Поиски сатаны
Шрифт:
– У тебя есть какая-то тайна, или интрига, или чудо, которое делает тебя богатым? Почему бы тебе не взяться за честную работу, как все остальные?
Они рассмеялись еще громче, и вместе с ними тот здоровенный парень, над которым они смеялись.
– Видите ли, - сказал он, - сейчас у меня есть кое-что, что даст мне путь ко двору императора. Когда вы услышите завтра глашатая, вы узнаете.
Он заказал еще вина, и вся компания ела, пила и хохотала за его счет. В "Единороге" стало еще теснее, шумнее, накуреннее. Временами кто-нибудь смотрел в сторону Весс и ее друзей, но в остальном им никто не мешал. Холодный, легкий ветерок разогнал запах пива, жареного мяса и немытых тел. Вдруг наступила тишина, и Весс быстро огляделась, чтобы посмотреть, не нарушила ли она какой-нибудь незнакомый обычай, но все внимание было приковано ко входу в таверну. Там не очень отчетливо была видна одетая в плащ фигура, но аура силы и самообладания исходила от нее определенно.
Во всей таверне не было стола, где было бы свободное место, кроме столика Весс и ее друзей.
– Садитесь с нами, сестра, - повинуясь какому-то внутреннему импульсу позвала Весс.
Два длинных шага, толчок, кресло неприятно проскрипело по полу, и Весс оказалась припертой к стене ножом к горлу
– Кто назвал меня "сестра"?
Темный капюшон откинулся назад с длинных седеющих волос. Голубая звезда вспыхнула на лбу женщины. Ее изысканные черты лица стали страшными в свете этой звезды. Весс смотрела прямо в гневные глаза женщины. Ее сонная артерия пульсировала под кончиком ножа. Если она или кто-нибудь из друзей сделает малейшее движение, она умрет.
– Я не хотела вас обидеть, - она чуть было снова не сказала "сестра". Но причиной оскорбления была не фамильярность, причиной было само это слово. Эта женщина путешествовала инкогнито, а Весс нарушила конспирацию. Одним извинением создавшегося положения было не исправить. Капля пота скатилась по лицу Весс, еще немного бы и ее друзья - Чан, Аэри и Квотс решились бы действовать. И если Весс ошибется снова, не один человек погибнет в борьбе.
– Мое плохое знание вашего языка оскорбило вас, молодого господина, сказала Весс, надеясь, что хозяин таверны употреблял если не вежливый тон, то вежливую форму обращения. Часто бывает безопаснее оскорбить тоном, нежели словами.
"Молодой господин", - снова проговорила она, видя, что женщина не убила ее.
– Кто-то подшутил надо мной, переведя "frejojan" как "сестра".
– Возможно, - сказала переодетая женщина, - что же значит "frejojan"?
– Это выражение миролюбия и готовности дружбы, слово для приветствия гостя. Так называют детей одних родителей.
– А, "брат" - вот слово, которое ты имеешь в виду, слово, с которым можно обращаться к мужчинам. Обращение к мужчинам "сестра", которое является словом для женщины, - это оскорбление.
– Оскорбление?
– воскликнула Весс, искренне удивившись. Но женщина уже убрала нож.
– Ты не цивилизованная женщина, - сказала переодетая женщина дружелюбно, - а первобытная женщина не может оскорбить меня.
– Видите ли, - вступил в разговор Чан, - проблема в переводе. В нашем языке слово, обозначающее невоспитанного человека и иностранца переводится как "варвар".
Он улыбнулся своей очаровательной улыбкой. Весс пожала ему руку под столом.
– Я имела в виду всего лишь предложить вам место, так как все было занято.
Незнакомка вложила кинжал в ножны и уставилась в глаза Весс. Та слегка задрожала и представила, как она проводит ночь с Чаном с одной стороны и с незнакомкой с другой. "Ты могла бы быть в центре", выдерживая пристальный взгляд, подумала Весс. Незнакомка рассмеялась. Весс не могла понять, относится ли насмешка в тоне этой женщины к ним или к себе самой.
– Так я сяду сюда, так как больше нет места.
Она так и сделала.
– Меня зовут Лизанде.
Они представились и предложили ей - Весс заставила себя думать о Лизанде как о "нем", чтобы не нарушить конспирацию снова - предложили ему вина.
– Я не пью, - сказала Лизанде, - но чтобы показать, что я не таю обиды, я покурю с вами.
Она завернула табак в сухой лист, закурила и затянулась, потом протянула сигарету Весс. Из вежливости Весс согласилась попробовать. Когда кашель кончился, ее горло болело, и голова кружилась от сладкого запаха.
– Это требует практики, - сказала Лизанде, улыбаясь.
У Чана и Квотс получилось не лучше, но Аэри затянулась глубоко, ее глаза закрылись, она задержала дыхание. Так она и Лизанде по очереди курили, остальные заказали еще эля и вина.
– Почему из всей этой толпы вы выбрали именно меня, чтобы предложить сесть здесь?
– спросила Лизанде.
– Потому что, - Весс сделала паузу, чтобы подумать, как обосновать свое поведение, чтобы это звучало разумно.
– Вы кажетесь мне человеком, который знает, что происходит, который может помочь нам.
– Если вам нужна только информация, то вы можете получить ее с меньшими затратами, нежели нанимая чародея.
– Вы волшебник?
– спросила Весс.
Лизанде посмотрела на нее с презрением и жалостью: "Вы дитя! О чем думают ваши люди, посылая с севера детей и простачков?"
Она коснулась звезды на лбу.
– Как вы думаете, что это значит?
– Мне придется догадаться. Наверное, это значит, что вы маг.
– Прекрасно. Несколько лет уроков, подобных этому, и вы некоторое время сможете уцелеть в Санктэри, в Мейзе, в "Единороге".
– У нас нет лет, - прошептала Аэри, - мы и так, кажется, потратили слишком много времени.
Квотс положила руки на плечи Аэри и мягко обняла их.
– Вы меня заинтересовали, - сказала Лизанде, - скажите, какие сведения вам нужны, возможно, я узнаю, можете ли вы получить их не так дорого, - не дешево, но и не так дорого - от Джубала - торговца рабами, или от пророка, - она остановилась, увидев выражение их лиц.
– Работорговец?
– Да, он тоже собирает информацию, вы не должны беспокоиться, что он схватит вас в своей гостиной.
Они начали говорить все разом, но, поняв всю тщетность разговоров, замолчали.
– Начните сначала, - попросила Лизанде.
– Мы ищем одного человека, - сказала Весс.
– Это плохое место для поисков. Никто ничего не скажет вам о посетителях этого заведения.
– Но это наш друг.
– Это неважно. Это всего лишь слова.
– Во всяком случае, Сатана не пришел бы сюда, - сказала Весс.
– Если бы он был свободен, он бы смог уйти домой, или он нашел бы нас, или мы о нем что-нибудь услышали.