Поход

Дрейк Дэвид Аллен

На стене высотой около четырех метров с интервалом в полкилометра стояли башни. В каждую были вмонтированы противозвездные пушки куда большего калибра, чем главные орудия президента Хаммера. Две громадные пушки нацелились на приближавшийся лимузин.

— Потом пришло время платить по счетам, — продолжала Лиссея. — Они оказались чудовищными. Особенно дорогими были поездки Ленделла на межгалактические симпозиумы, где он черпал информацию для своей навязчивой идеи.

Машина остановилась, и два охранника наклонились, чтобы установить личность водителя: приемники

«окон» пассажирского салона находились снаружи, и шофер оставался невидимым.

— Конечная сумма составила около тридцати процентов зарегистрированной стоимости «Дорманн трейдинг», — пояснил Лукас. — Счета приходили несколько лет, но стоимость личного имущества, которым владел Ленделл, не могла покрыть и половину.

Лимузин съехал с виадука, оставив позади эскорт мотоциклов, и медленно двинулся к сверкающему Шпилю, возвышавшемуся над территорией с аккуратно подстриженной зеленью и невысокими классическими зданиями, гнездившимися на склонах холмов.

— Он, конечно, сфальсифицировал данные, — сказала Лиссея. — Но это была блестящая работа, хотя имела второстепенное значение для создания его… его…

Шпиль оказался конусом с неглубокими желобами, которые медленно вращались и при полном обороте поднимались к вершине здания.

Машина остановилась у входа. Вооруженные охранники насторожились, а оживленно беседовавшие штатские вдруг притихли, с уважением расступившись при виде лимузина. Молодая женщина с младенцем отвернулась и стала укачивать его.

— Передатчик материи, — предположил Лукас.

— Нет. — Лиссея решительно качнула головой. — Я не знаю точно, над чем он работал.

Перегнувшись через Неда, она нажала на кнопку: дверца открылась, и экран погас. Ее прикосновение было волнующим, и Нед быстро выбрался из машины, за ним Лиссея, потом Лукас.

Все подходившие к бронзовым дверям держали маленькие идентификаторы и быстро двигались мимо электронного пульта под пристальными взглядами охранников. Для Лиссеи с Лукасом автоматически выскочили чистые панели. Нед перешагнул через рамку детектора.

Полы в коридоре были сделаны под серый камень с крошечными красными вкраплениями и напомнили Неду звездное «покрывало», как оно выглядит с дальней орбиты.

Люди, увидевшие, что Лукас прошел через застекленные двери, столпились в коридоре. Он кивнул пожилому мужчине в старомодном дорогом костюме, тот низко поклонился в ответ.

В это время распахнулись двери лифта. Гомон находившихся в нем сразу прекратился, и воцарилось молчание, нарушаемое лишь нервным покашливанием да шарканьем ног. Люди, застигнутые врасплох, боялись пошевелиться, чтобы не показаться непочтительными.

На Тетисе такого никогда не бывало. Никогда. У Неда екнуло сердце, как у новобранца, которому дали увольнительную.

— Можно нам воспользоваться этим лифтом?

Лукас Дорманн говорил вежливо, но просьбы в его голосе было не больше, чем в команде, которую хозяин отдает собаке. Находившиеся в кабине бросились врассыпную.

Войдя в лифт, Лукас сразу нажал кнопку S3, даже не посмотрев, последовали ли за ним его спутники.

Нед заметил, как изменилось поведение Лукаса, когда он вернулся в свою среду. Его робость в отношениях с наемниками показала, что он прекрасно понимал ситуацию: люди вроде Уорсона или Лордлинга могут запросто расправиться с ним, несмотря на все его состояние и знатное происхождение.

— Семья, — продолжала Лиссея, когда кабина мягко пошла вниз, — узнав о том, что Ленделл имеет отношение к возникшей проблеме…

— Они не знали масштабов этой проблемы, — вставил Лукас. — Они даже представить себе не могли ее истинных масштабов!

— …Братья «навестили» Ленделла в его лаборатории, явившись туда с охраной, — закончила Лиссея.

Лифт замедлил движение и остановился. Ярко освещенный коридор был уставлен какими-то коробками. Лукас повернул налево.

В пластиковой будке возле металлической двери кто-то храпел. Через открытую дверь виднелись нот в серых форменных ботинках, лежавшие на сдвинутых коробках.

— Откройте немедленно! — в ярости закричал Лукас.

Человек поспешно вскочил, и в окошке показалась его голова. Он был среднего роста, с лысиной, скорее рыхлый, чем полный, с изрытым оспинами лицом. На его нагрудной табличке значилось: «Платт».

— Если вы так торопитесь, могли бы позвонить, черт возьми!

Посмотрев внимательнее и узнав Лукаса Дорманна, Платт судорожно схватил ртом воздух, затем согнулся, украдкой вытирая с подбородка слюну.

— Господин, — пробормотал он, — я всю жизнь служу вашей семье, уверяю…

— Открой лабораторию! — с отвращением перебила его Лиссея.

В любой иерархической системе всегда есть люди, стоящие ниже всех. К ним относился и служащий, сидевший возле этой всеми забытой двери.

Платт, спотыкаясь, подошел к светящейся двери и вставил в середину панели свою карточку.

— Господин, — бормотал он, — я не мог представить, что это вы!

Они равнодушно прошли мимо, и сердце Неда снова сжалось: он вышел из той же социальной прослойки, что и Платт.

Когда дверь полностью открылась, из лаборатории хлынул резкий, слепящий свет. Комнату длиной метров десять освещали тысячи сверхминиатюрных источников, предметы не отбрасывали теней. Нед вдруг осознал, каким необычным человеком был этот Ленделл Дорманн.

— Это и есть… — начала Лиссея, но ее опять прервал Лукас:

— Когда братья пришли за ним, здесь стояла капсула.

Форсунки, раковины и системы трубок, словно попавшие сюда из мглы веков, а рядом — компьютерная установка с огромным голографическим экраном. На дисплее был изображен какой-то изощренный ребус.

Неужели подобный прибор существовал семьдесят лет назад? Можно только догадываться, сколько все это стоило.

Лиссея остановилась, не доходя до пустого возвышения в дальнем конце комнаты. На тонких стержнях, направленные вверх, располагались двенадцать пятиугольных зеркал. Их немного волнистая поверхность причудливо искажала отражение Лиссеи, которое словно тонуло в таинственном омуте.