Пока любовь не оживит меня
Шрифт:
– Он гей, сладкая моя. Он выбирает тех, у кого есть член, – настаивает на своём Ред.
Перевожу на него взгляд и продолжаю качать головой.
– А как же… – на секунду замираю, – а как же я? То, что он делал со мной? Он изнасиловал меня в первый раз. И потом, мы занимались сексом! Между нами он имел место быть!
Подскакиваю на ноги и нервно расхаживаю перед всё так же сидящим на полу Редом.
– Хорошо. Давай по-другому, – вздыхая, поднимается и перекрывает мне путь.
– Успокойся, пойдём, – берёт меня за руку и ведёт к постели. Усаживает и сам
– Скажи мне, точнее, опиши ваш секс с Филиппом. Какой он был? – От его вопроса покрываюсь краской.
– Если ты хочешь знать, лучше ли ты, то да, намного. И ты был прав, я не испытывала оргазма ни разу, тогда был первый, – тихо признаюсь я.
– Сладкая моя, мне не нужно подтверждения того, что я лучше. Я это знаю, – усмехается он. – Я хочу услышать другое. Что ты чувствовала, когда вы занимались сексом?
– Описать? Но… я не помню так чётко, просто общую картинку, – опускаю голову и нервно тереблю кромку рубашки.
– Давай общую.
– Хорошо, – делаю глубокий вздох, чтобы набраться мужества сделать новое признание.
– Больно. Сухо. Я лишь терпела. Обычно на животе. Очень часто у меня после этого всё болело, пару раз была кровь. Я помню, что Филипп что-то упоминал о разрывах и о моей нежной коже, слабых мышцах и делал перерывы.
– Как часто это было?
– Раз-два в месяц. В основном я находилась в пьяном состоянии, поэтому немногое из этого помню, как и то, что ощущала. Но я ни разу не кусала губы от страсти, только от желания закричать и прекратить всё, – стираю быстро слезу, появившуюся неожиданно в глазах.
Ред дотрагивается до моей влажной щеки и пальцем ведёт к подбородку, заставляет посмотреть в его серьёзные и напряжённые глаза, чтобы вновь пожалеть себя. Хотя сама виновата, я терпела только из-за денег и своего статуса.
– Поэтому он не может быть геем, он целовал меня, пытался что-то делать с грудью, но бросал это занятие, разворачивал и трахал. Он не гей, просто ублюдок, – сглатываю горечь и ожидаю, что дальше скажет Ред.
– Это и подтверждает то, что он полноценный гей, – снимает свою руку с моего лица и поднимается с кровати.
– Первый раз, когда ты появилась здесь и стала моей, я ощутил нечто странное. Обычно, у женщин, занимающихся сексом не так всё туго, даже если редко. А ты была очень плотной и испытала боль. Ты испугалась её, а я наблюдал. У меня не было девственниц, потому что я не беру их в любовницы, считая, что они должны подарить эту особенность тому, в кого хотя бы немного влюблены. Но по описанию, всё очень походило на то, что я был первым. Крови не было, ничего не было, чтобы полностью убедиться в этом, – Ред присаживается на корточки рядом со мной и берёт мои руки в свои.
– Во второй раз. У стола. Я заметил, что вторая твоя дырочка, анальная, открыта. Сначала не поверил, но ты легко приняла один мой палец, затем второй и даже не испытала той боли, которая должна быть. Она была разработана, Санта. Но ты не из тех, кто экспериментирует, ты зажата и скована в сексе, поэтому мне показалось это странным. Я высказал свои предположения Джо, и тогда мы решили проверить всех, с кем спал Филипп. Нашлось только двое, Стюарт и ещё один парень. Все из одного агентства. Оттуда же я узнал, что он предпочитает только мужчин в обличье женщин. Раньше, возможно, пользовался и обычными парнями, но сейчас вкусы его расширились. И он выбирает анальный секс, без исключения.
– То есть… ты… скажи это, – шепчу я, с мольбой смотря в его глаза, ведь сама не могу произнести такую мысль.
– Тебе было больно, сухо и неприятно, потому что он трахал тебя так, как привык. Кровь появляется от разрывов стенок прямой кишки, это может быть опасно, по этой же причине он делал паузы. Он не желал тебя убить быстро, а издеваться ему нравилось. И сегодня я полностью убедился, что ты разработана для принятия члена, ты впускаешь его легче, чем другие. Да ещё и удовольствие получила. Он не занимался с тобой вагинальным сексом, только раз, чтобы, как говорится, снять пробу, он насиловал тебе иначе.
– Господи, – закрываю лицо руками, не желая верить в такую нечеловеческую жестокость. Это же… поэтому не было никакого оргазма, поэтому я ненавидела секс и прикосновения мужчин, потому что Филипп извратил сам процесс наслаждения.
– Зачем тогда он женился? Зачем насиловал меня? Зачем я ему? – Всхлипывая, издаю стон от боли, которая разрывает моё сердце. А я не замечала, ведь мне было плевать на всё. Не помнила, пила, забывалась, но сейчас мне больно от того, на что сама себя обрекла. Собственными руками закрыла клетку и не подарила себе даже возможности на спасение.
Меня обнимают сильные, настоящие мужские руки. Ред прижимает к себе, и я хочу расплакаться, но только сухо всхлипываю. Мне обидно, гадко и я чувствую, насколько погрязла в богатом мире и роскоши. Не хочу возвращаться, не хочу вновь видеть его лицо, теперь зная, что он полный и законченный подонок.
– Предполагаю, что он женился на тебе, чтобы иметь ширму. Хоть к меньшинствам относятся толерантно, но всё же, вряд ли бы он сейчас был так богат. Насиловал? Из-за ненависти, что не может быть таким, каким его создала природа. И он отыгрывался на тебе, сладкая моя. Ты его груша для битья, для срыва из-за неудовлетворения. Также страх, что ты можешь всё рассказать. Сначала о любовнице, а когда опознаешь её, то все узнают, кто Филипп на самом деле. Ты таишь в себе информацию, которую он боится обнародовать, – целует меня в макушку и потирает плечо.
Открываю глаза и бессмысленно смотрю впереди себя.
– Поэтому насилием пытался меня запугать? Он говорил, что выбрал меня за мою внешность, красоту и, наверное, за глупость. Он знал, что я не люблю его, я предпочитаю деньги. И видел всё, а я, действительно, дура, которая попала в ловушку. Боже, и что мне делать? Что теперь делать, Ред? – Поднимаю на него голову.
– Для начала, принять этот факт и подумать, что ещё ты знаешь. Я уверен, есть что-то ещё. Когда ты начала пить? Не поверю, что сама. Ты не такая, сладкая моя, я знаю тебя, ты ни за что бы сама не притронулась к бутылке.