Пока светит солнце
Шрифт:
– Можем, не вопрос, – пожал плечами Алексей. – Только горы здесь… полоска узенькая – с той стороны дорога идет, та, по которой мы сюда и приехали. Вдоль дороги пройти можно, только ведь итальянцы раньше перешеек перекроют. Если сообразят, конечно.
– Сообразят, – кивнул Нойберт. – Там дураков нет. А в другую сторону?
– Там все хорошо, горы, есть, где спрятаться. Но, как реку переплывём? – Алексей с сомнением посмотрел на бушующую внизу воду. – Мост – он позади остался.
– Уже не остался, – флегматично заметил Дед Миша. – Минут десять ещё ему стоять…
– А не сообразят солдаты-то? – взволнованно спросил кто-то из задних рядов. – Этот-то, как-то ведь допёр? Начнут мешки разбирать…
– Тогда, – сплюнул на камни старый сапер, – раньше рванет. Я и об этом подумал.
– Да и хрен с ним, с мостом! – махнул рукою гауптман. – У нас теперь другая задача есть! Что делать-то будем?
– Оборону надо занимать… – Ракутин осмотрелся по сторонам. – Вон те камни – очень даже подходящие будут.
– И долго мы тут продержимся? – скептически посмотрел по сторонам Нойберт. – М-м-да… Испанцев в грузовике сколько?
– Человек пятнадцать. Да у этого в машине водитель. И в «мерседесе» один лежит…
– А тащите-ка их сюда!
Вылетевший из-за поворота «Ансальдо», притормозил, чтобы не налететь на стоящий поперек дороги автомобиль. Лязгнул люк, и из танка выглянул офицер. Позади «мерседеса», накренившись на бок, стоял ещё и грузовик – проехать, не убрав с дороги автомашины, было невозможно. А где-то впереди пощелкивали выстрелы…
– Лейтенант! – со стороны следовавших за танком машин, подбежал ещё один офицер. – В чем дело?
– Дорога забита машинами… и впереди кто-то стреляет. Так что, дружище, выгружайтесь! Дальше пойдем ножками!
«Мерседес» удалось отодвинуть в сторону, а вот грузовик пришлось спихнуть в обрыв, убрать его с дороги было невозможно. Из пробитого радиатора вытекала вода – мотору конец, своим ходом машина никуда уже не пойдёт. Так что других вариантов попросту не имелось.
Поворот – и скала слева отступила в сторону. Стало видно место боя.
Залегшие в камнях солдаты, изредка постреливали в сторону гор, откуда по ним огрызались неведомые противники. На глазах у всех, один из солдат выронил винтовку и скрючился на земле. Его тотчас же оттащили в укрытие и стали перевязывать. Несколько тел в испанской и немецкой форме лежали около дороги. Уткнувшись радиатором в камень, стоял ещё один грузовик. Неподалеку от него виднелась легковая машина с распахнутыми дверцами.
Увидев танк, из-за укрытия выбрался один из солдат. Размахивая руками, он попытался остановить боевую машину.
– Что случилось, капрал? – выглянул из люка офицер.
– Сеньор тененте! Мы сопровождали майора Фернандеса! И немцев, которые ехали следом за ним. А вот оттуда нас обстреляли! Пулемёт! И ещё несколько человек – с винтовками! И спереди – тоже кто-то стрелял! Мы заняли оборону!
– Где майор?
– Убит… и немцам – тоже досталось. Обоих офицеров – наповал, они с майором вместе ехали. Да и солдаты их… пулемет прямо по кузову ударил. Почти все там и полегли, а тех, кто выскочить успел, уже на дороге добили.
– Кто на вас напал?
– Мы не видели, сеньор… Только выстрелы.
– Куда они ушли?
– Туда! – махнул рукою в сторону гор испанец. Его мундир был изорван и окровавлен, по-видимому, капралу тоже досталось.
Рассыпаясь цепью, от машин бежали солдаты. Миновав залегших в камнях испанцев, они сноровисто двинулись к горам.
Хлопок!
Кто-то, скрывавшийся в камнях, бросил гранату, и она взорвалась перед наступающими солдатами. Метнувшийся в сторону солдат, поймал на бегу пулю и рухнул на землю.
Цепь немедленно залегла.
Затрещали выстрелы.
– Где тело майора?
– Вон там он лежит, сеньор тененте! И немцы… оба их офицера.
– Сколько вас осталось?
– Пять человек. И раненые есть…
– Тащите их к тому грузовику – вас отвезут в госпиталь! Я дам указание…
– Слушаюсь, сеньор тененте! – обрадовано выкрикнул капрал. Он поспешил к своим, на бегу что-то выкрикивая. Довольные таким исходом дела испанцы, таща за собою своих раненых, бегом бросились к указанной машине. Один из них щеголял забинтованной головой – повязка скрывала всю нижнюю часть лица. «Не повезло парню, – подумал танкист, – шрам по всей морде, он, похоже, заработал… А здорово, однако, их пощипали! Капрал, хоть и не молод, старый, видать, служака, тоже выглядит изрядно растерянным. Да и то… здесь, только на виду лежат почти два десятка человек – представляю, что тут творилось совсем недавно! Полковник теперь будет недоволен – майор, просивший встретить машины, погиб. Наверняка, Фернандес что-то чувствовал, неспроста же он нам звонил…»
По открытому люку лязгнула пуля, и мысли офицера тотчас же приняли совсем другое направление.
– Джузеппе! – толкнул он механика-водителя. – Давай-ка объедем вон ту кучку камней. Пехота залегла, надо немного пострелять из пулемета по снайперам красных. Иначе эти засранцы, прячущиеся от их выстрелов, так и будут оскорблять небеса, показывая им далеко не лучшие части своих тел!
Лежащий за камнями Левашов, проводив глазами отъезжающий автомобиль, удовлетворенно вздохнул. Всё – ребята вырвались! Уж этот-то мужик их из вражеского тыла выведет! Сразу видно – опытный боец, такого на мякине не проведёшь! Поди, не первый год с немцами, да испанцами общается, вон, как по-ихнему чешет! А как он ихнего майора вокруг пальца обвел – тот сам все и выложил сгоряча, не стерпел, гордец, обиды такой! Хороши бы мы были, выехав во всей красе, навстречу итальянским танкам!
Однако же, пора и нам отсюда ноги делать, вон как раз такой железный сундук сюда и чешет!
– Ленька! – Гаркнул он во всё горло, лежащему поблизости, Никифорову. – Пора уходить!
– Иди…
– Ты чего? – скрываясь за камнями, Левашов подобрался ближе.
– Иди, Саня… – Ленька, разрывая зубами упаковку бинта, перетягивал себе ногу. – Иди… не могу я… здесь останусь. А ты – иди!
– Вместе пойдём! Я тебя понесу!
– Не дойдём. До скал – ещё метров триста. Не дотащишь ты меня ползком. А встанешь – танк подстрелит.
Над головою свистнули пули – подошедший к краю дороги танк открыл стрельбу из пулемета.
– Уходи! – толкнул Левашова раненый. – Промедлишь – оба зазря тут ляжем!
К своим группа вышла через четыре дня. Ракутин еле добрался тогда до кровати и отвалился в тяжелом забытьи. А проснувшись, товарища Александра больше не обнаружил. Хотя точно помнил, что тот укладывался на ночлег в соседней комнате. Ничем не помог и дед Миша. Тот и вовсе сидел сычом в своём доме и никуда не выходил.