть, хотя ни за что на свете не призналась бы в этом при нынешних обстоятельствах. Карлин был для нее символом всего, что стало ей дорого в Миишке. Его великодушие, доброта к людям, умение справиться с почти любой проблемой — все это вернуло Магьер веру в людей.
Заслышав окрик Карлина, Малец сорвался с места и помчался навстречу пекарю. И тогда Магьер заметила, что на бегу пес вертится, нетерпеливо озираясь на приближающийся к ним ялик.
— И этому невтерпеж! — прошипела она. Лисил озадаченно глянул на нее:
— Невтерпеж? А что случилось?
Малец резко затормозил
— Да ничего, — сквозь зубы ответила Магьер.
— Мы пришли вас проводить, — отдуваясь, сообщил Карлин. Его фартук весь был заляпан топленым маслом и обильно присыпан мукой.
— Мы? — переспросила Магьер.
Через порт вслед за пекарем шагал к ним Лони, видимо считавший ниже своего достоинства переходить на бег. Ветер раздувал его длинные волосы, обнажая заостренные уши, и оттого стройный, узколицый, с янтарными глазами эльф казался в утреннем порту пришельцем из другого мира. Лони подошел к ним и взял Магьер за руку.
— Спасибо, — очень серьезно проговорил он. Сейчас Лони держался с ней отнюдь не так сурово, как в их предыдущую встречу. — Весь город будет сердечно благодарен тебе за то, что ты собираешься сделать.
Магьер отдернула руку, не слишком-то тронутая его словами:
— Можешь меня не благодарить. Я не для тебя это делаю.
Эльф кивнул, нисколько не смутившись:
— И тем не менее я тебя благодарю.
— Да-да! — подхватил Карлин и, повернувшись к Лисилу, подчеркнуто отвесил ему артистический полупоклон — каким не раз пользовался сам Лисил, пуская в ход свое обаяние. — Мы благодарим вас обоих. Просто слов нет, чтобы выразить нашу благодарность. Вот уже второй раз вы приходите на помощь Миишке.
Он похлопал Лисила по спине, потом шагнул к Магьер. Она успела заметить, что Лисил сверлит недобрым взглядом Лони, а тот делает вид, будто ничего не замечает, но прежде, чем она успела задуматься, в чем тут дело, Карлин заключил ее в свои медвежьи объятья.
От его крупного дородного тела исходило надежное, почти отцовское тепло. Магьер отчаянно не хотелось уезжать от него, покидать Миишку. Карлин чуть помедлил, затем отстранился и заглянул ей в лицо.
— Мы постараемся вернуться поскорее, — с наигранной бодростью сказала она. — С банковским векселем наготове, чтобы сразу начать строительство.
Толстый пекарь похлопал ее по плечу, и в уголке его правого глаза блеснула слезинка.
— Вот, — сказал он, протянув Магьер небольшой кошелек, — это вам в дороге пригодится. Тут общинные деньги, последние, правда, но ведь ваше путешествие очень выгодное для города вложение. Нет-нет, — добавил он поспешно, когда Магьер попятилась, — не отказывайся, возьми! Вам же нужно будет платить за еду, ночлег и все такое. Возьми кошелек, а не то я отдам его Лисилу.
Магьер покосилась на своего напарника. Отдать общинные деньги на попечение Лисила?
— Нет уж, — сказала она, — пусть лучше будет у меня.
— А в чем дело? — нахмурясь, осведомился Лисил.
На самом деле деньги им, конечно, были нужны, и Магьер, кивнув в знак благодарности, спрятала кошелек. Ялик между тем уже подошел к причалу и покачивался у сходней. Малец заскулил, ткнулся носом в ногу Карлина и, прежде чем успели загрузить багаж, с причала прыгнул в ялик. Лодчонка опасно закачалась, а два гребца, сидящие в ней, разразились ругательствами. Малец как ни в чем не бывало уселся между банками и невозмутимо поглядывал на людей, гулко молотя хвостом по дну ялика.