Пока я не закончусь
Шрифт:
— Что-нибудь скажем на прощание? — спросил я.
— Был ли покойный хорошим человеком? Уж точно не хуже нас.
Эта шутка звучала совершенно невесело. Фактически мы оба не просто смотрели на свое бездыханное тело, но и прекрасно помнили как это случилось. Лично я так вообще умер практически два раза. Когда терял сознание на площади перед големом, то был уверен, что шансов уже нет. Сколько раз нам еще предстоит умереть? Смерть каждой части отравой отложится в памяти остальных.
— Ладно. Бывай, дружище.
Мы
Другой я уже спал, а мне самому захотелось немного пройтись и поразглядвать покои древнего мага. Мы уже тут полы слегонца засрали, особенно перед входом и у фонтана, но место еще сохраняло свое очарование. Музыку перед сном отключили. Освещение удалось сделать тусклым. Шесть огромных люстр, украшенных хрустальными каплями и бусинами, роняли мягкие бледно-зеленые лучи на макет сказочного города.
«Что же вас всех убило?»
Ответом была лишь тишина. Я решил бахнуть таблетку донормила и лечь спать вопреки бодрости. Завтра пойдем отвоевывать мое копье. Может быть, придется драться с тварью, что сейчас в логове эвоков кушает их уродливые трупики.
Утром заставили себя перекусить мясом шавкодранки, не трогая сушеные запасы зубастого. Они-то еще много дней будут съедобны, а мясо надо сожрать, пока не попортилось. Ну и гадость. Хотелось его хотя бы разогреть, но вылезать наружу и жечь костер, когда в норе рядом сидит непонятно кто… Не очень способствующая выживанию идея. Что делать с логовом эвоков? Можно было бы закинуть туда на всякий случай еще молотов. Выкурить тварь. Однако проблема в том, что зажигательный алкоголь мы оставили именно там. Беспечно? Да. Только вот мы шли на площадь помирать и еле ноги волочили. Тяжелые рюкзаки с молотовыми могли просто не донести.
Из оружия взяли с собой копье, длинный кинжал, нож и три перцовки. Я еще срезал кривую толстую палку. Если хищник, то, может быть, удастся опять провернуть трюк с «куси» и тварь вцепится в деревяшку, а не руку. Надели куртки. Хоть какая броня.
Тихо подошли к логову эвоков. Несколько минут слушали. Внутри все еще копошатся. Вниз мы не торопились, стараясь по звукам определить примерный масштаб угрозы. Может быть, туда и лезть не стоит? В конце концов тварь же должна сожрать всех уродцев и отправиться искать новую еду. Спустя минут десять снизу раздалось уже знакомое: «Ыиииех…»
— Быть того не может. — прошипел другой я. — Мы всех качественно убивали.
— Ладно. Идем.
Я первым сунулся в лаз с кинжалом и перцем наперевес. Хотя освещение в логове было тусклым, его хватило, чтобы убедиться в отсутствии крупных хищников. Даже шавкодранки не пришли на запах крови. Похоже, они боялись углубляться в руины. А вот насекомые древних развалин не опосались. Крупных мух в логове собралось предостаточно. Источником шума оказался каким-то чудом выживший, но сильно подраненный эвок. Уродец бесцельно лазил по трупам собратьев, изредка тыкаясь в горы хлама. По его морде, покрытой коркой запекшейся крови, ползали крупные золотистые насекомые, похожие на что-то среднее между мухой и
— Мой товарищ, часть меня лежит сейчас мертвый в крипте, а ты, сука, еще живой?! — обвинительным тоном произнес я, прежде чем с силой обеих рук и вложением веса обрушить прут на голову уродца.
Мухоцикады покинули насиженные места. Их рой взвился, заставляя меня отмахиваться и щуриться. А когда насекомые улетели подальше, то я ударил опять. И ещё раз, и снова, и снова. Уродец завалился на спину. Тогда я наклонился и бил от всей души, пока не проломил существу череп.
— Фаталити. — прокомментировал ситуацию другой я, который мне светил телефоном. — Слушай, может мне кажется, но все эти уроды… какие-то недостаточно мертвые. Приглядись.
Я отбросил окровавленный прут, снял перчатки и взялся за телефон. Свет фонарика выхватывал одну тушку уродца за другой. И правда. Как живые. Точнее, они реально живые, хоть и не шевелятся. Раны от уколов у многих почти затянулись.
— Они что, бессмертные? — растерянно спросил я.
— Пес его знает. Сюда посмотри!
Напарник выхватил светом парочку обгорелых эвоков, лежащих один на другом. Я пригляделся и вздрогнул.
— Они срослись. — вырвалось у меня и тошнота подступила к горлу.
Этот мир… Этот трижды поганый мир будто пытается каждый раз удивить меня своими «чудесами».
Два дохлых эвока срастились между собой. Трупики теперь объединял слой какой-то белесой плоти, совсем непохожей на их собственную.
— Тела магов в саркофагах не гниют. — произнес другой я. — А помнишь того, у которого саркофаг лопнул? Он разросся. Магическая регенерация продолжала наращивать ткани уже мертвого тела. Эти уродцы тоже защищены какой-то силой. Но, надеюсь, что мозги у них мертвы. Если так, то проблем они не создадут. Давай обыщем здесь все, а потом уберемся куда подальше.
Я оглядел залежи хлама вокруг.
— Да тут эти завалы надо неделю разбирать. Хотя пробежаться глазами, конечно, не помешает.
Телефоном светить не стал. Заряда осталось процентов сорок. Надо экономить энергию. В итоге мы начали обыск логова в тусклом свете красноватых кристаллов на потолке. Обстановочка вокруг была такая, что никакие комнаты страха не нужны. Багровые тона, на полу куча обгорелых уродцев, по которым с неприятным шелестением лазят насекомые. Мухоцикады нас не атаковали. Думаю, они трупоеды. Такие насекомые в моем прошлом мире обычно лишены яда.
Камешки, осколки керамики, посуда, обрывки полуистлевших книг, а вот эту арматурину можно с собой взять. Увесистая, но не такая тяжелая, как ломик, которым я расколол черепушку недобитку. Пригодится как дробящее дополнительное оружие. На будет только рукоять чем-то обмотать, иначе без перчаток можно руки ободрать.