Похождения робота
Шрифт:
— Сыпь, Федька, жми! — восхищается Андрей Ильич. — За мной не пропадешь! Дай я тебя поцелую! И к инженеру извиняться не ходи! Пошел он к черту! Подумаешь — начальство!.. Маш, закрой свой «Метрополь». А ты возьми-ка еще по сто.
Федька, пошатываясь, послушно шагает к стойке.
ПАРАДОКС ЭЙНШТЕЙНА
Мой друг Вася Гвоздиков, гордо подбоченясь, стоял на перекрестке в роскошной шапке из ондатры, золотистой и сверкающей, как нимб.
Все прохожие на него заглядывались и, по всему видно, желали спросить: «Где вы
Я, конечно, тоже первым делом спросил:
— Где ты взял такую шапку?
— Сам сшил, — самодовольно улыбнулся он.
Я хотел обидеться, но Вася серьезно заверил:
— Честное слово! Я теперь состою в БВУ…
— В каком БВУ?
— В бюро взаимных услуг! Самодеятельном! На кооперативных началах! — объяснил он. — Наш лозунг: «Сломим хребет гидре вымогательства в системе обслуживания!» Уже шесть человек нас там состоит! Решили все бытовые услуги оказывать себе сами: кто что умеет… А то надоели эти бесконечные «трояки», да «пузырьки», да «полмитричи», да «чекушки»… Хоть бы делали хорошо, а то ведь и халтурят.
— Это вы правильно, — начал догадываться я. — Как говорится: если бы парни всего мира…
— Да еще и капризы всякие! — не слушая меня, возмущался Вася. — У нас дома сантехника никуда не годится, чуть не каждую неделю ремонтируем, а наш домовый слесарь Мишаня, знаешь, что говорит? «Ты, — говорит, — мне бутылку не суй, я тебе не алкаш какой. Я, — говорит, — сам могу тебе флакон поставить, потому что уважаю с умным человеком выпить, потолковать о науке, о спорте…» А в спорте ему интересно, из чего, например, сделаны золотые медали — из настоящего золота или нет, сколько весят, имеет ли право чемпион их продать, за сколько… Да вон и сам он, легок на помине.
К нам подошел здоровенный парень, похожий на подвыпившего бычка.
— Здорово, бугры! — заорал он еще издали и, тиская нам руки, спросил Васю:
— Как дела, клиент, все законно? Нигде не протекает? А я все хочу к тебе завалиться: охота пузырек раздавить и об науке потолковать. Проблема тут одна меня интересует… Недавно в кафе, где вином торгуют, за «Детским миром», один хлюст в очках рассказывал, будто есть такие планеты: слетал туда примерно на неделю, а на земле за это время лет двадцать пройдет.
— Есть! — сухо ответил Вася. — Парадокс Эйнштейна он имел в виду.
— Законно! — обрадовался Мишаня. — Вот бы записаться, а? Тут — понял — какое дело: я недавно с Лидкой своей развелся, алименты, конечно… с премии и то отчисляют, падлы!.. А слетал бы туда на недельку, да хоть бы на месяц, за это время нашей пацанке восемнадцать лет стукнет и — порядок! Сила, а? Плюс обарахлился бы там — вот где наверное импорт!
— Тебя не возьмут… — буркнул Вася. — Квалификация низкая…
— Должны обучить! — уверенно тряхнул головой Мишаня. — Ты знаешь, как свободный будешь, звякни мне в домоуправление, мы с тобой это дело хорошенько обмозгуем за пузырьком!
Мишаня направился за «Детский мир», а Вася злорадно сказал:
— Придется ему с кем другим обмозговывать, а у меня теперь сантехнику ремонтирует аспирантка из НИИ жилищного хозяйства! У нее диссертация как раз по теме бачков и унитазов… А ей платье шьет Вадька-лекальщик… А прически у нас делает один художник-оформитель из облпотребсоюза. Он раньше крутил любовь с одной парикмахершей, так в свободное время она его обучила владеть ножницами там, расческой. На своем пуделе он тренировался и обучился гораздо лучше парикмахерши, потому что художественный вкус имеет… А Вадька смотрел-смотрел, как его жена за каждое платье Эльвире Трофимовне по полсотни отваливает, обозлился: неужто, говорит, я, лекальщик высшего разряда, в таких простых шаблонах, как выкройки, не разберусь! И шьет сейчас — Эльвире Трофимовне до него куда! Есть у нас еще один инженер по электронике — электроприборы нам ремонтирует… Словом, оказываем друг другу взаимные услуги.
— Бесплатно?
— По идее, должно быть бесплатно… — замялся Вася. — Но вопросы труда и заработной платы у нас пока полностью не решены. Ведь одно дело лампочку в комнате сменить, а другое — сшить шапку или хотя бы платье. Разница? В дальнейшем надеемся этот вопрос утрясти, а пока приходится платить друг другу. Но без вымогательств всяких — по твердым государственным расценкам, и работа добросовестная, не тяп-ляп… Видал качество?
И Вася ткнул пальцем в свою шапку.
— Как же ты научился?
— Да меня один скорняк разволновал. Я, понимаешь, за свой счет три раза отпуск брал, в районы ездил шкурки добывать… Сколько мучений видал: в милицию меня забирали, а один шкурник, к которому я домой явился, спихнул меня в погреб и велел жене ошпарить кипятком — думал, что подослан из охотинспекции. Насилу переубедил! Приобрел семь шкурок, как раз на шапку, прихожу к скорняку, а он: тут отрежется, там отрежется, давай еще три шкурки! А у самого глаза так и забегали, как у жулика! Я показал ему шиш и ушел. Думаю: неужели я с техническим образованием не сумею шапку сшить?.. Достал книжку «Кустарь-надомник», в двадцатые годы издана, и — видишь? Вася горделиво поправил свою шапку.
— А мне сошьешь?
— Запросто! — ответил Вася. — Согласно государственным расценкам!
Целый год я искал шкурки. Я брал отпуск за свой счет и ездил в глубинные районы, где среди озер и болот модный зверек ондатра скрывается от целой армии шкурников, за которыми в свою очередь охотились местные шерлоки холмсы и приезжий левый покупатель. Не стану описывать все приключения, которые я там пережил: как меня укусила неизвестная собака, когда я удирал от дружинников через проходные дворы, как в станционной уборной меня душили одичалые от гонений шкурники, приняв за корреспондента журнала «Охота»…
Словом, семь шкурок я достал — золотистых и сверкающих!
Вася сидел за столом, заваленном, как у настоящего скорняка, меховыми обрезками, и пытался смонтировать из микроскопических кусочков нечто цельное, работая с тщательностью и кропотливостью художника, создающего мозаичное панно. На болванках торчали уже две готовые шапки.
— Как БВУ? — спросил я. — Процветает?
— Распалось БВУ, — сказал Вася, печально махнув рукой. — Исхалтурились все… Художнику моя жена дала импортный лак для себя, а он этот лак — в заначку, а ей облил волосы какой-то не то политурой, не то клеем, еле-еле потом отмыли! А Вадька-лекальщик совсем обнаглел: дерет почище Эльвиры Трофимовны и материал портит, потому что набрал заказов со всего города, даже по ночам на машинке строчит! Мечтает уйти с завода…