Похождения Петровича и много чего другое…
Шрифт:
«Ё-моё!» – Сказал Арсений. – «Сейчас начнётся!»
«Уважаемые пассажиры!» – Выпорхнула из-за спин громил раскрасневшаяся стюардесса. – «А сейчас главная фишка нашего рейса! Проход президента! Ура товарищи!»
Тут же появился Владимир Владимирович и деловито зашагал в сторону хвоста самолёта. Слегка приподняв перед собой руки, он приговаривал: – «Ничего-ничего, товарищи, не вставайте пожалуйста! Работаем!»
Яценюк при приближении Путина стыдливо прикрылся ладошкой, но это ему не помогло.
«Арсений! Опять ты неправильно заполнил иммиграционку?!» – Сказал очень вежливо Владимир Владимирович, притормозив у кресел наших приятелей. – «Последнее моё тебе китайское предупреждение!»
Яценюк продолжал делать вид, что это говорят не с ним.
«Ну ладно! У меня работы много!» – Продолжил президент. – «Передавай всем привет. И здоровье пожалуйста береги!» И двинулся дальше.
При последних словах Арсений икнул и суматошно полез в карман за ингалятором.
– Вот кому я по-настоящему завидую! – Сказал он, придя в себя. – У него всё получается!
– Ну ладно, работаем! – Ответил Петрович, глотая очередную порцию коньячка. – Хотя странно всё-таки. Как он везде так успевает побывать?
– Он вездесущ, Петрович! Не поверишь! Он и в Раде частенько так проходит. Обама бесится, но он и в Белом доме регулярно бывает. И никто с этим ничего не может поделать…
– Тук-тук! Почтальон Печкин! – Ожил вдруг айфон Петровича
– Да, Никита Сергеевич. Я уже в Симферополе. Приступаю к проникновению…
– Не спеши проникать Петрович. Дельце тут одно появилось к тебе по общественной линии из нашего отдела культуры. Заедешь в Коктебель и найдёшь там некоего Мешкова, у которого заберёшь группу товарищей для препровождения в Незалежную.
– А что, они сами не могут?
– Не могут, они «с катушек съехали»! А ты сам знаешь, как сейчас в Украину пускают. «Коньки» на границе отбросить можно.
– Будет сделано товарищ генерал!
Петрович шёл по дикому пляжу Коктебеля и удивлялся. Прямо у воды вдоль крутого гористого склона стояли деревянные виселицы. Он насчитал девяносто девять штук.
Около сотой трудился с рубанком, топором и пилой бородатый, неухоженный мужик с диким выражением глаз.
Поскольку пляж был не муниципальный, нудистский, местное голое население относилось к «виселичному» творчеству весьма доброжелательно. Как к альтернативному искусству.
В петлю на одной из виселиц залезло головами сразу трое обнажённых молодых людей, две девушки и парень. Четвёртый их фотографировал на мыльницу. Девушки потешно высовывали языки и изображали удушение. «Бесстыдство какое!» - Подумал Петрович. Но отметил, про себя, что с этими девушками его тоже неотвратимо потянуло залезть в эту петлю.
– Ну надо же мне где-то было их выгуливать, пока вы не приехали! Понимаете?» - Сверкнув стёклами интеллигентных очков, сказал быстро объявившийся Мешков. – Я подумал, что на натуристском пляже самый раз.
– Возможно. – Буркнул Петрович. – А что это он у вас виселицы строит?
– Для врагов Украины, говорит.
– А он что, не знает, что Крым уже наш?
– Не верит! Говорит, что это Российская пропаганда.
– Хреновато тут у вас! – Подытожил Петрович.
– Не без этого! – Улыбнулся Мешков. – Всё началось когда-то с моей любви к фантастике. А закончилось должностью главврача в психушке, отвечаю я теперь за них, лечить их надо…