Пока мама на работе. Рассказы Светы Ермолаевой
Шрифт:
Идея зашла:
– Давайте посчитаемся!
Первоклассники мигом забыли о Свете, собрались в кружок и начали считаться, чтобы установить очередь возмездий. Прижатый к стене Сопля тёр ушибленное ухо и непримиримо ждал, выставив нижнюю челюсть. По крайней мере он не трусил и готов был до последнего биться за своё гадство со всем классом.
Оказалось, эту сцену видела Светина классная руководительница. Имя её – Анастасия Николаевна, но это неважно. За глаза все её называли Морковкой из-за бессменных ярко-рыжих волос и такого же цвета ногтей.
Морковка старалась творчески подходить к работе учительницы младших классов, но вечно либо недооценивала, либо переоценивала своих учеников.
Например, в этой истории Морковка решила, что Свете нравится воспитывать и опекать других детей.
Так у Морковки родилась идея – неудачная, как и почти все идеи Морковки.
– Света, я хотела тебя кое о чём попросить, – сказала она Свете, подозвав её на следующей перемене. – Не могла бы ты помочь нашему Диме Рябову? Взять над ним шефство, так сказать.
– Что взять? – не поняла Света.
– Шефство. От слова «шеф». Это когда присматриваешь за кем-то. Помогаешь ему стать лучше. Объясняешь, в чём он неправ.
Дима Рябов – Светин одноклассник – был, по мнению Светы, довольно глупым парнем. При этом он вырос самым здоровенным в классе. По габаритам почти таким же, как Света. Но всё-таки мельче, поэтому, наверное, Морковка попросила именно Свету взять над ним шефство.
– Это потому, что я Бегемотина? – уточила Света.
– Что? Что ты, нет! – воскликнула Морковка. – Кто такое говорит?!
Так-то Морковка отлично знала, кто такое говорит – все. Просто ничего не могла с этим поделать.
– Нет, это потому, что ты очень серьёзная девочка, – добавила она. – Ты можешь хорошо на него повлиять. Он не готовится к урокам, не делает домашнее задание. Пачкает всё едой. Но мне кажется, он не со зла. Ему просто нужен хороший пример.
Света подумала: «Да просто он дурак!» – а вслух сказала:
– Я не хочу.
– Пожалуйста, попробуй, – произнесла Морковка.
И Света согласилась.
Начала она шефство прямо на следующий день.
Первая проблема Рябова, с которой Свете пришлось разбираться, – его неспособность подготовиться к уроку. А именно: убрать учебник и тетрадь по тому предмету, который закончился, и достать другие. Ругали его за это чуть ли не каждый урок, ну каждый день уж точно. Бесполезно!
Разговаривать с Рябовым и что-то объяснять Свете не хотелось. Морковка ему сто раз уже объясняла – всё без толку. Поэтому, когда Рябов в очередной раз ушёл на перемену не подготовившись, а класс опустел, Света залезла в его рюкзак, порылась там, сама убрала и достала что нужно.
На переменах Рябов больше всего любил один носиться по коридору из конца в конец, но не бегом, а огромными, нелепыми скачками на прямых, как ходули, ногах. Что при этом творилось у него в голове? Этого не знал даже сам Рябов. Вдоволь набегавшись, он возвращался в класс – лохматый, с рубашкой, только наполовину заправленной в штаны, и развязанными шнурками. Сидел он на предпоследней парте, а Света – наискосок от него на последней.
Поэтому ей хорошо было видно со своего места, как Рябов замер, уставившись на чудо в виде аккуратно уложенного учебника и тетради. Его порозовевшие от беготни щёки побледнели, в глазах появился испуг. Рябов беспомощно осмотрелся, а потом осторожно сел за парту, словно ждал какого-то подвоха.
Тут, прислушавшись к своим чувствам, Света с удивлением поняла, что шефство – это довольно весело. Особенно если заниматься им втайне от подшефного! Идея так увлекла Свету, что ни о Рябове, ни о Морковке, ни о том, хорошо это вообще или плохо, она даже не подумала.
В следующий раз шефство случилось перед уроком математики. Рябов никогда не делал домашку по математике. У Светы же по ней – твёрдая пятёрка. Когда все вышли на перемену, Света вынула тетрадь Рябова и быстро вписала решения заданных на дом примеров – ручкой Рябова. Поскольку она торопилась, почерк получился ужасный и кривой, почти как у самого Рябова. Затем Света снова аккуратно разложила на парте всё, что нужно.
Во второй раз Рябов уже не так удивился, что готов к уроку. Но когда по команде Морковки он открыл тетрадь, то коротко вскрикнул и отшатнулся бы, если б не тяжёлый стул.
– Что, Рябов? – спросила Морковка.
Рябов от страха забыл главное правило тех, кто не делает домашку: не привлекать внимания учителя. Он сидел белый как мел и таращился в свою тетрадь.
Ты домашнее задание сделал?
Морковка подошла и нависла над Рябовым, а затем уставилась туда же, куда, не моргая, смотрел он. Брови Морковки поползли вверх.
– Надо же, ты сделал, – произнесла она.
– Нет, – выдохнул Рябов и поднял на неё испуганные глаза: – Нет!
Морковка пропустила его протест мимо ушей.
– Молодец, что сказать, – заявила она и пошла обратно к доске. – Так держать.
– Не делал я! – в отчаянии крикнул Рябов.
Вместо ответа, по классу прокатился смешок.
Теперь между уроками Рябов скакал по коридору с очень озадаченным, расстроенным видом. Это доказывало, что во время скачков что-то у него в голове всё же происходило. Свете даже стало немного жаль его, но идея тайного шефства по-прежнему казалась слишком крутой. Света и не думала останавливаться.
Третий раз ей удалось совершить тайное шефство над Рябовым на перемене, когда в столовой появляются пончики в разноцветной глазури. Света видела, как Рябов купил себе… нет, не пончик, а обычный бутерброд с сыром. Но из-за пончиков обстановка в буфете накалилась до предела. Рябова толкнули, он выронил бутерброд, который немедленно затоптали. Рябов ринулся в толпу, кому-то наподдал, но бутерброд это не вернуло, и Рябов остался голодным.
Света переждала урок и вернулась в буфет на следующей перемене. Пончики кончились, народ схлынул. Света спокойно купила Рябову новый бутерброд и положила на его парту.