Похоть Inc. Том 6
Шрифт:
– Что снимаем? – спросил я, присматриваясь к актерам.
И надо же, он снимал не наш типовой формат. Актеры – одеты. Пусть и несколько фривольно, но все же все причинные места прикрыты. Однако история либо попахивала приключениями, либо каким-то фетишем, потому что девочка хвастала крепкими, но еще женственными ручками, а ниже короткого топа виднелся вполне себе пристойный пресс.
Темно-синие джинсы, черный топик – для нашего времени нормальная летняя одежда как для студентки, так и для молодой работницы любого профиля. Парень же смотрелся
И если я сперва хотел пошутить насчет того, что режиссер решил удариться в какую-то попсу, то сейчас я внимательно рассматривал актеров. Лица незнакомые – да я в последнее время не очень часто заглядывал в студию, чтобы видеть, кого нового берут в актерский штат.
То, что они в равной мере могли сыграть как в нормальном кино, так и в фильме для взрослых, бросалось в глаза. Но только это был не голливудский формат. Все выглядело более естественно.
Ботаник не щеголял баками, как у Арни, но и дрищом он тоже не был. Не слишком ухоженный, чтобы сомневаться в его ориентации, но как экранный персонаж – довольно притягательный для женской аудитории.
– Нравится? – вкрадчиво произнес Ильич.
– Больше чем то, что было в прошлый раз, – сказал я, смешав сон и реальность воедино.
– О чем это вы, Роман, вы же впервые ко мне на площадку пришли.
– Ну… приснилось мне, что вы тут жесткую порнуху не только снимаете, но и практикуете.
– А, – режиссер рассеянно почесал седую клочковатую бороду. – В общем, сюжет такой. Парниша – изобретатель. Придумывает вечную батарейку. А деваха к нему приставлена из… блядь, не КГБ у нас, а как же теперь?
– ФСБ? ФСО? – наперебой начали предлагать оператор и звукач.
– СИЗО, мать вашу! – прикрикнул на них режиссер. Судя по тому, что актеры не дрогнули от его голоса, означало, что у них либо очень крепкие нервы, либо они уже привыкли к таким воплям. – Не суть. Приставили ему деваху, а он не знает, что ее приставили.
– Новопреставленная дева-а-аха! – пропел звукач.
– А у вас тут весело, я смотрю, – заметил я, присматриваясь к актрисе. Черная ткань топа не могла скрыть того, что лифчика у девушки не было. Но вот соски чернота не оттеняла вообще. Наверно, так даже правильно, несмотря на вернувшуюся моду девяностых.
– Не то слово! – закатил глаза Ильич.
– Так что дальше, вы меня заинтриговали.
– Вот не знает он, думает, что так просто познакомились. А она от него отгоняет злодеев всяких, но притом сама понимает, что его скорее всего, ее же контора и завалит.
– А он перед этим завалит ее, – загоготал оператор.
– Как бы тебя кто не завалил, говорливый ты мой! – качая головой в такт каждому слову, проговорил Ильич. – Ну, да. Это же эротический триллер. Она в него влюбляется, хочет спасти и сделать так, чтобы его изобретение служило миру, а не в угоду всяким там… режимам, – он многозначительно кхекнул, поморгал, делая вид, что шифруется. Я вздохнул.
– Попса, все-таки. Но, быть может, свежий взгляд поможет отечественному кино? Или это будет короткий метр?
– О, нет, снимаем из расчета минимум на полтора часа.
– Я бы предложил не больше, чем на полтора часа, – ответил я. – Иначе зритель, даже заинтересованный сосками… то есть, фигурой актрисы, столько не протянет.
– Не верите в мой талант? – нахмурился режиссер.
– Нет, что вы, верю.
Актриса в это время задрала топ и показала небольшую, что-то между первым и вторым размером, грудь с выделяющимися коричневыми сосками.
– А вот Аннушка посчитала, что в нее не верите.
– Ваша знакомая? – спросил я, продолжая пялиться на соски.
– В некоторой степени, – уклонился от ответа режиссер. – Но это ведь не так важно, у нас же не государственное финансирование?
– Государство не стало бы финансировать эротические триллеры.
– Оно же само, как триллер, – снова выдал звукач. – Нагибает и…
– И что?! – не выдержав, рявкнул Ильич.
– Ну, эротический – потому что ебет, а триллер, потому что никто из людей не знает, когда и в какой позе.
– У вас творческая команда, – я похлопал режиссера по плечу. Тот прикрыл глаза на вдохе:
– Ну вы-то куда, Роман.
– Без вас? Никуда, – положа руку на сердце, сказал я. – Но у меня есть только один вопрос: почему не идут съемки роликов?
– А! Сценарии кончились, – тут же заявил мне Ильич. – Мы отсняли примерно сорок роликов. И сценарии все вышли.
– Мне вам еще нового сценариста найти нужно?
– Не мне же этим заниматься! – в тон мне ответил режиссер. На этот раз звукач и оператор благоразумно решили промолчать.
– У нас вроде бы кадровые были, – попытался припомнить я.
– Не забывайте про нас, а то не вспомните, что у вас и режиссер имеется, – с притворной жалостью проговорил Ильич.
– Забудешь вас. Фильм снимайте, мешать не буду. Творчество так творчество.
– Не Голливудом единым! – не удержался оператор.
– Да я… – вдруг замялся режиссер, точно пытаясь оправдаться, – я же ведь ради великой цели, а не чтобы ваши деньги растратить.
– Вот уж что меньше всего меня волнует, так это деньги, – ответил я и, кивнув каждому, кто находился в съемочной комнате, повернулся к выходу.
– Спасибо, что проведали, – совсем уж расплылся в любезностях режиссер, которому разрешили делать в его песочнице все, что вздумается. И тут я вспомнил, что приходил совсем не для того, чтобы разглагольствовать:
– А у вас веревки лишней не найдется?
– Есть, – Ильич отошел в угол и оттуда крикнул: – но только она красная, для фиксации!
– Пойдет! В самый раз! – крикнул я, надеясь, что режиссер меня услышит.
– Хе-хе, – он хитро подмигнул мне и передал веревку. – Приятного времяпрепровождения!