(Пока) Если Смерть не разлучит нас
Шрифт:
– С кормёжкой на двоих шесть, – бесстрастно сообщил он. А когда гостьи переглянулись, добавил: – Можете поискать другой постой. Но места у нас дикие. Не впустят – плохо, а впустят – … хм… тоже не шибко хорошо.
Анита дернула её за рукав поговорить. Катарина бросила на наглеца за стойкой гневный вгляд и отошла с подругой на пару шагов.
– После заката дверь запираем, – предупредил наглец и поскрёб щетинистую щеку. Со шрамом.
– Так уже закат!
Катарина запальчиво ткнула в открытую дверь, где сгущались сумерки, но за стойкой только пожали плечами.
–
– Это грабёж! – прошипела ей на ухо Анита, оттаскивая ещё подальше. – Наверняка, конюший дешевле берет.
– Наверняка, он тоже в доле. А ценник всего на пару золотых меньше.
– Могу сбегать спросить.
Катарина поколебалась, но представила себе тесную компанию, которая уже собралась в конюшне и все удобства ароматных стоил, и с отвращением фыркнула. Нет, даже за один золотой она не готова ночевать в стойле. Спать же придётся среди сена, мышей и сомнительных типов.
– Чёрта с два! Впереди – почти неделя дороги по Мёртвым пустошам, и если меня сожрут, то пусть сожрут отдохнувшей и сытой!
Она молча, хотя за неё всё прекрасно говорило выражение лица, развернулась, отсчитала шесть больших золотых монет и выложила на стойку.
Монеты понятливо исчезли под большой ладонью, и вместо них появился ключ с медным номерком. Тринадцать.
– На счастье, – полувопросительно прокомментировала Анита.
Катарина чиркнула их имена в гостевой книге, цапнула ключ и потащила себя и сумки к лестнице. Усталость, предчувствуя близкую кровать, навалилась сильнее, добавляя веса её ноше.
– Ужин в нумера поднять иль тут будете? – донеслось в спину. По непрошибаемости этого нахала можно было заключить, что он хозяин этого богоугодного пристанища.
– В «нумера», – огрызнулась Катарина.
Она уже вполне готова была ещё приплатить, лишь бы не видеть его больше. Но как ни странно, дополнительной таксы не последовало.
Комната нашлась быстро и оказалась очень даже приличной. С настоящим умывальником, столом, маленьким камином с сушильной решёткой, парой стульев и кроватью. Одной. И не сказать, что широкой.
– Вот упырина жадная! – взорвалась Катарина, бросая вещи на пол. – Да за шесть золотых он должен меня ещё и поцеловать в…
Она выскочила обратно в коридор, как ужаленная, поэтому конец предложения смазался и остался где-то за хлопнувшей дверью.
– Письмо заодно Стелле отправь, – крикнула в закрытую дверь Анита и растянулась на кровати с блаженным вздохом. – Пусть порадуется, что мы раньше приедем.
Катарина летела по коридору к лестнице, как жаждущий возмездия призрак, зелёные глаза так и искрили. В голове роилось так много вариантов, что сказать противному троллю в первую очередь, не переходя сразу к проклятиям, что она даже не заметила, что у перил кто-то оставил несколько сумок. Обогнув самую большую, она споткнулась о ремень другой и с криком полетела вниз. Рефлексы, как всегда, сработали быстрее головы. На этот раз к счастью. Каким-то чудом ей удалось сгруппироваться, оттолкнуться руками от ступенек где-то на середине лестницы, перекувырнуться, выпрямиться и… на полной скорости влететь в парня на последней ступеньке.
Их глаза встретились на целую вечность, длившуюся всего один удар сердца и его мученический стон…
Парень был, кажется, на пару лет старше неё, лет двадцать пять, не больше. Его чистые серые глаза будто сияли на загорелом лице и потрясающе оттеняли необычные волосы, словно выцветающие из тёмно-русого в серебристый. Одну бровь пересекал старый двойной шрам, но казался частью образа – длинные волосы у висков были заплетены в несколько тонких косичек, заканчивающихся вычурными серебряными эглетами. Катарина пока видела только ворот куртки, на которой лежала, но и там хватало серебряных рун и мелких артефактов.
– Фу, некромант! – совершенно искренне выпалила она. Рефлексы же всегда раньше головы срабатывали…
– Фу, живая, – не остался в долгу незнакомец и скинул с себя девчонку на затоптанный пол.
Хохот усилился. За представлением смотрели все.
Катарина упруго поднялась на ноги, злобно отряхиваясь.
– Отличный полёт, я такой только у мортара встречал, – прокомментировал кто-то из зевак, вызвав ещё один взрыв и так не смолкавшего хохота.
– Полёт валькирии, – восхищённо поддакнул ему другой.
Парень тоже уже поднялся и посмеивался с остальными, стряхивая с дорожной одежды грязь.
– Да нет, – ответил он. – Я такой вопль перед нападением только у пустынной баньши слышал.
– Так надо было «сетью» подсекать или жечь формулой Альбреха, – насоветовал кто-то через гоготание. – Теряешь сноровку, Ярвен!
Парень улыбнулся и подмигнул уже белой от возмущения Катарине:
– Ну как можно! Это же редкий вид. Одни зубы по три серебряных за штуку.
Под несмолкаемое веселье Катарина послушно оскалилась, демонстрируя богатство. И решила прервать чужое остроумие.
– Какого беса драного вы свои сумки разбросали по всей лестнице?!
– О, а теперь вопит, как моя бывшая жена, задери её шишига, – не прервалось остроумие над столами. Послышался солидарный звон кружек.
– А какого беса драного вы под ноги не смотрите и на людей кидаетесь? – Поднял брови некромант.
Она задохнулась от изумления:
– То есть, я сама виновата?
– Я, по крайней мере, вас поймал.
– Вы встали у меня на пути! – возбуждённо махнула рукой Катарина. – Я приземлилась бы на ноги, если бы вы под ними не путались.
– То есть, у вас всё равно виноват я.
– Именно!
– Хорошо, в следующий раз ловить не буду.
– Следующего раза и не будет, – отрезала она и пошла обратно в комнату.
– Вы, кажется, куда-то торопились до этого, – тактично напомнил он, вешая на плечо упавшую сумку. – На пожар?
Катарина обернулась, с отвращением окинула взглядом большой зал, где до сих пор жадно следили за спектаклем, и поняла, что ещё одного акта просто не вынесет. А ещё захотелось в эту же секунду оказаться как можно дальше от этого… Ярвена.