Пока не погаснут звезды

Цыпленкова Юлия

– Хорошо, - соглашается Егор, но все-таки неохотно, я это вижу.

Мы бредем по улицам городка, держась за руки…

– Теперь ты решила сменить румяную корочку на чешую? – голос Гротера прозвучал так неожиданно, что я от испуга бестолково взмахнула руками и ушла под воду. Он тут же подхватил, вытащил на поверхность. – Милая, ты решила утопиться у меня на глазах? Думаешь, заплачу?

– Конечно, заплачешь, - буркнула я, отдышавшись. – Где ты так быстро другую напарницу найдешь?

– И ведь права, - хмыкнул аривеец

и указал взглядом на берег. – Возвращаемся?

– Угу, - промычала я.

На пляже мы так и просидели до вечера. Я невольно поглядывала по сторонам, но Брато больше не замечала. Сендер тоже молчал, хоть я и оставалась время от времени одна. В конце концов, я перестала дергаться. Мысли, наконец, перестали метаться между прошлым и настоящим, и я смогла направить их в нужное русло. И первое, о чем я подумала – это о волшебных пилюлях. Похоже, пришло время мне самой проглотить четвертиночку.

Вечер прошел по знакомому сценарию. В номере мы привели себя в порядок после пляжа, поужинали в одном из немногочисленных ресторанчиков и отправились гулять. То, что Гротер напряжен, я заметила быстро. Он исправно отыгрывал свою роль, но мысли, казалось, витали где-то далеко. Я не лезла с вопросами, мне до аривейца не было никакого дела.

– Пожалуй, я сегодня оставлю тебя, - наконец сказал он.

– Ладно, - я пожала плечами и присела на парапет набережной.

Небо залил темно-синий цвет, а над морем полыхал насыщенный красный закат, причудливо смешавший краски. Тоже маленькое волшебство, но меня оно не заворожило. Светило уже почти коснулось кромки водной глади за горизонтом, близилась ночь.

– Что тебя гложет?

Вопрос был неожиданным. Я обернулась, посмотрела на Гротера и опять вернулась к созерцанию заката.

– Эрик, - он уселся рядом, продолжая наблюдать за мной, - в твоей жизни бывали моменты, которые смогли оставить след в душе?

– Не знаю, - аривеец пожал плечами. – Наверное, было что-то такое, не помню.

– Значит, не было, - вздохнула я.

Мы помолчали. Напарник больше ничего спрашивать не стал. Он протянул руку, несильно сжал мое плечо:

– Соберись, - сказал Гротер, чуть тряхнув меня. – Осталось недолго.

– И это так обнадеживает, - ядовито ответила я. После скинула с плеча мужскую руку и поднялась на ноги. – Я в порядке. Накатывает иногда.

– Пожалуй, я останусь, - задумчиво произнес Гротер.

– Да иди ты, нянька, - рассмеялась я. – Спусти пар, я всё равно к себе не подпущу. Или понравилось сцеживать? А, Эрик? Родная рука лучше…

– Лучше молчи, - как-то очень душевно попросил аривеец.

– Я очень постараюсь, - заверила я.

Напарник покачал головой, но все-таки усмехнулся и обнял меня за плечи.

– Завтра появится наш парень, я хочу, чтобы ты собралась. Права на ошибку нет, как и времени ее исправлять. Всё должно быть правдоподобно и естественно.

– Я справлюсь, счастье мое, - пообещала я, и к моим перепадам настроения мы уже не возвращались.

Побродив еще немного недалеко от отеля, мы поднялись в номер. Гротер некоторое время сидел в кресле,

поглядывая на меня из-под ресниц. Я не обращала на него внимания. Приняла душ, переоделась и завалилась в постель. Постоянные прогулки, сегодня пляж целый день – всё это выматывало жутко. К тому же общество напарника приелось настолько, что к вечеру видеть его не хотелось совершенно. И его желание уйти на ночь я встретила с огромным энтузиазмом, уже хотя бы потому, что смогу побыть в одиночестве.

Я давно разлюбила компании. И последними людьми, в обществе которых мне нравилось находиться, стала моя единственная группа. С ними мне было легко. Никто не пытался подавить, подловить, проконтролировать, не считая Велеса в период нашего сожительства. Даже Кноп оставлял мне личное пространство, оказываясь рядом в нужные моменты. Его контроль был ненавязчивым и необременительным. Я же кого-то контролировала в последний раз в семнадцать лет. Правда, Егор и так был рядом при первой возможности, и его общество меня никогда не тяготило. Мне никогда не было с ним скучно, даже если мы просто молча сидели рядом. Молчать с Егором Брато было уютно.

– Гротер, ты на мне дыру протрешь, - усмехнулась я. – Иди спокойно, никуда я не денусь и нечего не сотворю. Правда, я в своем уме. Не в моих интересах дурить.

– Верно подмечено, - кивнул аривеец. – Я вернусь через два-три часа.

– Не слишком самоуверенно? – я насмешливо приподняла брови.

Он лишь самодовольно хмыкнул, кивнул мне и покинул номер. Я вытянулась на кровати и блаженно простонала:

– Ну, наконец-то…

Сон и усталость исчезли сами собой, откуда-то взялась энергия, промчавшаяся по телу живительным потоком. И если бы не ситуация, я бы сейчас тоже сбежала куда-нибудь ненадолго. Но рисковать не хотелось. Во-первых, Гротер мог вернуться, во-вторых, городок, где мы остановились, осточертел до невозможности. Ни объясняться с напарником, привлекая к себе его повышенное внимание, ни любоваться на улицы, по которым стоптала ноги за день, желания не было.

Я вылезла из постели, подтащила кресло к окну, и уселась, любуясь сверху на кусочек океана и на небо, покрытое россыпью звезд. Мысли сами собой вновь помчались на тринадцать лет назад. В другой маленький городок, по улицам которого мы с курсантом космической академии бродили, держась за руки, не замечая ни времени, ни прохожих, ни самого городка…

– Рассказывай, - напоминаю я, поглядывая на Егора.

– Да особо нечего рассказать, - он пожимает плечами. – Мне помогли, я отработал…

– Егор!

Он вздыхает и смотрит на меня жалостливыми глазами. Когда он натягивает на лицо эту гримасу, я не могу удержаться от смеха, но сейчас я только хмыкаю, не поддаваясь на уловку. Брато отвечает мне взглядом, полным укоризны, но я вновь не поддаюсь, сдерживаю улыбку.

– Все лисы вредные, - говорит Егор. – Рыжие и вредные. И наглые. И вредные.

– Ты повторяешься, - замечаю я, скептически изломив бровь.

– Что и требовалось доказать, - удрученно вздыхает мой приятель.